Дорога как раз и вела в сторону погранотряда. Если какой-то транспорт следовал туда, то миновать ее он никак не мог. Диверсанты, согласно самой простой логике, должны были выставить наблюдателя, чтобы транспорт не выскочил на них неожиданно.

Днем дорога относительно оживлена. Конечно, одна за другой здесь машины не идут, но движение есть, пусть и не особо насыщенное. Ночью транспорт встречается редко и как раз может оказаться пограничным. Украинские диверсанты должны учитывать это обстоятельство.

Поэтому, приближаясь к сопкам, Иващенко нажал клавишу и сдвинул потолочный люк. Величко все понял сразу, без приказа, нацепил на шлем индикатор активности оптических систем «Луч-1» и высунулся наружу. Этот прибор засек бы не только прицел, но и бинокль, дальномер, тепловизор, любую другую штуковину, в основе действия которой лежит оптика или лазер.

– Сколько до сопки осталось? – спросил Величко.

– Чуть больше километра, – сказал Иващенко.

– Значит, до вершины полтора. Тормози!..

– Что там? – спросил Лесничий.

– На вершине сопки наблюдатель. Но смотрит не на нас, а на дорогу, туда, где мы уже проехали. Фары ждет. Нас не увидел. Вовремя мы свет вырубили. Из этого делаю вывод – у него простой бинокль, без прибора ночного видения. А у меня на винтовке тепловизионный прицел. Как раз для такого случая.

– Ты уверен, что это укроп? – спросил Сергей Ильич. – Может, пограничники засекли их и выставили пост?

– Допускаю и такой вариант, – согласился Величко. – В тепловизор я едва ли смогу различить, кто там. Да и расстояние великовато. Но попробовать можно. Вдруг форма выдаст. Посмотреть?

– Смотри!

Микроавтобус уже остановился. Величко еще в машине включил ночной прибор и вместе с винтовкой высунулся наружу.

– Без команды не стрелять! – предупредил Лесничий.

– Понял. – Снайпер навел прицел на сопку, подрегулировал окуляры и стал искать человека с биноклем. – Есть! Даже двое. Судя по контурам, у них там стоит «АГС-17» или что-то похожее. Ствол смотрит в сторону границы. Не на нас. А бинокль сюда нацелен. Ждут машину с включенными фарами. Только вот дать гарантию, что это диверсанты или погранцы, я не могу. Нет возможности определить.

– Это естественная для диверсантов дислокация поста, – сделал вывод командир. – Засада на оконечности первой сопки. Согласно карте, дорога оттуда простреливается и перед входом в лесок, и в нем, и на выходе из него. «АГС» они предположительно будут использовать только после того, как машина через засаду прорвется. Если сможет. Или же если завяжется бой и на помощь нам подойдут погранцы.

– Как они гранатомет через границу тащить будут? – удивился Редька. – Сюда и обратно. Нет, сомневаюсь я, что это укропы. Они здесь с таким тяжелым оружием быть не могут.

Этот момент являлся очень важным. Сомнения надо было разрешить.

– А что мы гадаем, – заявил командир. – У меня же номер погранотряда есть. Там нас ждут. Позвоню.

Он вытащил телефон и нажал кнопку вызова. Ответили ему быстро. Пограничники, видимо, в самом деле ждали звонка.

– Здравия желаю, товарищ подполковник. Старший лейтенант Лесничий.

Сергей Ильич представлялся своим бывшим званием, чтобы не объяснять подполковнику ситуацию. Ведь пограничники считали, что помогают ГРУ, а не какой-то там частной военной компании. Распоряжения о содействии они получали от своего командования в ФСБ.

Волкодавы слышали только односторонний разговор. Но он был понятен и расшифровки не требовал.

– Да-да, мы уже на подходе. Можете высылать машину. Но тут небольшие проблемы возникли. По данным разведки, СБУ выслала на нашу территорию ДРГ составом в девять человек, чтобы перехватить нас. Мы даже знаем место их засады. Это в березовом колке, сразу после двух одиноких сопок-близнецов. Наш прибор определил на одной из них, ближней к нам, двух бойцов и «АГС». Это не ваши? Мы опасаемся накладки. Все-таки «АГС» – тяжелое оружие. С ним обычно границу не переходят. Так. Хорошо. Наш снайпер их снимет. Я думаю, мы сами справимся. Но на случай, если кто-то сбежит, границу можно перекрыть. Мы не возражаем. А что касается нашей группы, выезжайте к перекрестку. Там и встретимся. У нас, видимо, будет небольшая вынужденная задержка. Хорошо. До встречи, товарищ подполковник. – Лесничий убрал телефон и приказал: – Величко, работай!

Выстрел прозвучал почти одновременно с последним словом командира. Снайпер, как и все волкодавы, слушал разговор, заранее понял, что на сопке не пограничники, и взял одного из гранатометчиков на прицел.

Второй выстрел прозвучал вслед за первым. Малая отдача винтовки за счет выпуска газов на пламегасителе и амортизатора на прикладе не швыряла ствол и позволяла держать прицел практически на месте. Минимальная задержка была вызвана только необходимостью ручной перезарядки винтовки.

– Готово. Отработал, – доложил снайпер. – Виктор Юрьевич, можно ехать.

– Еще восемьсот метров, потом остановись, – распорядился командир. – Дальше пешком.

Эти восемьсот метров Иващенко проехал, как и раньше, неторопливо, что говорило о его крепких нервах. Фар он по-прежнему не включал. Никто его, конечно, не торопил. Водитель остановился там, где дорога начинала поворачивать, чтобы обогнуть первую сопку.

– Иващенко, остаешься в машине! – тихо распорядился Лесничий. – Остальные за мной. На сопку. – Сергей Ильич показал рукой туда, где несколько минут назад находился пост укропской ДРГ с автоматическим гранатометом.

Это решение было, пожалуй, самым верным. Искать засаду, ползком передвигаясь по березовому лесочку, было бы сложно и долго. Проще подняться на вершину и через приборы ночного видения определить, где находится противник. А там уже можно будет принимать конкретное решение.

Склон холма с этой стороны был относительно пологим и не сбивал дыхания. Волкодавы поднимались бегом.

Чуть-чуть отставал Величко, но делал это вынужденно. Он несколько раз останавливался и в тепловизор обследовал вершину. Не появился ли кто-то рядом с убитыми?

Развернуть автоматический гранатомет в другую сторону – это вопрос нескольких секунд. А потом можно расстреливать из него и волкодавов, и их микроавтобус. А тут еще луна выкатила большая, почти круглая, близкая к полной. Она освещала весь склон, помогала волкодавам не спотыкаться, при этом показывала их противнику и подставляла под обстрел.

Величко хорошо знал обязанности снайпера. Он прикрывал подъем группы, надежно страховал товарищей.

Но, к счастью, стрелять ему не пришлось. Никто, кроме волкодавов, на вершину не поднялся. Они взбежали на нее и сразу залегли, чтобы никому себя не показать. Да, у гранатометчиков, сидевших на наблюдательном пункте, бинокля с прибором ночного видения или с тепловизором не было. Но это вовсе не говорило о том, что такого оборудования в украинской ДРГ вообще нет. Все-таки американцы им иногда что-то подбрасывают.