Свободной рукой пират дернул шнурок мешочка и стал пальцами вылавливать из него свитки. Не вскрывая писем, он пристально разглядывал восковые печати, словно читая надписи на них. Редко кто из джотуннов знал буквы и мог складывать их в слова, глаза моряков не были приспособлены к столь кропотливой работе.

«Менято зачем дурачить? – недоумевал Виргорек, наблюдая странное поведение незнакомца. – Смотрит, словно читает, а губами не шевелит. Ладно, промолчу, пусть лучше думает, что обманул». Выбрав из всех свитков один – охранную грамоту, пират спрятал ее в мешочек, а письмо императора выбросил за борт, не распечатывая. Виргорек дернулся было протестовать, но – передумал. Однако когда третий свиток – письмо посла – отправился за вторым, джотунн не выдержал.

– Эй! – выкрикнул Виргорек, перестав грести. Он с тревогой следил за качающимися на воде свитками пергамента и гадал, успеют ли смыться чернила, если документы побыстрее вытащить.

– Что «эй»? – вонзились в помощника посла сапфировые глаза незнакомца.

– Это важно!

– Нет. Здесь всего лишь предупреждения Калкору о ловушке, которую устраивает ему Империя. Это он и сам знает.

Неожиданно пират улыбнулся.

Виргорека мороз по коже продрал; не понравилась ему эта улыбка. Джотунн погрузил весла в воду и вновь начал торопливо грести. Годами живя среди импов, он привык чувствовать себя человеком значительным, но, оказавшись наедине со странным незнакомцем в маленькой, укутанной в туман лодочке посреди бескрайнего океана, Виргорек задался вопросом – не окажется ли он вскоре сам в роли очередного ненужного свитка? Такие мысли навевали тоску и быстро лишали самоуверенности.

– Зачем он это делает?

– Делает что? – Голубые глаза расширились, а улыбка стала еще ласковее.

– Едет в Хаб! Добровольно лезет в когти Империи! Они же никогда не позволят ему уйти просто так!

– Кто знает?.. – попрежнему улыбался пират. – Послушай, я еще ни разу не встречал храбреца, который бы спросил об этом.

Весла скрипели. Вода за бортом шипела. Ветер в ушах свистел. Виргорек измучился, махая веслами, и искренне жалел о былом энтузиазме.

Незнакомец шевельнул рулевым веслом, лодочка юркнула вбок, но и при новом курсе их обволакивал все тот же вездесущий туман.

– Почему бы тебе не спросить его? – с милой улыбкой поинтересовался пират. – Скоро мы поднимемся на корабль.

У Виргорека от ужаса даже в глазах потемнело. Впервые в жизни он почувствовал настоящий страх.

– Нет! – прохрипел джотунн. – Не думаю, что я это сделаю.

– Тогда ты даже, возможно, снова увидишь землю, – любезно пообещал тан Калкор, – но только если будешь грести порезвее, чем сейчас.

С осенними дождями к Экке всегда возвращался ревматизм. В этом году боли были исключительно сильными и на редкость мучительными. Как ни крепилась Экка, но недуг уложил ее в постель. И теперь она скучала под теплым одеялом, откинувшись на гору подушек, и грела ноющие суставы горячими кирпичами, завернутыми во фланель. Утром она имела глупость потребовать зеркало. Одного взгляда хватило, чтобы отравить ей настроение на целый день: янтарные зубы определенно не сочетались с серым цветом увядающей кожи.

И как последняя капля… в ногах кровати маячила фигура ее глупого, безобразно толстого, на редкость неуклюжего сыночка. Он стоял, сияя лакированными туфлями, теребил отвисшую нижнюю губу и переминался с ноги на ногу. Сегодня он был еще невыносимей, чем всегда.

«Безупречно разряженный кретин!» Одна мысль об Анджилки, пытающемся самостоятельно править Кинвэйлом, повергала ее в, ярость и отчаяние.

– Это от императора! – взвыл он снова.

– Вижу, болван! – Даже ее ослабевшие от старости глаза узнали печать.

Больше того, Экка сумела в достаточной мере разобрать витиеватый почерк писца, чтобы понять смысл послания.

– Он зовет в Хаб!

– Итак?

– Что «итак»?

– Ну и чего ты ждешь? Или ты собрался отказаться?

И без того бледное лицо Анджилки вовсе посерело. Возможно, бедняга надеялся, что мать отделается извинительной запиской, но его надежды не сбылись. Еще ни разу в жизни герцог не удалялся от дома больше чем на расстояние двух дней пути.

– Но почему? Почему я?

«Потому, идиот, что император изволит даровать тебе свое милостивое позволение титуловаться королем Краснегара, а бюрократы из секретариата отыскали серьезную причину или выкопали какойнибудь закон – эти две вещи редко бывали совместимы: чтобы пешка передвигалась с периферии к центру. Для чего? Об этом знают лишь Боги. Возможно, его ждет какаянибудь ерунда типа почтительного подношения дани или обвинение в государственной измене и публичная казнь. Если бы я могла объяснить все это, сынок, тебе! – чуть не всхлипнула Экка. – Но чем меньше ты знаешь – тем счастливее будешь. Ясно лишь одно: мой кретин вовлечен в имперскую политику и должен выполнять то, что ему прикажут».

Так и не дождавшись никаких разъяснений от матери, он обиженно поинтересовался:

– А как же мой западный портик? Его фундамент…

– О Бог Преисподней! Дай мне силы! – шепотом взмолилась старуха. – Иди! – повысив голос, властно велела она. – Собирайся в дорогу и прикажи закладывать карету. И еще, перед отъездом пообедай.

– Как, один обед? Но в дороге я буду много дней, а может, недель!

Экка в отчаянии закрыла глаза и нетерпеливо ждала стука закрываемой двери…

Побережье Зарка давнымдавно скрылось за кормой на западе. «Непокоренный» весело скользил под безоблачным небом, энергично подгоняемый ровным свежим ветром. В туманной дымке зеленели холмы побережья. Салютуя приближающейся земле, капитан приказал приспустить флаг.

Никто из моряков не подозревал, насколько на самом деле далеко в океане они находились. Все были довольны, команда – необременительными вахтами, Рэп – возможностью более или менее безопасно попрактиковаться в применении магии. Похоже, ни один из колдунов не обратил внимания на всплески магической энергии далеко в Весеннем море или не захотел тратить время на выяснение причин вибрации, если даже и засек колдовство. Фавн учился. Теперь он до некоторой степени мог менять погоду и действовал так мягко, что почти полностью устранил мерцающую пульсацию пространства. Поскольку его раны уже окончательно исцелились, Рэпу не требовалось больше накладывать на себя заклятие сна, и ему почти удалось отоспаться. Хотя редкая ночь обходилась без очередного кошмара: похоже, от этого ему никогда не избавиться.

Будь Джалон и Гатмор его единственными спутниками, Рэп воспользовался бы лодкой Хранителя. Но он не решился предложить Кэйд плыть на север в утлой скорлупке. Впрочем, нет худа без добра – лодка колдуна могла оказаться с сюрпризом. Вряд ли Литриан отказал бы себе в удовольствии следить за ее передвижением и иметь возможность при желании в любой момент вернуть ее.