И кто-то одеяло прикупил.

Конечно, всем нам памятно пальто,

Но одеяло – тоже кое-что.

Конечно, не так дешево, как то,

Но все-таки: ведь 60 не 100!

И если посчитать, потом сложить

Все, что артистам удалось купить

На всех гастролях, то раздастся стон:

На брата выйдет по 15 тонн.

Живем мы, и несет любой из нас

15 тонн покупок про запас.

Кандалова несет, несет Тома,

А хрупкие девчушки, и весьма…

И ноша эта, черт ее возьми! —

Придумана и сделана людьми.

Людьми самими произведена

И ими же потом уценена,

Померена и куплена уже.

Ну что? Теперь живет у вас в душе

Надежда как-то творчество спасти

После того, что удалось приобрести?..

3.

Дороги отчизны круты и прямы.

Да купится все, что задумали мы.

Да купится же в каждом дне и году —

И всем одеяло, и всем по пальту.

Нам строить и верить, любить и мечтать,

Всегда покупать, покупать, покупать

И солнечных внуков для счастья растить…

Но им после нас – ничего не купить!

* * *

В одной из своих книг Сергей Юрский приоткрыл завесу тайны, скрывавшей до тех пор загадочную личность писателя И.Вацетиса. С глубочайшим уважением С.Ю. отозвался о своем лучшем друге (и действительно, кто же может быть тебе лучшим другом, чем ты сам?). Выяснилось, что И.Вацетис – не только драматург, в чьих пьесах мы регулярно участвуем, но и боец видимых и невидимых фронтов, находящийся постоянно на передней линии огня, в окопах, в авангарде любой борьбы за свободу и справедливость. Но И.Вацетис известен еще и тем, что всегда, когда мы особенно нуждаемся в его присутствии, оказывается в горячих точках планеты, а также в местах, которые ему попросту интересны. По этой причине никто, кроме Юрского, его никогда не видел. И нижеследующая песня на музыку Юрия Антонова посвящена прежде всего этому гениальному призраку.

Группа «Кайф вдвоем, потом втроем (Должны были исполнить вместе с Валерием Ярёменко)

1.

Вот настала пора юбилея,

Остальные все даты не в счет…

Что-то нам с поздравленьем Сергея

Ни покоя, ни сна не дает.

Я вглядываюсь в Юрского до головокружения

И вижу в нем Вацетиса и думаю о нем.

Я думаю: не глюки ли в зеркальном отражении?

Сейчас ведь где-то в Сочи он, в окопах… за столом.

2.

Воевал в Антарктиде Вацетис,

Слал привет из Австралии он.

А сейчас отдыхает в Мацесте

Зимних Олимпиад чемпион.

Его мы любим как фантом, простое привидение,

И видим в нем мечту свою и, устремившись к ней,

Мы исполняем роли в нем, в его произведениях…

Любовь бывает странною, но эта – всех странней.

3.

Наш загадочный, наш виртуальный,

Драматург, и поэт, и боец.

И таинственный, и гениальный

Появился он здесь наконец.

Как Мессинг Вольф, как чародей, Вацетис появляется.

Мы видим наконец его, букет наперевес —

Как штык винтовки, ведь он с ней вовеки не расстанется.

Вацетис вместе с Мессингом на юбилее здесь.

И тут в конце с букетом должен был появиться Мессинг, он же Князев. Все это не состоялось, ибо Юрский вновь захотел сохранить инкогнито неуловимого драматурга Вацетиса.

В конце праздника вручалась красиво оформленная почетная грамота, в которой было напечатано следующее:

Награждается ученик 10-го класса Школы современной пьесы имени Моссовета Юрский Сережа за успехи в драматургии И.Вацетиса, в стихосложении и лицедействе, а также за хорошее поведение в общественных местах, в которых и появляться-то западло, и местах общего пользования.

Классный руководитель И.Райхельгауз

Завуч Е.Князев

Худ. руководитель драмкружка В.Ярёменко

Зав. литературной частью В.Качан

Другой юбилей Юрского. И снова дуэт с Ярёменко. На мотив песни «Как на шахте угольной».

Парень в Ленинграде жил, да с женой Наталией.

Долго в БДТ дарил негасимый свет,

Но потом решил Сергей двинуть не в Анталию,

А в морозную Москву, прямо в Моссовет;

Обменять пристанище: Ленсовет на Моссовет.

И Лужков ему в ответ не ответил «нет».

В театре и вообще в Москве паренька приметили,

Уж давно приметили, заманив собой.

Девушки пригожие парня песней встретили,

Улыбнулись ласково, повели в забой.

Девушки пригожие Юрского периода

Повели Сереженьку именно в забой.

«Почему в забой ведут?» – недопонял он сперва,

Но потом сообразил: «Это ведь Москва!..»

Тут ведь выбор не богат: иль в забой, или в запой,

Вариантов несколько, а точнее – два…

Выбрал паренек забой, и работы – на убой,

Некогда уйти в запой им с Наташенькой.

Дни работы трудные, на бои похожие,

Складывались в месяцы, ту работу для.

А в забое выживать могут только питерцы,

Лишь они способны, бля, дать стране угля.

В шахте могут норму дать лишь артисты-питерцы.

Мастера по айкидо, самбо и дзюдо.

* * *

В Театре на Малой Бронной по поводу юбилеев и обыкновенных дней рождения часто шутили, используя форму новостей, программ телепередач или рекламных роликов. Не все обязательно касалось театра и его внутренних проблем; пародиям подвергалось и другое, чаще всего что-то из ТВ. Например, по телевизору показывали целую серию рекламных роликов под рубрикой «Всемирная история. Банк “Империал”». И тогда, к примеру, сочинялось такое:

«Такого-то числа и месяца не забудьте в 24 часа переставить ваши часы на час вперед. Если у вас часы песочные, переставьте их подальше и не смотрите на них. У нас в России – всегда свое время. Оно не может идти самопроизвольно, его назначают. Только у нас есть свое время, свой календарь, свои дни недели. Как например – Кровавое воскресенье, Черный вторник, Черный четверг. И даже рыбный день и понедельник – день тяжелый.

Или вот такое:

«1945 год. Закончилась война. Пришло время собирать камни. Так возник Театр на Малой Бронной, и впоследствии оказалось, что это – единственное завоевание России во Второй мировой войне. Социализма нет, Варшавского договора нет, СССР нет, Прибалтики нет. Но остался Театр на Малой Бронной и живет, живет, живет…