А Воин... Воин стал приносить кровавые жертвы лично. Нашел лазейку в Договоре. Все боги поклялись Бездной, Рекой и Камнем, что не будут требовать и принимать Кровавую жертву.. Но даже Хозяин с Ловчим не смогли предусмотреть, что бог станет жрецом в одном из племен и примется приносить Кровавые жертвы каменному истукану.

Сука, сказала Самка, но вмешался Мастер. Дева и Охотница молча отвернулись и ушли. Остальные два десятка богов и богинь продолжали молча стоять, глядя на Воина. Они тогда собрались на пляже Острова на традиционную встречу. Певец, пока еще не совсем увлекся своими крысами, сказал, что это нужно богам, чтобы иногда вспоминать о былых временах, былой славе и о том, что они когда-то были все вместе. Это была последняя общая встреча.

– Что уставились? – спросил Воин. – Что не так? Я нарушил Договор? Где? Как? Я еще с вами. Я здесь, а не в Бездне, и это значит, что я ничего не нарушил. Вы возитесь с людьми, паясничаете перед ними, вымаливаете понюшку Силы, клянчите... Вы, боги, властители мира, которые раньше даже запаха человеческого не переносили... Морщили носы... Фу, человечьим духом пахнет! А теперь не просто пахнет – воняет. От вас разит человечиной, от вас самих! Кем вы были раньше!

Воин обвел взглядом притихших богов.

– Вот ты, – Воин ткнул пальцем. – Ты был богом мореплавания у трех городов. А сейчас? Тростниковые лодки на высокогорном озере и плоты из бревен? Высочайшее достижение – на плотах через океан, по воле ветра и идиотизма! А Дева, которая так благородно ушла! Она была богиней любви и красоты. Прекрасно! Замечательно! А теперь? Кто она теперь? О какой красоте можно говорить теперь? О девочках, которые стараются заполучить косоглазие, чтобы понравиться? О дырявых вытянутых ушах? Даже Самка, которая трахалась со всем, что могло двигаться, которая когда-то целый город превратила в публичный дом, изобретающий все новые и новые позы и способы, теперь живет с Мастером – только с Мастером – и обеспечивает прочность семейных уз у охотников на бизонов. А охотники эти в постели с трудом делают выбор между обычной позой и позой собаки. И жертвы приносят не за удовольствие, а за увеличение поголовья своей семьи.

Воин сплюнул себе под ноги.

– Вы научились экономить Силу. Вы даже сюда, на это толковище, пришли ножками или прибыли на этих штуках, построенных Мастером. Приплыли на кораблях. А ведь раньше вы могли спокойно переместиться куда угодно за мгновение. Могли превращаться во что угодно: в быков, лебедей, золотой дождь – а, Громовержец? Нам нельзя заводить аватар. Ипостаси безнравственны и опасны, они могут попотчевать любого из нас Кровавой жертвой, как в свое время сделали это с Алым. Значит, нет аватар, нет потока Силы. И есть необходимость собирать ее по глоточкам и тратить по капелькам.

А ведь рядом с нами – столько Силы. Пусть она Черная. Пусть она может превратить любого из нас в Безумного бога. Но если научиться ею управлять? Получать Кровавую жертву, но не взрываться при этом смертью и разрушением, а управлять ею. Управлять ею и управлять миром.

Воин кричал, а остальные боги молчали.

– Я сам, своими руками, вспарываю людей. И приношу их в жертву, чувствую, как Сила идет к идолу, как нагревает его, пропитывает, скапливается в нем. Много силы. И я рано или поздно научусь... Пойму. И тогда вы все прибежите ко мне за этим секретом. Все вместе или по очереди. И каждый из нас сможет двигать светилами и управлять галактикой. Боги молчали.

– Ну и хрен с вами! – выкрикнул Воин и исчез. Через год Громовержец пришел к нему. Поговорить. Сам Громовержец пытался убедить себя в том, что просто следит за Воином. Пытается контролировать. Воин по этому поводу ничего не говорил, только ухмылялся многозначительно. Без намека.

Зрители разошлись, помощники жреца подхватили сброшенный им ритуальный костюм из перьев и тоже удалились, освобождая место для птиц и животных.

– Открыта кормушка для птиц и зверей, – сказал Воин, подходя к Громовержцу.

– Отойдем отсюда, – Громовержец глянул мельком на птиц, слетевшихся к телам, и отвернулся.

– Какие мы все стали нежные! – засмеялся Воин. – Как мы не любим смотреть на кровь и смерть. А раньше.. Я говорю – раньше, до Договора, когда мы только давали указания, пара сотен людей, убитых утром, вовсе не портила нам аппетит в обед. Не так? Ты морщишься при виде десятка убитых уродов, а сам регулярно отправляешь на дно людей, набравшихся смелости или глупости, чтобы пуститься в плавание через океан в Новый мир. В прекрасный новый мир!

Воин, не дожидаясь ответа, прошел вперед по тропе. Громовержец пошел за ним следом. После жертвоприношения Воин всегда шел к реке. Это еще одно, что придется перетерпеть сегодня.

– Ты после того раза с Хозяином... – Воин выделил голосом «Хозяина», но Громовержец, как обычно, не понял, ирония была в этом или что-то другое. – Ты с ним больше не встречался? Тебя не вызывали?

– Нет, – ответил Громовержец.

Издевку в свой адрес он почувствовал, но не отреагировал. Привык.

– И что сейчас делает Хозяин, а вместе с ним и Ловчий, мы с тобой не знаем, – констатировал Воин, – но то, что они должны начать суетиться, знаем наверняка.

Воин оглянулся через плечо. Громовержец неопределенно хмыкнул.

Тропинка вышла к реке.

Воин подошел к берегу, стащил с себя набедренную повязку, заскорузлую от крови жертв. Бросил ее в воду.

– Сегодня мне пришла в голову мысль, – сказал Воин, глядя на то, как повязка медленно плывет по течению. – А что если взять этого моего идола и принести его самого в жертву. Скажем, тебе.

Громовержец оступился, и это выглядело так, будто он шарахнулся от ужаса.

– Не надо так пугаться, – засмеялся Воин. – Не надо. Я просто рассуждаю. Мысль не есть преступление. Я могу сколько угодно говорить, что буду получать Кровавую жертву, но Клятва меня не швырнет в бездну. Вот смотри – Я буду принимать Кровавую жертву! Все сюда, приступайте к разделке! Ну?

Воин демонстративно осмотрел свое тело, попрыгал на месте, словно проверяя – не провалится ли сквозь землю.

– Так вот, о камне. После моих жертвоприношений он пропитался Силой, это даже люди чувствуют. Но если взять, разрушить идол – для бога, для любого бога... Там ведь уже не будет крови. У камня крови нет...

Повязка на воде вздрогнула.

– А вот и рыбки, – сказал Воин. – Приплыли, мои хорошие...

Вода в реке словно закипела, и через несколько мгновений набедренная повязка исчезла.

– Я, пожалуй, искупаюсь, – Воин присел на берегу и соскользнул в воду. – Хорошая вода.

Воин сел на отмели, по пояс в воде. Помыл руки. Зачерпнул воду в пригоршню и омыл лицо, стирая рисунок, положенный жрецу.

– Может, составишь компанию? – предложил Воин. – Это очень тонизирует. Почти как амброзия. Обновляет тело...

Громовержец отвернулся. Он не мог спокойно смотреть... И...