— И ты все равно меня любишь! — с победными нотками в голосе.

— Нет, Дина. — сказал я это уже спокойно. — Уже давно, нет. — немного наклонился к ней. — Я хочу тебя. Но не люблю.

Улыбка немного померкла, но не исчезла.

— Я взрослый, здоровый, мужик, и для меня нормально хотеть красивую девушку. — сделал паузу — Любую. — и добавил — Тебя, в том числе.

— Не говори мне, что любишь свою серую мышь? Да брось! Это же смешно! — она смеётся и сама не может поверить в сказанное.

— Ну так смейся. — резко отпустил её. — Какое мне дело.

Сделал ещё одну попытку уйти, отпусти её и сделав шаг назад.

— Я смотрю, ты принимаешь подачки! Надоело от зарплаты до зарплаты жить? — она красноречиво посмотрела на здание фирмы.

— Ты так сама привыкла к подачкам, что не видишь разницы между ними и возможностями.

Вот теперь она полностью перестала улыбаться.

— Дин, просто исчезни. Ты тут нахер не нужна, ни мне, ни Эмме. Ходишь вокруг нас, как голодная дворняга, пытаешься хоть какой-то кусок урвать.

Такого она стерпеть не смогла. Подскочила и попыталась ударить. Я перехватил ладонь, что она занесла.

— Ты не смеешь…

— Не любишь слушать правду, так не нарывайся.

Оттолкнул её и решительно пошёл прочь.

Он её целует…

Видео короткое. Всё, что я вижу, это двоих людей, стоящих за машинами, о чем-то эмоционально разговаривающих.

А потом… потом они начинают целоваться…

И он сам её целует. Страстно…

Не хочу верить… Не хочу смотреть дальше.

Отворачиваюсь, но Дина не сразу убирает руку с телефоном.

Слезы, предательски защипали глаза и прокатились по щекам.

— Зайка, я тебя предупреждала, но ты не захотела меня слушать! — она пожала плечами. — Наверное тебе интересно, почему он до сих пор не вышвырнул тебя?! Всё просто! — её отвратительно сладкая интонация ломает меня как китайскую куклу… — Ему льстит, что ты вокруг него на задних лапках скачешь! Ну и новизна, знаешь ли, возбуждает!

Говорить я не могла слезы душили так, то даже всхлипы давались с трудом.

— Дело твоё, конечно…

— Спасибо. — сказала громко и безжизненно, перебивая, а она нахмурилась.

Нет смысла в дальнейшем общении. Хотела обойти, но толкнула её плечем. Не услышала возмущения и просто побежала…

Зашла в квартиру, осела на пол, теперь уже взорвалась в рыданиях.

Последний раз я так плакала в родительском доме. Только тогда было обидно. А сейчас мне больно. Больно настолько, что не могу встать… Лежу на полу и просто в голос рыдаю, катаясь по нему…

Когда поток слез немного иссяк, я встала и привела себя в порядок. Умылась холодной водой.

Оставаться здесь теперь не вариант, а значит, надо уходить. Бежать! Неважно, куда.

После секундой заминки, как ошпаренная начала носиться по квартире, собирая свой чемодан.

Куда идти, я не знаю. Только не оставаться здесь. Уйти. Убежать.

Уже на выходе оглянулась…

Комната Ангела, так ярко выделяющаяся своими наклейками разноцветных бабочек, цветочков и её любымых мультяшных персонажей… мы вместе с ней клеили новые, взамен старым, которые начали отваливаться…

Зеркало, глядя на которое я густо краснею, а Дима сказал, что сохранит его для потомков! Мыслям улыбнулась, но лишь какие-то секунды… Не весело теперь об этом думать…

Каждая вещь в этой квартире хлестала меня воспоминаниями. Самыми счастливыми воспоминаниями в моей жизни…

Рывком встала, не давая себе возможности утонуть в сожалениях и сомнениях.

А у подъезда меня ждала… машина отца…

Не может день быть настолько гадким. Ну, нет! Блин!

Может, Катя, может…

Отец вышел, грозно зыркнул на меня и отошёл в сторону, жестом показывая, что я должна сесть в машину.

Как и всегда, в присутствии отца, я вся сьежилась. Не заметила, даже, как ко мне подошёл водитель, забирая чемодан и убирая его в багажник.

Не стала ему мешать. Нет смысла. Я знаю, что по своей воле или против, меня затолкают в этот отвратный чёрный мерседес и увезут, куда посчитают нужным.

Не дожидаясь других приглашений, просто медленно подошла и села. Дверь захлопнулась звуком контрольного выстрела. Именно такие ассоциации сейчас гуляли в моей голове.

Отец за все время дороги не проронил ни слова. И даже не посмотрел на меня.

Мама же, наоборот, устроила дома целый спектакль… Странно, что званный ужин с тремя сотнями гостей не закатила.

Бросилась ко мне, обняла, поцеловала, начала что то причитать, журить меня и снова целовать… А меня чуть не выворачивает от убойной дозы фальши и всего этого цирка.

Стою столбом и пытаюсь хоть как-то абстрагироваться.

Только слепой мог не заметить, что я остаюсь безучастна ко всему происходящему. Нелепо. Какое правильное слово. Как же все это… нелепо…

Долго меня решили не мучать и отпустили в свою комнату, где горничная уже распаковывала мои вещи.

— Не нужно. Я сама. — прервала я её работу.

— Но… — она попыталась возразить.

— Я сама. — получилось с нажимом.

Никогда не повышала голос на персонал. Не удивлюсь, если они меня вобще немой считают.

Девушка положила вещь, которую не успела убрать, в открытый чемодан и вышла.

Плакать больше не хотелось. Навалилась аппатия. Сбивая с ног, вызывая желание просто лечь, ничего не делать и никого не слушать… Но дверь распахивается.

Ведь сегодня не мой день! Как я могла забыть?!Не может сегодня быть хоть что-то, как я хочу. А если мы сейчас вспомним, что я в родительском доме! То и жизнь не моя получается… а значит и права голоса не имею… А значит я не могу просто подойти, открыть дверь проорать чтобы все шли лесом и захлопнуть её… Хотя, даже этого не так уж и хочется…

Забудь Катя. Мама уже в моей комнате. Она вошла без стука и уверенной походкой двинулись ко мне.

— Катя! — вот теперь она говорит как обычно. — Завтра мы едем с тобой, приводить тебя в порядок. И, возражений я не принимаю. Мы приглашены на в воскресенье…

Дальше я просто не слушала. Пусть лепят что хотят. Сопротивляться сейчас я просто не в состоянии…

Закончив петь дефирамбы, про то какой грандиозный вечер нас ждёт в воскресенье, она удалилась.

А я наконец осталась одна, погрузилась в воспоминания…

Снова это ощущение клетки… Снова выбирать слова, следить за жестами… Снова не я…