Его появление вызвало в деревне переполох, но Константин не слишком обращал на это внимание, лишь вежливо приподнимал шляпу и отвечал на приветствия. Жители деревни реагировали так, словно по главной улице вели двухголовую корову. Он все-таки лорд Роксдейл из Лейзенби-Холла, даже если матери созревших дочек крестятся, когда он проходит мимо.

Мальчишка исчез где-то в кустах, поэтому Константин ступил на пастбище, расстилавшееся между церковью и рыночной площадью.

В центре рос огромный каштан. Константин подошел к нему и запрокинул голову:

— Люк, можешь слезать, тебе ничего не грозит. Я тебя не подведу и не стану разыскивать и наказывать этих сорванцов. Я просто хочу поговорить с тобой.

Никакого ответа. Только шелест, когда мальчишка полез выше по веткам.

— Ты слезешь? Я себе шею вывихну, если буду так стоять. Кроме того, люди сейчас на меня смотрят и думают, будто я разговариваю с сорокой. И если ты не покажешься, меня прозовут безумным лордом Роксдейлом. Не слишком благоприятное начало для меня.

Послышалось фырканье, похожее на сдержанный смешок. После паузы Люк сказал:

— Ладно.

Мальчишка с ловкостью обезьянки проворно спускался по веткам. Но когда спрыгивал на землю, послышался громкий треск. Подняв руку, Люк через плечо рассматривал порванную курточку. И пробормотал вполне взрослое ругательство.

— Тетя Джейн с меня шкуру спустит.

Константин заметил на его одежде и другие прорехи и пятна от травы. Похоже, мальчик не пострадал, но сильно перепачкан.

— Похоже, над твоими штанами уже кто-то потрудился. Кто?

Мальчик упрямо скривил рот:

— Никто, сэр.

Константин немного подождал, но Люк не собирался жаловаться.

— Понятно.

Ясно, что обидчики заставили Люка пережить несколько неприятных минут, но тот не сбежал. Константин уважал его и не собирался давить.

Его осенило, что теперь он Люку вместо отца и должен дать мудрый совет, как поступать, чтобы не оказаться с разбитым носом. Или как постоять за себя.

— Идем, — сказал Константин. — Со мной леди Роксдейл. Мы отвезем тебя в Лейзенби-Холл.

Взгляд Люка метнулся в сторону.

— Нет, сэр. Спасибо. Будет только хуже.

— Понятно.

Что именно будет хуже, Константин не мог предположить, но считал, что Люк прав — не в его интересах, чтобы в дело вмешивался хозяин поместья. Константин не всегда будет рядом, чтобы защищать его. Вмешательство взрослых только раззадорит озорников.

И все-таки он не хотел отпускать мальчика. Ясно, что в недавней потасовке силы были неравные, и это не согласовывалось с внутренним чувством справедливости Константина.

Он умышленно улыбнулся обаятельной улыбкой:

— Думаю, на сегодня тебе хватит бед. Ты отважен, но шансы были не в твою пользу. Если ты останешься, боюсь, мне придется отвечать перед леди Роксдейл за то, в каком состоянии ты вернешься. Это с меня она шкуру спустит, если на тебя нападут снова, и будет права.

Мальчик упрямо молчал. И действительно, с чего ему переживать, что доверие Джейн к Константину уменьшится?

Константин вздохнул. Джейн ему голову оторвет, но это не поможет. Некоторые вещи просто за пределами женского кругозора. Он уперся ладонью в дерево.

— Скажи, ты знаешь, как вернуться, не выходя на главную улицу?

— Конечно. — Гордая улыбка осветила мрачное лицо Люка.

— Тогда иди той дорогой. И отправляйся прямо домой.

Подумав, Люк коротко кивнул.

Константин удрученно взял его за плечо:

— А теперь марш. Не теряй время даром.

У Джейн хватило хлопот, пока Константин разбирался с Люком. Она недооценила силу лошадей. Увидев, что Константин появился без Люка, она раздраженно фыркнула. Ничего ей так не хотелось, как хлестнуть лошадей и умчаться, оставив его посреди дороги, но она не была уверена, что справится с лошадьми.

Как же, устали! Да лошади так рвутся вперед, что того гляди руки у нее из плечевых суставов выдернут.

— Где Люк? — сердито спросила Джейн, когда Константин забрался в фаэтон.

— Он сам придет домой, — забрав у нее поводья, ответил Константин.

Джейн стукнула его в плечо затянутой в перчатку рукой. Это все равно что ударить камень.

— Вы отпустили его одного?! Отправляйтесь обратно и приведите его.

Константин повернулся к ней, его глаза были полны сочувствия.

— Не собираюсь этого делать. Мы с ним договорились. Он сам придет в Лейзенби.

— Сам? — повторила Джейн. — Прежде всего ему не следовало появляться здесь без няни. Должно быть, он от нее улизнул.

— С ним все будет в порядке, — сказал Константин.

— Вы бесчувственный болван! Его обидели и напугали. Я видела его лицо!

— Не так уж он и пострадал, если смог взобраться на дерево и спуститься с него, как кошка. — Константин дернул поводья, и фаэтон покатил по главной улице. — Поверьте мне, так будет лучше.

— Поверить вам?! — подскочила она на сиденье. — Да что вы о себе воображаете? Побыли пять минут опекуном мальчика — и теперь считаете себя экспертом?

Константин искоса взглянул на нее:

— Возможно, вам будет интересно узнать, что и у меня имелся такой же опыт мужского взросления и, как ни удивительно, мне тоже было шесть лет. И поэтому у меня больше знаний об этой ситуации, чем у вас. Да, дорогая Джейн. В этом случае вы ошибаетесь. — Он улыбнулся ей. — А я прав.

— Вы просто невыносимы! — Джейн сердито дернула ленты на шляпке, намереваясь перевязать бант. В голове у нее все смешалось, и не в последнюю очередь от того, как Константин улыбался ей.

— Позвольте мне, — засмеялся он.

Не успела она запротестовать, как он отвел ее руки от запутавшегося узла под подбородком и сунул в них поводья. Джейн машинально сжала их и напряглась, готовясь сопротивляться, но гнедые оставались смирными, сознавая присутствие хозяина.

Она смотрела, как Константин расстегивает перчатки и снимает их. У него крупные руки с длинными ловкими пальцами.

— А теперь посмотрим, что у нас тут случилось, — повернулся он к ней.

Разбирая запутавшиеся ленты, он кончиками пальцев задел ее подбородок, и от этого по груди Джейн разошлись волны тепла, как круги на воде от брошенного в пруд камешка. Джейн не знала, почему позволила ему развязать узел, — эта задача сблизила их на опасное расстояние.

Чуть нахмурив черные брови, Константин возился с упрямым узлом. Он оказался так близко, что Джейн чувствовала, как его теплое дыхание щекочет ее губы. Глаза у него были не изумрудные, как она думала раньше, а чуть светлее и с черными крапинками.