Примеров агентичности можно назвать сколько угодно. Участники эксперимента, наблюдающие за подвижными отражающими точками в затемненной комнате, делают вывод, что перед ними некий человек или намеренно действующий агент, особенно если точки приобретают форму двух рук и двух ног. Дети верят, что солнце способно мыслить и следовать за ними, а когда их просят нарисовать солнце, часто наделяют его действием агента, рисуя на солнце улыбающееся лицо. Пищевые продукты, имеющие форму гениталий, например бананы или устрицы, зачастую считаются полезными для половой потенции. Треть пациентов, перенесших трансплантацию, убеждены, что вместе с донорским органом им пересадили личность или сущность донора. Научная группа Худа провела исследование среди здоровых взрослых людей, в котором участников сначала попросили оценить лица двадцати человек по степени привлекательности, интеллигентности и своей готовности получить при пересадке сердце от каждого из них. После того как оценки были выставлены, Худ сообщил участникам эксперимента, что половина людей, лица которых они только что видели, осуждена судом за убийство, а затем просил повторно оценить снимки. Характерно то, что хотя и оценки привлекательности и интеллигентности убийц снизились, особенно сильно снизилась готовность к пересадке сердца какого-нибудь убийцы, и Худ сделал вывод, что причиной тому страх передачи злой сущности реципиенту.[70] Эти результаты подкреплены данными еще одного исследования, выявившего, что большинство участников ни за что не согласились бы носить свитер убийцы и выказывали нескрываемое отвращение к самой мысли об этом, как будто материал свитера мог впитать присущее убийце зло.[71]

Для сравнения приведем пример позитивной агентичности: большинство опрошенных ответило, что согласно носить кардиган ведущего детской телепередачи мистера Роджерса, так как было убеждено, что ношение его свитера поможет им измениться к лучшему.[72] Какова глубинная эволюционная основа этого эссенциализма? «Если мы верим, что сущности могут передаваться от человека к человеку, значит, считаем себя не обособленными личностями, а скорее, членами племени, потенциально объединенными друг с другом верой в сверхъестественную связанность, – предполагает Худ. – При этом мы будем воспринимать окружающих сквозь призму свойств, которые существенно отличают их от нас. Эта идея подразумевает, что некоторые неотъемлемые свойства передаются с большей вероятностью, чем все прочие. Молодость, энергия, красота, темперамент, сила и даже сексуальные предпочтения – все это неотъемлемые свойства, которые мы приписываем окружающим».[73]

Я поймал себя на моменте агентичности в 2009 году во время поездки в Остин для проведения дебатов с креационистами в Техасском университете. За время пребывания в городе я посетил знаменитый велосипедный магазин Лэнса Армстронга «Меллоу Джонни» (название ему дало исковерканное американцами maillot jaune, то есть «желтая майка лидера» по-французски). Помимо многочисленных желтых маек, развешанных по стенам, в магазине было выставлено несколько велосипедов, на которых Армстронг выиграл семь гонок «Тур де Франс». «Многие думают, что это копии велосипедов, – сказал мне директор магазина. – А когда я объясняю, что велосипеды самые настоящие, те же, на которых Лэнс выиграл гонку, до них дотрагиваются как до священных реликвий». Услышанное позабавило меня, но затем я с ходу, не задумываясь, купил полный набор велосипедного снаряжения Лэнса Армстронга, а собираясь вечером на дебаты, надел пару черных носков Лэнса с желтыми каемками и футболку Livestrong под костюм. Мой рациональный разум ни на минуту не поверил, что сущность прославленной силы и выносливости Армстронга пребывала со мной на всем протяжении трехчасовых дебатов, однако по какой-то необъяснимой причине я чувствовал себя гораздо увереннее. Возможно, благодаря влиянию верообусловленного реализма и силе плацебо, в тот вечер я успешнее выступал на дебатах – кто знает? Сверхъестественное мышление вполне может иметь естественные последствия.

Мы прирожденные супернатуралисты, движимые нашей склонностью выявлять значимые паттерны и наделять их намеренным действием агента. Зачем мы это делаем?

Пять веков назад наш мир населяли демоны, инкубы и суккубы мучали свои жертвы, пока те спали в постели. Два века назад наш мир населяли духи, призраки и приведения изводили страдальцев целыми ночами. Последнее столетие наш мир населен инопланетянами, серые или зеленые человечки досаждают людям во сне, передают им, мучимым бессонницей, сообщения, похищают из собственных постелей, увозят на космическую базу, чтобы подвергнуть болезненным исследованиям. Сегодня люди приобретают опыт внетелесных путешествий – взмывают над кроватями, вылетают прочь из спален и даже покидают планету, устремляясь в космос.

Что мы здесь имеем? Где существуют все эти неуловимые существа и загадочные явления – в нашем мире или в нашем разуме? Вы наверняка уже поняли: я намерен утверждать, что они существуют исключительно у нас в голове, хотя видоизменяются под влиянием культуры, в условиях которой нам довелось родиться. Современные доказательства тому, что мозг и разум – одно и то же, неопровержимы. Рассмотрим исследования нейробиолога из Лаврентийского университета Майкла Персингера, который в лаборатории в Садбери, Онтарио, демонстрирует добровольцам все упомянутые события, подвергая височные доли мозга воздействию магнитных полей. Персингер пользуется электромагнитами, расположенными в усовершенствованном мотоциклетном шлеме (иногда его называют «шлемом бога»), чтобы вызывать транзиторные состояния в височных долях мозга участников эксперимента – усиления и нестабильности в срабатывании нейронных сетей в участках мозга, расположенных непосредственно над ушами. Персингер считает, что магнитные поля стимулируют «микроконвульсии» в височных долях, что зачастую приводит к явлениям, наиболее точное описание которых – эпизоды «духовного» или «сверхъестественного»: ощущение чьего-то присутствия в помещении, опыт внетелесных перемещений, аномальное искажение частей тела и даже глубокие религиозные чувства, вызванные вступлением в контакт с Богом, божествами, святыми и ангелами. Как бы мы ни назвали их, сам по себе этот процесс – пример агентичности.

Почему это происходит? Потому что, говорит Персингер, наше чувство собственного «я» поддерживает височная доля левого полушария. В условиях нормального функционирования мозга она действует согласованно с соответствующими системами височной доли правого полушария. Но если работа этих двух систем не согласована, тогда левое полушарие интерпретирует нескоординированную деятельность как «другое «я» или «ощутимое присутствие», поскольку «я» может быть только одно. Два «я» преобразуются в одно «я» и еще одно «нечто другое», которое можно назвать ангелом, демоном, инопланетянином, призраком и даже Богом. Когда в транзиторных событиях задействовано миндалевидное тело, продолжает Персингер, эмоциональные факторы значительно усиливают впечатление, и если оно связано с духовными темами, то может стать мощной движущей силой глубоких религиозных чувств.[74]