В общем, мне надоело ждать, и я отправился расследовать дело сам. В середине июня того же 1994 года откликнулся злой, ироничной публикацией в «Российской газете» под заголовком «Моя милиция себя бережет». Вот выдержки из той заметки.

«…Как идет следствие, могу только догадываться. Кстати, следователь Александр Нанка «проявился» лишь недели полторы назад (публикация, напомню, от 17 июня 1994 года). Он звонил мне домой, выяснял адрес Института имени Семашко — там меня оперировали. Друзья потешались, предполагая, что у бедной милиции нет простейших телефонных справочников. И вот на днях приглашают в управление внутренних дел «Савеловское», на территории которого произошло нападение. Сижу в кабинете следователя А. Нанка. Узнаю, что адресом клиники интересовались не зря: оказывается, нужно провести судмедэкспертизу. Спустя четыре месяца! Еще уясняю, что уголовное дело № 013714 от 2 марта по статье 108, часть 1 («умышленные тяжкие телесные повреждения» — срок лишения свободы до восьми лет) первоначально вел другой специалист — Виктор Леонов. Он подготовил постановление «о приостановлении дела» (датируется 2 мая). Формулировка? «В связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности». Мне в тот день везло. В комнату, где я беседовал с Александром Нанка, вошел сам Виктор Леонов. Познакомились. Спросил у Виктора, какие трудности возникли по ходу следствия.

— Видите ли, я специалист по так называемым очевидным делам, а ваш случай слишком неочевиден, — молвил следователь.

Из сказанного понял: «очевидное дело» — это когда бандит глумится над жертвой и ждет, что его накроют на месте преступления. Тогда можно блеснуть — раскрываемость моментальная! Правда, с выводами «специалиста» Леонова не согласился Савеловский межрайонный прокурор, советник юстиции Е. Залегин: «Указанное решение подлежит отмене, так как по делу не проведено ни одного следственного действия». И назначил срок сыщикам — 20 июня. Они, легко понять, не спешат. А милиции, оказывается, я понадобился затем, чтобы заполнить наконец протокол допроса свидетеля и зафиксировать, что я — «лицо потерпевшее». А на прощание последний вопрос: где располагается Институт имени Семашко? Я с интересом посмотрел на следователя Нанка: не шутит ли? Нет, спрашивал вполне серьезно».

На этом повествование оборву, резюмируя: вот так «блистательно» работает наша милиция. Мой визит к сотрудникам правоохранительной системы был отнюдь не последним.

А пока… Непростые взаимоотношения с Отари Квантришвили завершились весьма неожиданно. 5 апреля 1994 года киллер несколькими выстрелами смертельно ранил Отари Витальевича на выходе из Краснопресненских бань, где «авторитет» любил проводить свободное время. На следующее утро Квантришвили должен был улететь на чемпионат мира по вольной борьбе в столицу Италии — Рим. Я не ликовал, но и, признаться, не горевал по поводу его внезапной кончины. Можно только предполагать: останься Отари в живых, возможно (да что там лукавить — скорее всего), сейчас бы вы не читали эти строки в моем исполнении. Надо быть реалистом: дальнейшее противостояние с ним не сулило ничего хорошего. Еще люди сведущие утверждали, что именно Квантришвили тормозил расследование о нападении на меня у Савеловского вокзала, ведь он был на дружеской ноге с начальником того самого управления внутренних дел «Савеловское», на территории которого история и приключилась. Казалось бы, роль Квантришвили исчерпана, во всяком случае в истории отечественного футбола личности подобного масштаба более не появлялось, но криминальные меценаты различного калибра продолжали и продолжают «опекать» популярную игру.

Да, на смену жуликам советского периода пришли отпетые мафиози, по масштабам своей криминальности деятельности в футболе они, на мой взгляд, значительно превзошли прежних «коллег». Главное, современные дельцы куда гибче, разнообразнее проворачивают свои «операции». И почти никогда не остаются в накладе. Однажды меня познакомили с человеком, который блестяще знает изнанку большого спорта. К тому времени я уже давно общался с представителями разных слоев футбольного общества, но откровения этого специалиста даже у меня вызвали некоторую оторопь. Мой собеседник попросил не называть его фамилии в печати. Интервью с ним — «Футбол в тени «теневого» бизнеса», опубликованное в январе 1997 года в газете «Труд», привожу почти без сокращений.

«— Хотелось бы уточнить, каким образом, например, формируется бюджет футбольных клубов, на чьи деньги они живут? Ведь поклонники игры, за редким исключением, большей частью игнорируют матчи — скучно, неинтересно. А если зрителя на стадионе нет, должна падать и прибыль.

— Здесь две стороны медали. Есть у команд, так сказать, легальные, официальные спонсоры. Но их средств, как правило, недостаточно на сносную жизнь. Бюджеты многих российских клубов состоят в среднем на 90 процентов из средств теневых структур. Но они, конечно, денег «просто так» не дают. Их предлагают командам под грабительские проценты с целью проведения всевозможных коммерческих операций. Например, доверяют представителям футбольного клуба реализовать вагон импортной обуви. Почти вся выручка (до 80–85 процентов) идет, разумеется, мафии.

Но в нынешней ситуации, как говорят, даже «остатки сладки». Или такой пример. Где еще «коммерсанту» встретиться с отцами города, как не на футбольном матче? Там часто обговариваются «взаимовыгодные» сделки. Скажем, «предприниматель» заинтересован в покупке недвижимости. В случае удачного для себя дела обещает городскому чину, страстному поклоннику футбола, из ранее заработанных денег перечислить, к примеру, 250 миллионов рублей на счет местной команды. И однозначно вопрос с недвижимостью решен. Вот еще. Всем хороши чартерные рейсы, которыми отправляются наши мастера на зарубежные матчи. Обычно багаж всякого рода «жучков» не досматривается. Они регулярно вывозят из страны золото, наркотики, бриллианты. Реализуют продукцию на «черном» рынке. И снова вкладывают часть денег в футбол, как бы их «отмывая». Таких вариантов десятки, если не сотни. Это пока никем не прерываемая цепочка.

— Неужели клубам невозможно вырваться из этих тисков или у них нет других возможностей выжить?

— Руководители большинства клубов вынуждены идти на поклон к мафии по объективным и субъективным причинам. В футболе, как в зеркале, отражаются многие беды общества. Скажем, из-за неповоротливости, экономической безграмотности команды не могут заработать себе на жизнь. Как на Западе? Команды имеют до 40 процентов прибыли от посещаемости матчей, еще примерно столько же зарабатывают на продаже рекламных прав, и 10–15 процентов средств приносит вполне легальная хозяйственная деятельность. Прибавьте сюда и весомый вклад спонсоров.

— Но и наших футболистов не назовешь людьми бедствующими. Причем не только мастеров ведущих клубов, но и команд-середнячков. В чем феномен?

— Не забывайте, деньги «текут» в команды из разных источников — от официальных и «неофициальных» спонсоров. А еще — из местного бюджета, ведь порой на некоторые клубы работает вся республика или область. На заседании законодательного собрания могут, например, принять решение, что такие-то «предприятия освобождаются от выплаты налога в местный бюджет». Но зато перечисляют деньги «спонсорским» организациям, работающим в области спорта. Средства идут в основном на футбол как самый престижный вид спорта. Сейчас очень модными стали так называемые вещевые рынки на спортивных аренах. Заметили, что там зачастую нет ни кассовых аппаратов, ни чеков? Фактически криминальная торговля. Могу сказать, что лишь 5-10 процентов прибыли от общего оборота продукции достается государству. Остальные жирные куски схвачены дельцами, которые, в частности, опекают футбольные клубы. Да, футболисты, надо признать, нередко живут лучше за счет представителей других слоев нашего общества. Таковы реалии. Как видите, устойчивое или, напротив, шаткое финансовое положение команд зависит от совокупности причин. Откуда, спросите, берутся деньги на подкуп арбитров, игроков и тренеров команд-соперниц, непременные взятки для чиновников? Мастера расписываются в ведомости за мифические премиальные, но их, разумеется, не получают. Потому что оговорено заранее: эти суммы пойдут на «обслуживание» той группы «специалистов», о которой я сказал выше. За лицензии, трансферы, дозаявки игроков, извините, надо платить «сверху». Как, впрочем, и за лояльное по ходу сезона судейство. Таковы негласные законы в нашем футболе. Кстати, арбитрам платят «левые» деньги, как правило, на месяц вперед — говорят, не мешает вовремя «подстраховаться». По моим наблюдениям, например, особо честолюбивые клубы первой лиги выделили в минувшем сезоне (в 1996 году. — А М.) на подобные услуги в среднем около 100 тысяч долларов каждый. В высшей лиге, естественно, запросы намного солиднее.