поры до времени, – пожала плечами Ласка. Она сменила самодельный компресс из носовых платков на лбу Рут.

– Она замерзла тогда ночью, в Волнах. – Мик в сотый раз поправил одеяло на Рут, не в силах бездействовать. – Может, дело в этом.

Мик прекрасно понимал то, о чем все молчали. Одно маленькое творение Земли, и Рут стало бы легче. Немного Огня помогло бы им всем согреться. Если бы только…

Он ощутил привычное покалывание в кончиках пальцев и резко встряхнул головой, прогоняя эти мысли. Стихия, непривычная к такому долгому молчанию, рвалась наружу. Но их ждут проблемы пострашнее простуды, узнай кто-нибудь, что на борту творцы.

За окном был синий морозный вечер. Они преодолели уже много сотен шагов в направлении севера, и теперь их окружали молчаливые владения льда и снега. Редкие деревушки перемежались морями вековых хвойных лесов, ошеломлявших своим неподвижным величием. Мику казалось, что его теплая спальня в Дубах просто перестала существовать, оставшись где-то в иной реальности, без холода, боли и страха.

«Ты не один, – напомнил себе Мик. – И все не зря».

1009 год от сотворения Свода, Водные тюрьмы, седьмой день первого осеннего отрезка

Кай

– Клянусь, если ты что-то знаешь и молчишь, – Кай приблизил свое лицо вплотную, так что при желании мог разглядеть каждую веснушку на переносице Дарины, – от тебя даже мокрого места не останется.

Секунду он смотрел в ее широко распахнутые, полные ужаса глаза. Потом отстранился и отшвырнул Дарину от себя. Падая, она сильно ударилась спиной и взвыла от боли.

Конечно, она молчала. Они все молчали – в тот вечер, когда их взяли, и потом, при допросах, пытках, в камерах Водных тюрем. Специалисты по связи в один голос твердили, что нужные воспоминания изменены и скрыты, но добраться до них не могли. Впрочем, это однозначно было вопросом времени.

Баст поручил Каю допрашивать Дарину, и был в бешенстве каждый раз, вызывая его к себе на ковер. Хотя, Кай знал это точно, с остальными дела шли не лучше. Лишь упрямый, ненавидящий взгляд из-под насупленных бровей и – всегда – тишина.

– Ради чего, а? – Кай задумчиво смотрел, как Дарина скорчилась в углу камеры. Кругом были тонны воды, сдерживаемые творением. Вечная темнота и холод. – Мне правда интересно, чего вы добиваетесь? Годами копошитесь, что-то себе выдумываете, не понимая, что вы будто крысы, которых все равно рано или поздно переловят. Скучно живется?

Дарина подарила ему очередной испепеляющий взгляд, который, однако, не так просто было различить. В комнате тускло горел Огонь, созданный Каем: заключенные в Водных тюрьмах не могли творить и медленно слепли в липком полумраке. Голубоватый свет древних творений Воды отбрасывал тусклые унылые отблески, которые почти не рассеивали тьму.

– Мы хотя бы не травим своих, – едва разжимая пересохшие губы, прошептала Дарина.

Голос был такой слабый, что его можно было принять за случайный шелест, если бы кругом не стояла оглушающая тишина. Кай расслышал каждое слово.

– Что ты только что сказала? – Секунда, и он опять держал ее за волосы, прижимая к стене камеры. – Что ты об этом знаешь? Клянусь, если ты и твоя братия хоть как-то причастны к тому, что случилось с Майей…

Кай не договорил. Он чувствовал, что теряет контроль над собой. Все внутри клокотало, а перед глазами стояла красная пелена. Сейчас он готов был расколоть череп Дарине, лишь бы выбить из нее правду.

Майе не становилось лучше. Длинными безрадостными вечерами, закончив все дела, Кай приходил к ее постели и садился рядом, подолгу вглядываясь в бледное умиротворенное лицо. Без привычного макияжа, с волосами, убранными в две косы, Майя выглядела совсем юной, почти ребенком. Иногда он рассказывал ей, как идут дела, или читал вслух, но чаще просто молчал. Семейный целитель отказывался давать какие-либо обещания.

– Успокойся. – На глазах у Дарины от боли выступили слезы. – Я знаю не больше твоего.

Кай вновь отступил на шаг назад, пытаясь выровнять дыхание. Она заговорила. Это уже что-то значило. Надо было взять себя в руки, чтобы все не испортить.

– И что же ты знаешь? – Кай постарался, чтобы голос звучал спокойно.

Он понимал: один взмах руки – и дело пойдет быстрее, но не мог себя заставить. Никогда и ни с кем. Сразу всплывали воспоминания, как он сам корчился, захлебываясь, на ковре в отцовском кабинете, и к горлу мигом подкатывала тошнота. Нет, это не его методы.

Дарина долго молча вглядывалась в его лицо, и Кай уже было решил, что она не заговорит. Но вдруг:

– Только то, что ее отравили свои же. – Дарина откашлялась. Он заметил, как лопнула свежая ранка у нее на губе, влажно блеснув алым. – Это не наши методы, я уверена.

И снова тишина. Кай взвешивал сказанные слова, не спеша принимать их на веру. Он клялся, что найдет отравителя, но все нити обрывались очень быстро: Майя выпила отвар, принесенный служанкой. Сам напиток приготовили на кухне. Мастера связи несколько раз проверили воспоминания и допросили слуг, но не нашли ничего подозрительного. Либо дело было не в отваре, либо отравитель в совершенстве владел искусством заметать следы.

– На твоем месте, будь я причастен, я говорил бы точно так же, – наконец нарушил молчание Кай.

Дарина съежилась и пожала плечами.

– Какая мне разница, – вновь почти беззвучно прошептала она.

Кай продолжал вглядываться в бледное, покрытое россыпью веснушек лицо. На левой скуле переливался множеством оттенков синего и зеленого свежий синяк.

– Однако ты говоришь об этом со мной, – как можно спокойнее произнес он.

На щеках Дарины вспыхнул румянец.

– Ты сам поднял эту тему.

Бессмысленная, глупая перепалка раздражала Кая. И все же он чувствовал, что наконец продвинулся, раз уж ему удалось ее разговорить.

– Если хочешь когда-нибудь выбраться отсюда живой, тебе придется научиться вести со мной беседы.

Еще не закончив, он понял, что сильно поспешил с подобными заявлениями. Дарина в ответ вся будто ощетинилась. Крепко сжав кулаки, она вновь прожигала его испепеляющим, полным отвращения взглядом.

– Предпочту заживо сгнить тут, нежели помочь тебе в твоей работе, – теперь уже Дарина говорила достаточно громко.

– Как знаешь. – Кай пожал плечами. – Не ты, так другие. Невелика потеря. Наведаюсь к твоему колченогому дружку, кажется, он еще жив. Если Ясон сегодня не переусердствовал.

Если бы взглядом можно было убивать, он уже был бы мертв. Кай далеко не впервые вел допрос заключенного и сейчас в очередной раз мысленно поблагодарил создателей Водных тюрем за то, что пленники в камерах не могли творить.

Он видел, что Дарина еле