Полковник оторвал взгляд от ламинированной поверхности дубового стола.

– Есть только просьба...

– Никак не могу, господин полковник, – сразу понял Ицхак, о чем речь. – Я полностью завязан в другой операции, как вы знаете. Она не менее важна, если не более, хотя с важностью вашей операции я полностью согласен тоже.

– Нам некого послать туда. Просто некого. Эти парни из «командос» не подчинятся никому.

– Вы предполагаете, что они «залегли» на базе?

– Думаю, что там... Иначе уже пришли бы назад. Ждут чего-то. Но возможности получить команду к выступлению у них нет...

Отставной подполковник израильского спецназа думал не долго.

– Нам остается только ждать, что удача повернется к нам лицом и я успею завершить первое дело до того, как начнется второе. Но тогда мне понадобится, скорее всего, вертолет, чтобы добраться до базы. Она определена на карте?

– Определена.

– А вы точно знаете, что русские выступят?

– В отличие от наших американских коллег, я лучшего мнения о российских вооруженных силах. Они успеют выступать до того, как все завершится. В этом случае успех нашей операции становится для Грузии основным вопросом. Удачным исходом мы сможем остановить русские колонны, идущие в Тбилиси... Колонны, может быть, и остановим, но, если они бросят десант с самолетов я советовал бы вам спешно собирать чемодан и торопиться в сторону моря. Хотя, наши порты они блокируют в первую очередь...

– У вас, господин полковник, неважное настроение... – констатировал Леви.

– Не вижу причин для радости.

– А телевидение, мне сказали, говорит о полном успехе грузинской армии. Передают, что передовые подразделения скоро захватят Рокский тоннель...

– Если только по секрету... – вздохнул полковник. – Они еще не прорвались в Цхинвали. Завязли на подступах. Большие потери и в живой силе, и в танках... И это при соотношении сил «один к десяти»... Как наших парней готовили эти американцы? К чему они их готовили? Жилые дома разваливать? Для этого много ума не надо...

Отставной подполковник израильского спецназа грянул на часы. Время приближалось у двенадцати. Согласно плану, утвержденному президентом Грузии, к этому времени танки должны были уже выйти на Зарскую дорогу и двигаться в сторону Рокского тоннеля. За танками должно было следовать сильное саперное подразделение, в задачу которого входил взрыв тоннеля, который бы полностью отрезал наземное сообщение между Южной и Северной Осетией, то есть между Южной Осетией и Россией...

Операция, кажется, терпела крах... Если грузины несмотря на десятикратное превосходство в живой силе так плохо воюют, а осетины воюют так хорошо, то все расчеты ЦРУ можно смело отправлять в макулатуру. Тогда русские имеют возможность успеть...

– Так, мистер Леви, мы договоримся? – спросил Арчил Нугзарович почти официально.

– Я ничего обещать не могу. Если ситуация повернется в нашу пользу, мы сможем ею воспользоваться. Не повернется, будем считать, что не все предусмотрели, и признаем свою вину. Я позвоню вам сразу, как только появится какая-то ясность...

* * *

У полковника Редди Чарльза лицо было непривычно красным, словно ему начистили его русским валенком, и в глазах была болезненная растерянность, будто он только что посмотрел в зеркало и увидел, что с его лицом стало. Но, поскольку зеркала в кабинете не было, Ицхак Леви сразу подумал, что полковник перепил-таки кофе и теперь пожинает плоды. Не хватало только, чтобы он вылетел из рабочей колеи в такой напряженный момент. Тогда все заботы свалятся на плечи отставного подполковника израильского спецназа, а он в некоторых вопросах откровенно плавает. Совершенно ничего не знает об осуществлении связи с самолетом АВАКС и с американскими спутниками, имеет достаточно смутное представление об организации охоты за вертолетами русских спасательных команд. Все это входило в компетенцию полковника, а Чарльз не очень допускал Леви до чисто американских дел. Особенно это касалось спутников, потому что туда он выходил с общего компьютера их отдела, но никому не сообщал пароль и логин. А без этого что-нибудь мог сделать только квалифицированный хакер.

– Что-то случилось?

– Что в этой Грузии творится, я не понимаю...

– Война здесь творится. Скверная война, которая может обернуться большими неприятностями для Грузии. Если чуда не произойдет. Что уж тут непонятного...

– Ты о Цхинвали? Чудо произошло. Мне только что позвонили... Грузины прорвали осетинскую оборону в двенадцать ноль-ноль. Танки вошли в город...

– Чуть-чуть полегче. Тебя задержка расстроила?

– Еще не хватало! – отмахнулся полковник. – Мне дела нет до их танков, и вообще до их войны. Но я заказывал арабский кофе. Мне принесли упаковку. Написано, что арабский, причем с ошибками. Но это ведь даже не бразильский... Это вообще неизвестно что, может быть, и не кофе совсем, а пережженные сухари... Это, похоже, производство Китая, а расфасовка производится в одном из сырых московских подвалов.

– Ошибка, Редди... Здесь российская диверсия ни при чем. Мне рассказывали, что все подделки поставляют в Грузию из Армении. Там своих бизнесменов на китайский манер – девяносто девять процентов... Боюсь, я ничем не могу тебе помочь, потому что просто не знаю, где здесь достать хороший кофе. Давай не будем ломать голову и подумаем о другом... Что нам несет задержка со взятием Цхинвали? Осетины, вопреки мнению ваших спецов, дрались на удивление хорошо. Меня, однако, не сам Цхинвали волнует. Меня волнует пост осетинских миротворцев в районе Хетагурово. Его должны были смести в первую очередь...

– Автандил?

– Да.

– Он не звонил?

– Он никогда сам не звонит. Надеюсь, что там тоже все в порядке...

– Так позвони ему сам.

– Мне нужен кто-то, говорящий по-грузински. И чтобы он в курсе наших действий был.

– Позвони, назови себя, и говори по-английски... Автандил сам переводчика найдет – многие грузины говорят по-английски.

Леви внимательно посмотрел на полковника. Тот говорит так, словно уже знает, что в окружении Автандила есть человек, который знает несколько английских слов. Полковник встретил взгляд спокойно.

– Позвони... Найдет... У всех грузин, я заметил, есть склонность к иностранным языкам...

Ицхак, не долго думая, набрал номер. Трубка Автандила ответила только через две минуты. Судя по всему Автандил, увидев номер на мониторе, ищет переводчика.

– Подполковник Леви... – сказали где-то там, рядом с Автандилом. Это был не вопрос и не обращение, это было утверждение, и непонятно кому оно было адресовано. Должно быть, так с подполковником поздоровались. Впрочем, при плохом знании языка это допустимо. Пытаясь вспомнить какие-то нужные слова, человек в состоянии забыть элементарное «Хэллоу»...