В ответ она, как всегда, выдала все ту же историю:

— Верно. До завершения полного ремонта наказания за несоответствия могут быть занесены в отчет о полете «Пламени Крондора». А сейчас подготовься к консультации.

На этот раз задержки не было.

— Задавай вопросы.

С помощью зажатого в левой руке передатчика Джиллиан связалась с машиной Нисс, ждавшей в соседнем помещении. Шпион тимбрими немедленно начал посылать запросы — потоком мерцающих огоньков, за которыми не могло бы уследить ни одно органическое существо. Вскоре обмен пошел в обоих направлениях — поток такой мощности, что Джиллиан пришлось отвернуться. Возможно, в этом потоке есть данные, которые будут полезны экипажу «Стремительного», увеличат его шансы на выживание.

Сердце Джиллиан забилось быстрей. В этом моменте есть собственные опасности. Если поблизости сканирует пространство какой-нибудь корабль — возможно, один из преследователей «Стремительного», — детекторы на его борту зафиксируют повышенный уровень цифровой активности в этом районе.

Но океан Джиджо создает хорошую защиту, как и окружающие горы брошенных космических кораблей. И стоит рискнуть.

Если бы только большая часть информации, передаваемой кубом, не была такой непонятной! Она явно предназначалась для космических путешественников, гораздо более опытных и знающих, чем экипаж «Стремительного».

И что еще хуже, у нас кончается то любопытное, что мы можем показать Библиотеке. Без свежих данных она может отказаться отвечать. Откажется вообще сотрудничать.

Именно по этой причине она вчера решила привести четверых туземных подростков в это туманное помещение и представить архиву. Поскольку Олвин и его друзья не знают, что они на борту земного корабля, вряд ли они смогут что-то выдать, а их воздействие на Библиотеку может оказаться полезным.

И верно, куб заинтересовался уникальным зрелищем ура и хуна, дружелюбно стоящих рядом. А одного существования живого г'кека было вполне достаточно, чтобы удовлетворить пассивное любопытство архива. Вслед за этим он охотно выдал поток требуемой информации о различных типах судов, окружающих «Стремительный» на этой подводной свалке, включая параметры, на которые рассчитаны древние буйурские приборы.

Это очень полезно. Но нам нужно больше. Гораздо больше.

Вероятно, очень скоро я буду вынуждена платить настоящими секретами.

У Джиллиан есть несколько очень неплохих тайн, если она осмелится ими воспользоваться. В ее кабинете, всего в нескольких дверях отсюда, лежит мумифицированный труп возрастом свыше миллиарда лет.

Херби.

Чтобы захватить этот реликт — и узнать координаты того места, где его нашли, — «Стремительный» после Китрупа преследует большинство фанатичных псевдорелигиозных кланов Пяти Галактик.

Размышляя о холодном кубе цвета беж, Джиллиан подумала:

«Бьюсь об заклад: если бы я позволила тебе бросить хоть один взгляд на Херби, тебя хватил бы припадок и ты выдал бы все данные, которые запас внутри».

Забавно, ничто во всей вселенной не сделало бы меня счастливей, чем если бы никогда не видели эту проклятую штуку.

Девочкой Джиллиан мечтала о межзвездных полетах, о том, что будет совершать смелые, запоминающиеся поступки. Вместе с Томом они планировали свои карьеры — и брак — с единственной целью. Встать на самый край между Землей и загадками опасного космоса.

Вспомнив эти наивные мечты и то, как экстравагантно они оказались осуществлены, Джиллиан едва не рассмеялась вслух. Но, сжав губы, умудрилась сдержать горькую иронию, не издав ни звука.

Сейчас она должна сохранять внешность достойного теннанинского адмирала.

Теннанинцы не ценят иронию. И никогда не смеются.

Вам пора уже привыкнуть к этому, Мои кольца.

То пронизывающее ощущение, которое вы испытываете, это Мои волоконца контроля, спускающиеся по нашей общей сердцевине, обходя медленные, старомодные восковые следы, пронизывая ваши многочисленные торы, привязывая их друг к другу, приводя их в новый порядок.

Начнем урок. Я научу вас быть покорными слугами чего-то большего, чем вы сами. Больше вы не груда плохо скрепленных компонентов, вечно спорящих, парализованных нерешительностью. Больше никаких бесконечных голосований в надежде сохранить единство этого хрупкого, эфемерного «я».

Именно так жили наши примитивные груды-предки, медлительно и свободно размышляли в богатых запахами болотах планеты Джофекка. Звездные кланы не обращали на нас внимания, считая неподходящим материалом для возвышения. Но великие, подобные слизнякам поа увидели потенциал наших меланхоличных предков и начали возвышать эти непривлекательные груды.

Увы, спустя миллионы лет наш медлительный, вялый характер начал раздражать поа.

И они наняли изобретательных оайлие, чтобы создать нам новые кольца. Кольца, которые будут подгонять, руководить и заставлять стремиться вперед. Генетическое мастерство оайлие так велико, что они никогда не терпели поражений.

И КАКИМ ЖЕ БЫЛ ИХ ПРЕОБРАЗУЮЩИЙ ДАР?

Новые амбициозные кольца.

Кольца власти.

ПОДОБНЫЕ МНЕ.

Это проба. Я испытываю совершенно новый способ описания.

Если это можно назвать «письмом»: я говорю вслух и наблюдаю, как в воздухе над маленькой коробочкой, которую мне дали, появляются предложения. О, это великолепно. Вчера вечером Гек с помощью своего автоматического писца заполнила комнату словами и глифами на галтри, галвосемь и на всех других известных ей языках, заставляла делать перевод с одного языка на другой и обратно, пока не оказалась со всех сторон окруженной сверкающими символами.

Хозяева дали эти машины, чтобы облегчить нам рассказ о нашей жизни и особенно о жизни Шести Рас на Склоне. В обмен быстрый голос пообещал нам награду. Позже мы сможем задать свои вопросы большому холодному ящику.

Гек с ума сошла из-за этого предложения. Свободный доступ к ячейке Великой Библиотеки Пяти Галактик! Да это все равно что сказать Кортесу, что ему дадут карту утраченных городов золота. Или легендарному хунскому герою Юк-воурфмину сообщить пароль, контролирующий фабрики роботов на Куртуне. Мой тезка, тот, в честь кого я получил прозвище, не мог испытывать большего волнения, даже когда перед ним во всем блеске раскрылись тайны Вэйнамонда и Безумного Мозга.

Однако в отличие от Гек я смотрел на такую перспективу с опаской. Подобно детективу из старинных земных рассказов, я спрашивал себя: а в чем же подвох?

Нарушат ли они обещание, как только мы расскажем все, что знаем?

Может, дадут нам лживые ответы. (Откуда нам знать?)