– А где у нас дом? – не ожидая особой подсказки от окружающих.

Мужчины попытались донести до меня свое видение мира, предлагая кров, пищу и чего-то там из личных частей тела. Конкретно вникать в их анатомию и прочие несущественные подробности мне было лень, да и умственные способности почили в бозе уже часа два как. Реально взвесив свои возможности к правильному выбору, я покачалась из стороны в сторону и приняла поистине соломоново решение:

– Надо… ик… бросить монетку! – И тут же капризно осадила желающих дать девушке взаймы: – Но-но-но! За чужой счет не гуляю!

Карманы в платье обнаружились… пустые. Зато нашлось несколько дырок, пара существенных прорех и полуоторванная оборка на подоле.

– М-дя-а-а, – протянула я, разочарованно выворачивая погрызенные злобной жизнью карманы и подтягивая корсаж наподобие лат, – нам, гаврошам, все нипочем.

– Доча, – окликнул меня Веня, – а хто это – Хафрош?

– А это, батяня, общественный ребенок французской революции. Прямо как я. Желающих погладить много, а как до дела дойдет – так сразу в олимпийскую эстафету играют. Палочку, блин, из рук в руки передают!

– А-а-а!.. – глубокомысленно протянул дворф и ушел в себя, укладывать новые понятия… утрамбовывать до самых шахт, а может, и до слоя магмы.

– Итак, братцы-кролики, – вернулась я к серьезным размышлениям. – Сорри, мужья-террористы и иже с ними! Денег нету!.. – Показала пустые карманы. – Все пропила… Хи-хи! Шутю…

Мужчины начали как-то подозрительно перешептываться, совещаясь.

– Так! – непреклонно заявила я, грозно прищурив глаз. – Я вот шутю-шутю, а поезд на Воркутю, может, уже давно тю-тю… В общем, прикол наш, мальчики, в следующем… – Я грозно выпятила грудь. – Бум бросать камни! – И попыталась деловито отломать кусок сталактита… сталагмита… однофигственно!

Усилий прилагалось много, но все бесполезные. Тогда я решила: «Чем черт не шутит?!» – и с предупреждающим криком: «Ложись! А то алименты платить будет некому!» – запулила в каменную глыбу фаерболом.

Когда пещеру перестало трясти и улеглась каменная пыль и крошка, я подползла к залегшим за большим валуном, как в окопе, мужикам и увидела, что дракон отрастил чешую. А не слабо испугался, видать! Бедный парень…

– Ой, какая шкурка!.. – восторженно потянулась к манящей золотистой поверхности, играющей огненно-красными бликами. У дракона зашевелились ноздри и повалил сизый дымок. То ли сожрать хотел, то ли еще чего… – Тьфу ты, наждачная! – отдернула руку, наколовшись. – Теперь я точно знаю смысл выражения: «Мужик, ты очешуел!»

Обиделась, почти смертельно и навсегда, после чего бодро поползла к краю, ни капельки не реагируя на слабый шум за спиной.

– Злые вы, уйду я от вас… Первый раз… за столько времени… – ворчливо пыхтела я и по-пластунски ползла на животе, помогая себе локтями и коленками и воображая себя акулой, рассекающей океанскую гладь (и чихала я на платье, все равно нормальное зажали, жлобье дворцовое!). – И то, понимаешь… Всю малину… прям на корню…

Что-то закололо за корсажем. Остановив медленное, но верное продвижение на свежий воздух, я уселась и запустила руку в закрома родины. Пошарив там, выудила помятый списочек и обрадовалась ему как спасенному паспорту. Углубившись в посмертный перечень заслуг, я ненадолго подвисла. А потом с огромным удовольствием выдала:

– Дракоша, а он твою двоюродную сестренку соблазнил! – ябеднически ткнув в сторону Габриэля.

– Что?! – заорал Зак. – Не может быть!

– Погодь! – сделала я рукой жизнеутверждающий жест. – Щас! – Развернула цидулку и, прокрутив в руках, нашла нужное место. – Ага! Вот смотри, третья строчка снизу, черным по белому: «Мариула, племянница Императора драконов…»

Дочитать не успела. Начался мордобой.

– Ах ты, сволочь, – вцепился Закэри в Габриэля, – а я-то думаю, откуда у моих племянников во второй ипостаси рога появились! Друг, называется!

– Это злостная клевета и происки врагов! У меня нет рогов, я высший! – поспешно открестился начавший что-то соображать демон.

И как тут было не вмешаться?

– Ты так думаешь?.. – влезла я в разговор. – Дык щас обеспечим! Не проблема!

Наступила немая сцена. Каждый задумался, каким именно способом я буду сию минуту делать демону рога. И, похоже, у всех возникла лишь одна мысль. Ага, из партера!

Фигу с маслом!

– Папа, дай этому алиментщику по лбу и обеспечь его развесистыми рогами. Можешь укомплектовать искрами из глаз и птичками вокруг головы!

Папа оживился. Конечно, когда это дворф откажется за просто так накостылять демону?! Да еще и главному? Веня посмотрел на свои пудовые кулаки, любовно обозрел топорик и, кряхтя, поднялся с места, оглаживая бороду.

– Ну если ты, доча, так просишь…

– Не надо! – обороняясь, выставил вперед руки Габриэль. – Это все происки…

– …Врагов империализма! – пришла на помощь единственная дама в этом отсталом обществе, теряя интерес к разборкам и начиная снова ползти к краю. – Плавали – знаем! «М-м-материализм и эмпириокритицизм»[11], как…

– Эрика! – слабо возмутился мой последний муж, демон. – Ты где таких ужасных слов нахваталась? Я тебя такому не учил.

– Добрые люди помогли, – честно призналась. – Я еще и не такое знаю! Вот пример из детской классики:

Варкалось.

Хливкие шорьки

Пырялись по наве,

И хрюкотали зелюки,

Как мюмзики в мове…[12]

– Пырялись?! – захлопал ресницами Габриэль, становясь белее стены. – Что-что они делали?.. Кто хрюкотал?

– Мюмзики, – эхом отозвался Дарниэль, дрожа и покачиваясь.

– В мове! – с выражением добавил Закэри. Глубокомысленно: – Это да… Если у вас этому детей учат, то понятно, откуда берутся подобные взрослые экземпляры!

– Ты на что намекаешь, «коктейль Молотова»?[13]– вознегодовала я, соизволив объяснить свою позицию: – Если кому что не нравится, то у меня для ограниченных остались учебные пособия: фаерболы и много-много камней. Бесплатно!

– Абсолютно ни на что… ничего… – мигом сменил тон Зак, у которого в памяти, видать, была еще свежа эскапада с камнепадом. Гы! А звучит-то как поэтично!

– Ничего – это пустое место! – оставила я за собой последнее слово, все же доползая до края пещеры. Свесившись наружу, проинформировала присутствующих: – Какая… ик… собачка страшная забыла ступеньки сделать? «Отчего люди не летают, как птицы?» – Почувствовав сверлящие спину взгляды, гордо заявила: – «Грозу» в школе не изучали? Еще один пример классики! Двоечники… ик… – С этими словами, попытавшись встать, потеряла равновесие и под всеобщий вопль ужаса кувыркнулась с края пещеры. Против ожидания, не полетела камнем вниз, а зависла в воздухе.