Тоннель стал рушиться, а мной вновь овладели не мои инстинкты. Тело метнулось вперед. Я бежал, пока впереди не увидел тусклый просвет и едва различимый силуэт на выходе.

Салма в последней попытке скрыться, снова начала кричать, но сделав последний рывок, я сбил  тело. Кубарем пропахав жесткую землю, я подмял под себя Салму.

В глазах пелена, а в голове только ярость и четкая команда, выпить и убить. Я едва чувствовал тело на котором сижу,  слишком маленькое, но сила от плетей, что обвинили шею и рот, потоками лилась по рукам. Эйфория, превосходство, адреналин, победа. Но все это не мои чувства…

Тело перестало мне подчиняться,  рука сама достала клинок из-за спины и занесла для удара. Лишь на секунду, мне удалось сфокусировать зрение.

Глаза… Глаза в которых слепой ужас, отчаяние и… Смирение… Глаза, маленькой девочки… Не старше Селлы из деревни.

Меня будто под дых ударили. Я не мог вздохнуть, но хуже того, я не мог подчинить себе свое тело.

Я чувствовал, как плети продолжают забирать жизнь из девочки, как моя рука с клинком дрожит от напряжения и ненасытная жажда внутри, требующая убить нежить.

Я собрал все что у меня было. Силу, волю, воспоминания о прошлой и настоящей жизни, картинки того через что я прошел, и чего мне это стоило. Стиснув зубы, я просто упал с девочки и стал отползать рыча сквозь зубы самому себе:

-  Она же ребенок!!! Просто ребенок… Маленькая девочка...- с ненавистью воткнул клинок в землю - Просто напуганный ребенок! - я отползал все дальше, стараясь не обращать внимания, что мои руки уже покрылись волдырями от ожогов, продолжая плавить кожу на глазах - Я не стану убивать девочку!- прохрипел животному в голове - Уходи!- крикнул девочке, которая в страхе вжалась в стену пещеры.

Последнее, что я помню, это ее открывающейся рот с синими зубами, и оглушительный крик, который поднял  и со всей силы приложил меня о стену.  Падающие камни сверху, которые ломали оставшиеся кости и жесткий удар об пол. Я отключился.

Тьма так спокойна.

Я никуда не торопился. Мне было комфортно. Не быть нигде, не спешить никуда, ни думать, ни знать, ни чувствовать, ни убивать…

Но меня будто щипцами тянули назад.

Я долго приходил в себя, сначала вернулась боль. Даже годы подготовки не могли заставить меня молча терпеть. Мой крик был похож на скулеж побитой, умирающей псины, каждое движение это новая боль, но все же, я смог открыть глаза.  Узоры уже не светились, жуткие черные раны вперемешку с кровью, покрывали руки . В теле все кости болели, будто сломаны пополам. Я даже не сдержал слез, которые катились из глаз от боли.

Не знаю зачем  я вернулся. Может, чтобы умереть в мучениях за все преступления, которые совершал.

Маленькие, холодные руки, повернули и приподняли голову, вливая что-то мерзкое в рот.

Еще несколько минут агонии, а потом боль стала отступать. Когда я смог сфокусировать зрение,  понял, что все еще под землей. Небольшая пещера, из-за обвала стала еще меньше, но я точно знал, что меня оттащили подальше камней. Единственный источник света, это слабенький костер из пары веток и каких то тряпок. Едва смог присесть, упираясь спиной о стену.

Напротив сидела Салма. Она боялась смотреть на меня, все время отводила взгляд. Даже при таком небольшом свете, я понял, что никогда бы себе не простил, если бы убил ее. Чтобы не происходило в этом чертовом мире, кем бы ее не считали и чтобы она не натворила…

Передо мной, сжавшись в комок, сидела маленькая девочка. Она была настолько тощей , что даже эта оборванная тряпка непонятно из чего, висела на ней как на вешалке. Босая, истощенная, ее кожа посинела от холода, вся в порезах и ссадинах, но девочка не жаловалась. Она будто давно привыкла к такой жизни. На ней была тряпка, вместо одежды, а рот завязан куском платка. Вокруг валялись какие-то деревяшки и мелкие кости.

- Прости…- смог выдавить, стараясь не двигаться, чтобы снова не отключиться от вспышки боли.

Девочка резко вскинула голову и странно посмотрела.

-Я не собираюсь тебя убивать, чтобы эта дурацкая магия не требовала!- опустил глаза на свои кровавые отростки, в которых сложно было узнать собственные руки. В этой пещере было очень холодно, я понимал, что мы где-то глубоко.

“ Знатно я упал, но как выбраться теперь? Вряд ли ребята смогут меня найти…”.

Девочка села ровнее и начала жестикулировать. Я ни черта не понял.

- Подожди… Я совсем не понимаю…- покачал головой, а она обреченно опустила плечи и снова прижалась к стене, отводя взгляд. Она  снова закрылась будто улитка, и только в свете слабого огня, я увидел слезинку с катившуюся по щеке.

Я все понимал, чужой мир, в котором свои установленные правила. Но глядя на этого ребенка... Она для меня не была нежитью, я просто видел измученного, одинокого, и запуганного ребенка. У нас на Земле тоже есть особенные детки. Да, они не похожи на остальных, но никто из-за это не убивает!

- Ты не можешь говорить?- все же решил попробовать поговорить. Салма медленно кивнула - Если ты открываешь рот, то создаешь волну крика?- она снова кивнула.

- Почему ты одна? Как давно ты тут?

Она утерла слезу и взяла тоненькую веточку, стала чертить на земле палочки я насчитал шесть

- Ты здесь шесть дней?- она отрицательно покачала головой - Месяцев? Лет?- в шоке уставился на нее.

Она печально вздохнула.- Одна?

Она кивнула и показала на мои руки и меня.

- Остальных убили инквизиторы?- кивнула.

- Я могу тебе помочь?- ровно спросил. Она долго не отвечала и смотрела на меня, а потом как то сжалась и показала на клинок, который валялся недалеко и на себя.

- Ты просишь меня, убить тебя?- теперь я в шоке уставился на нее.

“Это до какой степени бедняжка отчаялась, что смерть воспринимается как помощь.”

Я отрицательно покачал головой:

- Прости, но я не смогу это сделать. - она в таком отчаяние смотрела на меня, даже руки сложила моля о таком - Я не стану убивать ребенка!- дернулся от эмоций, и сразу согнулся от боли.

Сначала мне показалось что у меня на фоне боли галюники подоспели. Я чувствовал вибрацию земли, но она с каждой секундой усиливалась. Теперь вибрировали стены, а потолок грозил полностью обвалиться, погребая под собой остатки наших жизней.

- Иди сюда…- морщась от боли протянул девочке руки,