– Еще шутишь. Молодец.

– А вы знаете, что случилось в Киеве? – мстительно спросилШарипов. – Вам, наверно, уже доложили про старшего «хомячка»?

– Знаю, – глухо ответил Глущенко, – у него сердце невыдержало. Все мы под Богом ходим.

– Не все, – почти выкрикнул Ринат, – не все. Некоторые поддьяволом ходят и ему служат. Неужели вы об этом ничего не слышали?

– Ты не психуй. Я же тебя не ругаю за старшего «хомячка».Понимаю ситуацию. А ведь он мой родственник был, кузен, значит.

– Он не был вашим родственником, и вы об этом прекраснознаете.

– Ладно, хватит. Мы и так с тобой слишком многоразговариваем. В общем, будь готов к нашей встрече. Увидимся через три недели.Я тебе перезвоню. До свидания.

Ринат опустил руки. И, обернувшись, увидел стоявшую налестнице Инну. Она была в одной ночной рубашке. У нее были круглые от ужасаглаза.

– С кем ты разговаривал, Ринат? – спросила она дрогнувшимголосом. – Кто это был? Кому ты говорил, что некоторые под дьяволом ходят? Тытак кричал, что я тебя услышала даже наверху, в спальне.

– Никто, – он не хотел ничего объяснять.

Она спустилась вниз и уселась рядом с ним.

– Что происходит, Ринат? – тихо спросила Инна. – Такоеощущение, что ты становишься другим. Все больше и больше от меня отдаляешься.Ночью говоришь про каких-то хомячков. Нервничаешь, кричишь. Я прочла в«Комсомольской правде», что из-за банкротства Харьковского объединения тритысячи людей остались без зарплаты. И в этом тоже тебя обвиняют. А у них ведьесть семьи, жены, дети. Ты меня слышишь?

– Да, – ответил он, – можешь не беспокоиться. Компанияпопадет в надежные руки. Ее акции уже начали скупать бельгийские бизнесмены.

– При чем тут бельгийцы? – горько сказала Инна. – Что онипонимают в нашей жизни? У тебя ведь мама украинка, Ринат, это твоя родина, твояземля, твой народ. Что ты сделал? Почему нужно было объявлять о банкротстве? Вгазетах пишут, что это было одно из самых рентабельных производств на Украине.И ты его нарочно обанкротил. Неужели это правда? Ради каких-то своих интересов,ради каких-то денег ты можешь обречь на страдания три тысячи человек. Ринат, яне хочу в такое верить.

Он молчал.

– Сегодня тот день, когда ты должен мне все объяснить. Иначея просто не смогу больше тебя уважать. А мне очень важно уважать тебя, Ринат. Исебя тоже.

Она взяла его руку в свою.

– Скажи что-нибудь, – почти умоляюще произнесла она.

– Хорошо, – он освободил свою руку, – если ты настаиваешь, ятебе все расскажу. Но только этот разговор должен остаться между нами. И тыдашь мне слово никогда больше не вспоминать об этой истории. Договорились?Никому и никогда не рассказывать о том, что сейчас услышишь.

– Конечно. Кому я могу рассказать?

– Мы решили покупать акции Харьковской компании, чтобыполучить контрольный пакет и поменять состав директоров, – начал рассказыватьРинат. – Для этого мы послали в Харьков нашего представителя. Данилу Сергеева,вице-президента компании «Астор». Ты его должна помнить. Такой молодой высокийпарень, он был на приеме в прошлом месяце.

– Помню, – кивнула Инна, – но в газетах писали, что онпогиб.

– Ты меньше читай газеты, – посоветовал Ринат, – и будешь чувствоватьсебя гораздо лучше. Мы его послали в Харьков, и он купил недостающий пакетакций. Только тогда ему предложили этот пакет продать другим людям. Онотказался и перевел все эти акции в нашу компанию. И мы получили контрольныйпакет. Ты все поняла?

– Пока да. Что было дальше?

– Он вернулся в Москву. А те люди или нелюди, которым онотказал, решили таким страшным образом отомстить. Они нашли убийцу, заплатилиденьги, и тот приехал в Москву. Им было мало убить Данилу, они хотели егоопозорить. Поэтому нашли какого-то курсанта, которого Сергеев забрал к себе,чтобы с ним, в общем, «встретиться». Он действительно был человек другойсексуальной ориентации, и убийца решил этим подло воспользоваться. Потом вгазетах намекали на это обстоятельство. Но я не поверил в такую версию. ИосифБорисович нашел хорошего специалиста, который больше тридцати лет работалследователем в КГБ и ФСБ. Полковник в отставке. Этот полковник провелсобственное расследование. И точно установил, что Сергеева просто зарезали. Изарезал неизвестный убийца. А потом, видимо, убрали и этого курсанта, которогодо сих пор не могут найти. Но в прокуратуре упрямо ищут курсанта, считая егоубийцей. Конечно, они его никогда не найдут, но для них он всего лишьпреступник, который сбежал из Москвы, опасаясь ареста.

– Мне страшно, – зябко поежилась Инна.

– Мне тоже было страшно, – кивнул Ринат, – но я понял, чтонельзя сидеть сложа руки. И решил отомстить этим «заказчикам». Я сознательнопошел на банкротство объединения, чтобы разорить этих мерзавцев. У них на рукахбыл крупный пакет акций, который они еще не успели продать и собиралисьпродавать по частям, чтобы получить максимальную прибыль. Я пошел до конца. Иих главный «заказчик» в результате моих действий не только полностью разорился,но и умер от инфаркта. Хотя, скорее всего, от жадности и бессилия что-либосделать. Вот так, Инна. Это правда. От первого и до последнего слова.

– Чтобы наказать убийц, ты оставил три тысячи человек беззарплаты? – ужаснулась Инна.

– Не совсем так. Я объявил банкротство, и им действительноне заплатили за этот месяц. Но там уже все в порядке. Во-первых, я обязанвыдать им всю зарплату, а во-вторых, наши компаньоны-бельгийцы уже началипокупать акции и скоро выйдут на контрольный пакет. Я думаю, через месяц илидва. Тогда все снова заработает, и люди получат все свои деньги.

– Все равно они будут переживать, – задумчиво сказала Инна,– они ведь не знают о твоем «гениальном плане».

– Ты считаешь, что я был не прав? Нужно было простить этоубийство мерзавцам, которые погубили хорошего человека?

– Не знаю. Честное слово, не знаю. Но если для того, чтобыпресечь зло, ты прибегаешь к еще большему злу, разве это выход? Разве этоправильно? Теперь кровь умершего будет и на твоей совести, Ринат. А может, унего тоже была семья, дети.

– Значит, ему можно убивать, а нам нельзя? Жить по такойлогике? Пусть нас убивают, насилуют, грабят, обворовывают. А мы будем молчанаблюдать, как стадо баранов. Позволить им делать все, что они хотят? У ДанилыСергеева осталась мама-пенсионерка и две младших сестры. О них кто-нибудьподумал? Или я должен думать только о родственниках злодеев?

– Я этого не говорила, – опустила голову Инна. – Неужелидействительно большие деньги – это всегда грязь, подлость, предательство,кровь?