Я резко отдергиваю руку.

Карим не открывает глаза, но продолжает говорить.

- Спешу тебе напомнить, что в последний раз, когда ты решила потрогать меня, пока я спал, закончился тем, что мы с тобой трахались на этом самом диване. И учитывая то, что у тебя в животе сейчас растет мой ребенок, тебе всегда следует помнить, что я не отношусь к самым терпеливым и сдержанным людям на свете. Как и ты, Нимб.

- Я... только хотела сказать спасибо за книгу рецептов, - отвечаю запальчиво, чувствуя, как щеки и шея начинают гореть от воспоминаний.

- У тебя своеобразный способ благодарить, - хмыкает Карим, и наконец распахивает веки. - Жаль, что пока этим нельзя воспользоваться. Не забудь, что тебе к врачу в понедельник.

- С тобой забудешь. Что, не терпится? - вскидываю подбородок, глядя, как мужчина переворачивается набок.

- Не терпится. Можешь заглянуть под одеяло и проверить, насколько.

Да мне и так видно. Заглядывать не нужно.

Машинально облизываю губы, сразу же заметив, как глаза Карима темнеют, когда он опускает на них взгляд.

- Обойдусь. И вообще, Карим, хватит лежать. Скоро Алсу придет, а ты тут голый, - хватаю книгу и собираюсь поскорее отойти от него подальше, потому что между ног появилась знакомая пульсация, а в глазах Карима слишком много темноты и вожделения. Но, конечно же, не успеваю даже встать с дивана. Карим меня хватает и усаживает верхом на себя.

- Алсу не придет. Она утром звонила и сказала, что сегодня не сможет выйти.

Я бы расстроилась, но довольно трудно соображать и думать о чем-либо другом, когда сидишь верхом на мужчине, а прямо под твоей задницей - его твердый член.

- Отпусти! Это несмешно. У меня скоро аллергия начнется на перемены в твоем настроении!

- Тихо ты, не верещи. Хочу просто посмотреть на тебя.

*******

Карим медленно тянет за пояс халата, пока края не расходятся, оголив мою грудь. Взгляд мужчины жадно ныряет в мое декольте, но все же грудь еще достаточно прикрыта, а Кариму, очевидно, этого мало, потому что он тут же пальцами зажимает ткань и сильнее распахиват халат. Теперь ему видны острые соски, которые начали твердеть еще когда я просто сидела рядом. Кожа на груди покрывается мурашками - слишком чувственный взгляд у Карима, дыхание хриплое и шумное. Мое тело не может не реагировать на столь откровенное желание мужчины.

Он тянет ткань халата вниз, пока тот не спадает с моих плеч.

- Разогрей завтрак вот так, - говорит Карим, сомкнув руки на моей талии. - Желательно, чтобы и трусов на тебе не было. Но я смотрю, они на месте. Теперь ты научилась надевать белье, да, Нимб?

Его пальцы начинают выводить круги над пупком, слегка надавливают, отчего жар расходится волнами по животу. Мне хочется потереться о его член, который все больше твердеет под моими ягодицами. Хочется переместиться на него промежностью, чтобы головка уперлась в половые губы, ноющие от желания.

- Научилась, Карим. И ты сказал, что хочешь только посмотреть на меня, а сам лапаешь.

- Скажи, что не нравится.

Мужчина упрямо кладет ладони мне на грудь, играет пальцами с сосками, затем сжимает тугие полушария, разжимает и снова мнет. Я, конечно, могу сказать, что мне не нравится, но это будет ложью, и мы оба об этом знаем.

- Она стала больше.

- Это из-за беременности.

- Да. Я в курсе.

Одна его рука продолжает шарить по моей груди. Карим облизывает пальцы, после чего влажными подушечками смачивает сосок, чуть-чуть оттягивает и вжимает. Электрический ток от груди мигом устремляется к промежности, где уже хозяйничает вторая рука Карима. Он отводит пальцем ткань трусиков и начинает поглаживать половые губы и клитор.

- У тебя очень своеобразные представления о том, как смотреть на девушку, - язвлю я, а самой с трудом удается удерживать глаза открытыми.

- Как и у тебя очень своеобразные представления о том, как благодарить мужчину за подарок, - тут же находится Карим и скользит пальцем между половых губ, погружая его в меня.

- Хватит, Карим, ты снова меня заводишь.

- Ты сама это все начала, Нимб. Не было бы той ночи, и сейчас ничего не было бы.

- Той ночью ты хотел меня не меньше, чем я тебя. Скажи, что это не так.

Он, разумеется, не отвечает. Только сверлит меня взглядом. Знает прекрасно, что на это ему нечего ответить. Если бы он меня не хотел, то ему не составило бы труда в ту ночь оттолкнуть меня, но он не оттолкнул. И пусть секса с Мадиной у него не было, с другими же был. Так что на недостаток сексуального удовлетворения свалить он все не может.

- С меня ли все началось, Карим? - спрашиваю, вздернув подбородок, затем нахожу в себе силы отцепить его руку от груди и подняться.

Между ног влажно, внутренние мышцы сильно пульсируют и ноют, но я же учусь контролировать свои желания, как бы сложно это ни было. Взяв в руки кулинарную тетрадь Марианны, резко задергиваю халат, чтобы прикрыть голое тело, разворачиваюсь и иду в кухонную зону.

- Разогрею завтрак. Но о том, чтобы я это делала голой, можешь даже не мечтать, Карим.

Я на него не смотрю, но слышу, как он хмыкает сзади, и по скрипу кожаного дивана, понимаю, что Карим поднялся. Хочется оберунться и взглянуть на его обнаженное тело, будто вылепленное античным скульптором. На напряженный член. Крепкие ягодицы. Но вместо этого я продолжаю, не оборачиваясь, идти вперед. Кладу книгу на стол, после чего достаю из холодильника еду и включаю духовку. К этому моменту Карим уже уходит в душ.

Примерно через полчаса мы вдвоем завтракаем той самой курицей, что вчера я готовила под руководством Алсу. Мой взгляд то и дело упирается в Карима, который неспешно отрезает куcочки курицы, насаживает на вилку и заталкивает в рот, не глядя при этом на меня. Хоть бы сказал что-нибудь! Вкусно или нет? Знает же прекрасно, что это я делала.

- Если ты продолжишь на меня так смотреть, то у меня пропадет аппетит, - неожиданно произносит Карим, вперив в меня темно-зеленый взгляд. На губах мужчины играет ухмылка, заставляющая мои щеки гореть.

- Вкусно? - все-таки решаюсь спросить. Если я хочу дальше продолжать учиться готовить, то должна получать честную критику и оценку, иначе ничего путного не выйдет.

- Неплохо, - кивает Карим. - Чуть суховато, но, в целом, достойно для первого раза.

Абсолютно сухая, черствая похвала, типичная для Карима, отзывается теплом в моей груди. Ему понравилось, и он ест. До последней крошки все доедает, значит, не все потеряно, и может быть во мне есть скрытый кулинарный талант, о котором я раньше не подозревала.

Доев, Карим оставляет тарелку на столе, и начинает собираться на работу. Сейчас он уедет, и я вновь останусь дома одна. Алсу не придет, так что готовить сегодня не получится, хотя, я же могу попробовать готовить по рецептам Марианны сама? Взгляд падает на закрытую кулинарую тетрадь. Почему бы и нет?