Просто отлично! Горбыль – в топку. Пока не найду уголь. До этого – сланец. Благо его можно спокойно сплавлять на плотах по Парда, просто пока руки не дошли. Да ещё и новая прибыль… Куда более честная, кстати, чем от спаивания народа… Когда же сделаем мельницу, то будет вообще… Даже дух захватывает! И тут меня спускают на землю одним вопросом:

– Сьере Атти… Это, конечно, не очень вежливо с моей стороны… Но когда вы успели обрюхатить Эрайю дель Суори? И главное – как она у вас очутилась? Я знаю, что она не ваша жена. Вы слишком молоды для брака. Да и ожерелья на шее у вас нет. Как и у неё. Но факт – есть факт. Я верю своим глазам. Пропавшая без вести дочь графа дель Суори у вас в Парда, к тому же – беременная. Вы не боитесь Совета Властителей?

– Опаньки…

– Что? Простите, не понял…

– Это вы меня простите, сьере Ушур… И спасибо, что открыли мне глаза… Значит, Эрайая благородного проихождения?

– Вы не знали?

Развожу руки в извечном жесте:

– Откуда? Я приобрёл её в Салье в свой приезд. Когда мы с вами познакомились. Она была среди сервов. И, клянусь вам Высочайшим – я никогда не трогал девушку.

Купец молчит. Потом изрекает:

– Клятва священна. Верю.

– Её продали нам, как военную добычу. И, кажется, я понимаю, почему она всё время прячет руки под фартуком…

– Боится, что вы можете догадаться о её происхождении?

Киваю в ответ.

– А забеременела она, похоже, от кого-то от победителей.

– Бедная девочка… Я хорошо знал её отца. Имел кое-какие дела одно время. Его графство было уничтожено соседом. Сам граф, и его семья казнены. А вот средняя дочь исчезла. И вдруг отыскивается у вас… Вы точно её не трогали, сьере Атти?

– Вам мало моей клятвы?

– Простите-простите… Надеюсь, ваше отношение к ней не изменится после моих слов?

– Эрайя – служанка моей мамы. Так что можете за неё не волноваться.

Мужчина кивает, и мы возвращаемся в башню, где для него приготовлены покои… Утро начинается суматошно – пока мы завтракаем, сервы разгружают и загружают возы. Потом мы проверяем качество продукта, сьере Ушур приятно удивлён, потому что до этого дня продукт из аппарата он нормальным не получал. Вначале шёл примитив из котлов, а потом разбавлял незадачливый воришка. А тут… Крепость самогона практически соответствует чистому спирту. К тому же великолепная очистка. И сьере доволен до ужаса, можно сказать. Я – тоже. И договором на распиловку досок – циркулярка из имперского железа будет гораздо лучше моей, из болотной руды. Так что сервы зиму будут вкалывать, как пчёлки. Цена и количество, а так же поставки леса и наём мастера по мельницам так же оговорены. Словом, можно снова строить грандиозные планы… Вскоре сьере Ушур покидает замок, а я иду к матушке. У меня в кармане тяжёлый кошелёк с фиори, полученными за самогон, отличные новости о расширении наших дел, ну и… Надо решить вопрос с новоявленной графиней, объявившейся на мою голову… Сервы разбредаются по своим местам, принимаясь за работу, я же открываю двери и вхожу в башню. Как раз попадается отшатывающаяся в сторону Эрайя. Хватаю её за руку:

– Пойдём-ка, дорогая… У меня к тебе есть дело…

Она пытается выдернуть свою ладошку, но тщетно. В отчаянии девушка шепчет:

– Сьере Атти! Но я же беременна!

Удивлённо поворачиваюсь к ней:

– Ты что?! Думаешь, я тебя в постель тащу?!

Девчонка краснеет, потом мотает головой:

– Простите, сьере барон, я сказала глупость, не подумав…

– Спишу на вашу молодость, доса графиня. За мной.

Чувствую, как Эрайя вздрагивает, покорно опускает голову и послушно плетётся следом за мной. К её огромному облегчению я притаскиваю её к покоям матушки. Стучу в двери. И, дождавшись разрешения войти, вталкиваю первой в комнату служанку, потом вхожу сам и плотно прикрываю двери. Мама удивлённо смотрит на меня, потом на руку, зажатую в моей ладони, затем на её лице появляется гнев:

– Атти! Ты что, с ума сошёл?! Эрайая же беременна! И на очень большом сроке!

Я отпускаю мгновенно вспотевшую ладошку из своей грабли, прислоняюсь к стене спиной:

– Разумеется, мама. Но ты можешь не волноваться… Насчёт графини дель Суори… Она и раньше меня не привлекала. А в таком положении…

– Откуда ты знаешь?!

Выдыхает мама, а Эрайя, совсем как доса Аруанн, хватается за грудь.

– Сьере Ушур узнал вас, доса Эрайя. У него же были дела с вашим отцом. Ведь так?

Девушка обречённо кивает.

– Тем лучше. Мама, а когда ты узнала про досу графиню?

– Её выдали руки…

Я смотрю на ладошки, которая та уже не прячет – они изумительно правильной формы. Как у женщин, никогда не занимавшихся физическим трудом. Киваю в ответ.

– Понятно. Ты чуть надавила, и, естественно, что девочка раскололась…

Обе охают чуть ли не синхронно.

– И что будем делать?

Мама бледнеет:

– Но бедной деточке некуда пойти… Тем более, с ребёнком неизвестно…

Умолкает. Эрайая всхлипывает, потом вдруг опускается на колени передо мной:

– Сьере Атти, не изгоняйте меня! Я буду служить вам верно и преданно! Только не выгоняйте! Мне действительно некуда и не к кому идти! Я… Я… Если хотите, то когда я разрешусь от бремени и пройдёт установленный срок, стану согревать вас в постели… Добровольно стану вашей… Любовницей…

– Ну уж нет!

Громыхаю я со всей мощи своего баса, который начинает прорезаться у меня:

– Мама! Пусть она остаётся в Парда. Я не против этого. Всю ответственность за неё возьмёшь на себя. Но… Если Эрайя опять скажет, а тем более, попытается сделать то, о чём только что ляпнула языком – выгоню без всякого сожаления! Не вздумай ко мне приставать, ясно?! Или лезть в кровать! Поняла?

….Или это я чего не понял? Обе смотрят на меня круглыми от изумления глазами. Потом мама тихо отвечает:

– Я, конечно, поняла… И Эрайя тоже… Но почему ты не хочешь её? Это же в порядке вещей… Хотя бы из благодарности за твоё милосердие? К тому же девочка сама хочет этого…

Эрайя краснеет, но согласно кивает в подтверждение её словам. Снова рявкаю:

– Зато я – не хочу!..

Разворачиваюсь и выскакиваю из покоев матушки, словно меня ошпарили. Ошпарили… Нет. Надо срочно строить баню!!!

Не было печали, как говорится, да… В общем, последние дни перед тем, как выпал снег, пришлось мне пахать, как проклятому. Куда там моим сервам! И всё из-за досок! Точнее, из-за того, чем их делать. Имперское железо – это не болотная руда, и вымотался я над круглыми циркулярными пилами больше, чем за всё предыдущее время. Пока расковали – тут Дож незаменимый молотобоец, как ахнет молотом, так искры летят во все стороны. Пока выровняли, пока вырубили, нарезали зубья, прорубили дыру под ось и шпонку, да ещё надо зубья развести до упора и закалить, плюс насыщение самих режущих граней углеродом… Словом, работа очень тонкая, кропотливая и нудная. Ведь инструмента то нормального нет, и не всё другим рукам доверить можно. Если только так, первичные операции. Но справился. Даже немного облегчил труд сервам. Вместо того, чтобы крутить вручную – сделал колесо. Внутрь заходят, и начинают крутить ногами. Словно белка. Получилось, кстати, удачно. Намного лучше чем, чем когда крутили вручную кривую ручку. И брёвна лучше пилятся – скорость вращения пилы больше, и усилие больше, соответственно, на режущие кромки. В общем, сьере Ушур едва успевает нам брёвна возить, и деньги. Чуть ли не сундуками. Чего там самогон! Доски! Доски!! Доски!!! Помаленьку расширяем ассортимент – сделали строгальный агрегат. Под заказ – и четверть выбрать, и паз, и даже шпунт. Грубовато, но для нынешних времён – нечто. Да ещё – мельница. Мастера сьере купец прислал отличного, знающего. Тот обследовал всю долину, ознакомился с моими задумками по будущему строительству, потом предложил место. А то поставим плотину, и придётся на себе все грузы таскать до места переработки и хранения. Словом, дела сдвинулись с мёртвой точки. Сервы повеселели – у них опять появилось мясо в каше. Но прежней воли и весёлости уже не было – слишком хороший урок им преподали. До снега перебрали подвесной мост, заново сколотили ворота и подвесили их на мощных петлях. Позади них – решётка, которую можно поднимать и опускать, и вторые ворота. На надвратной башне сделали машикули, этакие выносные балконы, в полу которых отверстия под стрельбу, метание камней и поливание всякими гадкими жидкостями, вроде крутого кипятка, кипящей смолы или расплавленного свинца для незваных гостей. Заложили все дыры в стенах замка, закончили возведение и отделку хозяйственных строений, перекрыли все крыши черепицей. Сьере Ушур, кстати, очень ей интересуется. А у меня другая головная боль – топливо. Надо везти сюда сланец, невероятно жирный, для того, чтобы использовать его и для выгонки самогона, и для сухой возгонки на синтетическую нефть. Сейчас Юм и Дож работают над постройкой требучета. Пока маленького, но это лишь первый образец. Напрягая мозги, я вспомнил виденные мельком в Академии чертежи этого устройства, и сейчас оба серва пытаются построить нечто похожее. Пора готовиться к обороне. Ведь как только мне исполнится шестнадцать, соседи сразу попытаются наложить свои мохнатые липкие ручки на мои владения. Мне и так уже привозили сведения из Саля о том, что прослышав о доходах Парда оба соседа, граф и барон, скрежещут зубами. Да тут ещё плохие новости подоспели – все арендаторы в один голос уверяют, что на будущий год ожидается жестокая засуха, и урожая практически не будет. Следовательно, надо обо всём озаботится уже сейчас… Выхожу из кузницы с тяжёлой от дум головой, и вдруг нечто холодное ложится мне разгорячённое лицо. Задираю голову к небу – его нет. Тысячи, миллионы крупных снежинок медленно кружатся в воздухе, плавно опускаясь к земле, укрывая её пушистым ковром. Началось… Моя первая зима здесь… Одеваю на голову шапку, бреду в башню. Там тепло и уютно, наше жильё преобразилось. Впервые за многие годы сервы вычистили её внутренности от пыли и грязи, перестелили полы, выровняли стены, починили и заменили лестницы. Словом, теперь там тепло и уютно. Особенно мне нравится моя комната, где голые камни стен и нелепые, на мой искушённый взгляд, гобелены заменили натёртой воском строганой доской, что придаёт моим покоям уют и спокойствие. Полы теперь тёплые, из шпунтованной доски, и сквозь щели ничуть не дует. Вольха перебрал древний очаг в комнате, устроив нечто вроде камина, а я собственноручно отковал все необходимые принадлежности – щипцы, кочергу, совок, ведёрко под дрова. Словом, теперь у меня чистота и порядок. Покои, кстати, расширили, за счёт того, что сломали перегородку между двумя отдельными помещениями, и теперь у меня раздельные спальня и гостиная-кабинет. Матушке переделка очень понравилась, а так же мебель, которую сделал Юм по моим чертежам. Всё-таки руки у парня золотые, и всё ловит на лету. Да и мои слюдяные стеклопакеты себя оправдали. Тройные пластины великолепно держат тепло и шум, и когда я закрываю рамы, то внутри наступает такая тишина, что слышно, как уютно урчит огонь в камине… Снимаю с себя грязное, беру в шкафу полотенце, шлёпаю в одном белье в маленькую душевую. Вот где пришлось попыхтеть! В камин вставили котёл, который наполняется снаружи. Когда в очаге горит огонь, то одновременно нагревается вода, которая по деревянной, высверленной из цельного ствола трубе попадает в эту комнатушку, где сделан очень грубый, но работающий смеситель, опять же из дерева. Оказывается, здесь, на планете, имеется древесина, очень твёрдая и практически не разбухающая под воздействием воды. Плотная. Прочная. Но трудно обрабатываемая. Пришлось помучаться. Зато теперь так приятно постоять под чуть тёплым дождичком. Матушка посмотрела, покосилась, но ничего не сказала. Она не очень любит мыться. Не в обиду ей сказано. Впрочем, кому понравится плескаться в ледяной воде, от которой зубы инеем покрываются, да ещё и без мыла, вместо которого используют золу? Понятное дело. Ну да на весну будем строить баню. Это решено. Сруб под неё уже собран, перемечен и разобран, уложенный под отдельный навес, сушиться. А как прогреет землю – фундамент, глиняные трубы, и да здравствует баня!!! Но это ещё не скоро, а пока, вот сейчас, в данный момент, я обмываю с тела пот, вытираюсь чистым полотенцем, и, облачившись в мягкие льняные рубашку и штаны, шлёпаю за стол, который уже накрыт и готов принять хозяина. Зима… Дожил, как говорится. И вроде как неплохо. Самое время набить молодое брюшко, потом полежать на мягкой кровати, так же с рамой из кожаных ремней, на толстом матрасе, набитом отборной сухой соломой, на чистейших простынях, забросив руки за голову и глядя, как пляшут в камине языки чистого светлого пламени. Подвести итоги, прикинуть новые планы, что-нибудь вспомнить нужное и полезное… Тук-тук!