В коридоре трое крепких мужчин (двое молодых и один – среднего возраста, с небольшим шрамом у левого виска) поднялись с кресел и выжидающе посмотрели на своего сухопарого шефа.

– Он ничего не сказал, – не столько спросил, сколько констатировал человек со шрамом.

Сухопарый посмотрел на него, нахмурился и покачал головой.

– Может, перейти к более радикальному воздействию? – спросил человек со шрамом.

– Нет, – сказал сухопарый. – Он нам еще нужен. Не сломленным – физически и интеллектуально.

Еще несколько секунд он размышлял, затем посмотрел на человека со шрамом и приказал:

– Переверните всю страну с ног на голову, но найдите донора. Сконцентрируйтесь на историях «невероятных карьерных взлетов». Установите наблюдение за победителями интеллектуальных шоу и викторин. Мы ищем одного-единственного человека. Действуйте!

– Активность в производственном секторе Китая снизилась в декабре впервые за последние семь месяцев, – доложил Глеб Черных, настороженно поглядывая на Беклищева, сидящего во главе стола. – Тем самым подтверждая необходимость применения новых мер стимулирования в экономике. Предварительный индекс по закупкам снизился до сорока девяти пунктов в сравнении с ноябрьским значением в пятьдесят пунктов.

– Европа тоже замедляется, – не слишком уверенно заметила Рита.

Она, так же, как Глеб Черных, сидела в кресле перед столом, чувствуя себя немного не в своей тарелке и стараясь не смотреть Беклищеву в глаза.

– Растущее дефляционное давление приведет в конечном итоге к слабому спросу, – продолжил Глеб, глядя на Беклищева и словно не заметив слов Риты.

– Европа не просто замедляется, – снова подала голос Рита. – Замедляются ее «локомотивы», а это будет похуже, чем с ситуацией в Китае.

Глеб посмотрел на Риту и неприязненно проговорил:

– Маргарита Алексеевна, вы в компании всего вторую неделю…

– Глеб, осади, – перебил его властным голосом Беклищев. Затем кивнул на листок, лежащий перед ним на столе, и сказал: – Маргарита Алексеевна, что вы ожидаете по данному кроссу?

– Ну… – Рита запнулась. – Я ожидаю небольшой рост цены в виде завершения коррекции.

– А вот тут? – Беклищев ткнул коротким пальцем в излом графика.

– Данный кросс на сегодняшний день получается одним из самых техничных, – сказала Рита, тайно изумляясь тому, как из нее «само лезет» все то, что она прочитала за последние дни. – Волна i уже сформировалась, – продолжила она. – И началось формирование волны ii. Если данное предположение верно, то впереди нас ждет…

– Лакомый кусок, – усмехнулся Беклищев, уважительно глядя на Риту. – Я тоже так думаю. Глеб, теперь ты согласен?

– Нет, – сухо сказал Глеб.

Беклищев повернул голову и посмотрел на четвертого из присутствующих в комнате. Это был худощавый мужчина лет тридцати пяти на вид, немного угловатый, с умным, ироничным лицом.

– А ты как думаешь, Артем?

– Я думаю, Маргарита права, – ответил тот. – А Глеб ничего не понимает в волновом анализе.

– Ну, знаешь! – возмущенно проговорил Глеб.

– Решено, – перебил его Беклищев. – Мы рискнем. Теперь давайте обсудим второй вопрос. Сегодня завершается заседание ФРС по ключевой процентной ставке. Отсутствие каких-либо четких сроков повышения ставки не дает нам нужного вектора. А это значит…

– Простите, – перебила Рита. – Можно я выйду?

Беклищев посмотрел на нее удивленно.

– Что-то случилось? – сухо спросил он.

– Да… – выдавила из себя Рита. Она подняла руку и потерла пальцами висок. – У меня была бессонница. Мне немного нездоровится.

– Хорошо, можете выйти, – сказал Беклищев. – Но в будущем я не желаю слушать истории о том, как вы спали. По крайней мере, во время совещаний.

– Простите, – сдавленно пробормотала Рита.

Она встала из-за стола, повернулась и быстро вышла из кабинета. Когда дверь за ней закрылась, Глеб усмехнулся и предположил:

– Может, у нее критические дни?

– Может, это у тебя критически дни? – поддел его Артем. – Она работает в компании всего вторую неделю и уже уделала тебя, как щенка.

– Уделала или нет – это еще бабушка надвое сказала, – хмуро огрызнулся Глеб. – А если она окажется права, то это тоже ничего не будет значить. Даже дуракам иногда тоже везет.

– Все обсудили? – холодно прервал их перебранку Беклищев. – Теперь давайте вернемся к делам.

* * *

Рита стояла в туалете, перед раковиной. В висках у нее стучало и пульсировало, в затылок бил колокол.

Почувствовав новый прилив тошноты, она оттолкнулась ладонями от раковины, быстро вошла в кабинку, и там ее снова вырвало.

Немного придя в себя, Рита вернулась к раковине, открыла воду и сполоснула холодной водой руки, лицо и рот. Смыла с век поплывшую тушь. Нагнулась, чтобы набрать в ладони еще пригоршню воды, и вдруг услышала легкий скрип, как если бы кто-то водил пальцем по запотевшему зеркалу. Рита, обмирая от страха, медленно подняла голову и – оцепенела от ужаса. На запотевшем зеркальном стекле чьим-то пальцем были начертаны цифры:

08115036

Рита осторожно протянула к ним руку. Коснулась пальцами зеркальной глади и, осознав, что это были те самые цифры, которые она видела в книге (кровавые, начертанные ее собственною рукой и ее собственной кровью), тут же отдернула руку.

– Что же это… – хрипло прошептала Рита. – Что со мной происходит?

– Вам помочь надо? – вежливо произнес чей-то незнакомый голос.

Рита обернулась и увидела перед собой женщину-азиатку в синем халате и оранжевых перчатках. Это была новая уборщица.

– Нет… – сипло пробормотала Рита. – Я справлюсь.

Она выпрямилась, сорвала с держателя мягкое бумажное полотенце, промокнула лицо и вытерла руки. Затем взяла с мраморной подставки сумочку, повернулась и пошла мимо уборщицы к выходу.

Уборщица нагнулась и подняла с пола очки.

– Простите, этот ваш очки?! – окликнула она. – Вы забыли!

Рита остановилась, обернулась. Уборщица протягивала ей очки, виновато улыбаясь. Внезапно Рите показалось противным ее вежливое, чуть напуганное («большая начальница зашла в туалет!») и глуповато-покорное лицо.

Рита взяла очки, надела их на переносицу и, молча отвернувшись от уборщицы, направилась к двери.

В коридоре она вспомнила, что забыла подкрасить губы и глаза, но возвращаться обратно в туалет ей не хотелось. Рита подошла к окну, достала из сумочки помаду и зеркальце, быстро подвела губы – стараясь делать так, как ее учила Илона. Едва она спрятала помаду и зеркальце в сумочку, как из-за угла вывернул Артем. Он шел к лифту. Рита посмотрела на его худощавую, слегка угловатую фигуру и неожиданно для себя сказала с улыбкой: