Двое суток? Трое? Четверо?

Даже учитывая магию, больше недели им в любом случае было не продержаться. И именно столько времени у нас имелось в запасе, чтобы сделать хоть что-то, прежде чем хаос нанесет очередной удар.

Само собой, к следующему утру я тоже вымотался и был вынужден отправиться в схрон, чтобы в кратчайшие сроки восстановиться. Однако еще до рассвета снова поднялся, заглянул в главное Управление, выудил из пальцев задремавшего-таки шефа очередной список и ушел, молча радуясь тому, что в отличие от него имею возможность хотя бы иногда экономить время.

— На этот раз список совсем короткий, — заметил Мэл. — Всего восемь координат. Что-то неожиданно быстро народ выдохся со своими идеями.

— Просто ночью люди обычно спят, — не согласился я, открывая очередную темную тропу. — Не переживай, не позднее полудня у нас опять появится целый рулон бумаги, и хорошо, если хотя бы половина координат из этого списка будет реально существовать.

Тем не менее за работу мы все-таки взялись. Довольно быстро, как и следовало ожидать, управились. Последнее название, что было неудивительно, и вовсе оказалось выдуманным. И я, в общем-то, уже собирался возвращаться, как тут один из стариков в одной окраинной деревеньке неожиданно заинтересовался.

— А зачем вам знать, не пропадают ли у нас люди, господин маг? И какое отношение к этому имеет Урочище? Ищете логово монстра?

— Что-то вроде того. А что? Монстр все-таки есть?

— Нет, — пожал плечами дед. — За последние лет сорок ничего такого не слыхивал. Медведи порой нападают, это да. Волки, бывает, встретятся. Но так чтобы вдруг люди без причин исчезали… нет, такого не припомню.

Я хмыкнул.

— Что ж ты тогда спрашивал?

— Да просто подумал… может, вам другое интересно будет. Злых-то мест у нас в округе вроде бы и нет. Но вот место, куда звери умирать приходят, может показать.

А, да. Знаю такие места. То трава ядовитая растет, то цветы пыльцой все живое травят, и то просто из горных недр ядовитый воздух выходит, так что все, кто им дышит, быстро отправляются во Тьму.

— Место старое, заповедное, — подтвердил старик, когда я на всякий случай поинтересовался. — Наши-то давно знают и обходят стороной. Да и обычное зверье туда, как правило, не суется. А вот когда старость к зверю подступит и как время его придет, так и идет он к Ведьминому долу, словно зачарованный.

Услышав название, я навострил уши.

Ведьмин дол?

Что еще за Ведьмин дол? И почему к этому месту приклеилось именно это название?

— Старая это история, — задумчиво протянул старик, когда я начал расспрашивать. — А может, даже и не история, а обычная сказка. Уж не одно поколение ее передают в этих местах из уст в уста, так что она в каком-то смысле уже и приелась, что ли?

— Я бы все равно послушал, если не возражаете. Слухи есть слухи, но на пустом месте они обычно не появляются.

— Ваша правда, господин маг, — согласился со мной дед. — Но вы уж не ищите в моих словах какую-то выгоду. Эту историю еще дед мой рассказывал, ему — его дед… вот и я внукам ее тоже передам. А уж правда то и нет, никто вам уже не скажет.

Я вместо ответа оперся локтем на плетень, всем видом показывая, что готов внимательно слушать, а примерно через полсвечи свечи уже выходил в компании пары охотников из деревни, приняв твердое решение взглянуть на Ведьмин дол своими глазами.

— Никто не помнит, как ее звали, — поведал мне тогда старик. — Обычная девушка. Красивая, веселая. И как все девчата в своем возрасте однажды она взяла и влюбилась. Причем влюбилась накрепко, без памяти, да вот беда — не люба она оказалась избраннику, так что любовь ей лишь горе принесла, да и он потом женился на другой. И вот тогда девчушка изменилась, озлобилась. Сперва просто соблазнить его пыталась, потом уже угрозами сыпала, проклинала на все лады. А когда у него детки родились, то и на молодую мать напраслину возвела, а сыночка маленького еще и выкрала, потому как от горя умом повредилась и за своего дитятю приняла. Да и глаз, говорят, у нее дурной стал. Если в огород зайдет, так потом вредителей выводить замучаешься. То кошка рядом с ней зашипит, то собака взвоет, то молочная корова сдохнет. Когда же люди про нее шептаться начали да гнать ее со двора рогатиной, она и вовсе из деревни ушла, в лесу поселилась. А еще через какое-то время из той деревни начали пропадать люди…

Хм. И такое бывает, да. От горя и от отчаяния некоторые вон темными магами становятся. Хотя народ в деревнях даже сейчас суеверный и порой из-за обычного косоглазия готов несчастной девке злой ярлык приклеить. А мужика за рано поседевшую шевелюру еще и проклятым обозвать.

— Ведьмой ее тогда и прозвали, — тем временем добавил старик. — Но какое-то время еще терпели, боязно было к ведьме-то подходить. Да и зверья тогда в округе водилось немало. Могли и правда кого в лес незаметно утащить. И только когда прямо среди бела дня у молодки ребеночек из люльки пропал, народ всполошился. Так что похватали топоры да вилы, разожгли факелы и пошли в лес, ведьму искать. Ну и нашли ее на ближайшем болоте. Вместе с ребенком. А там уже никто не стал правды искать — ведьмин дом сожгли, саму ее вилами проткнули, хотели было в болото столкнуть, да заступился за нее один из парней. Люба она ему была когда-то, до сих пор не разлюбил… так их вдвоем и схоронили на том болоте. Ну да небось туда им и дорога была, ибо наверняка ее козни именно полюбовничек покрывал… Впрочем, было то или не было, но болото в память о них обозвали Ведьминым. С тех пор никто туда больше не заходил. Со временем болото высохло, заросло. Потом на его месте целая долина образовалась. А затем и ядовитые источники открылись, так что теперь туда тем более никто в здравом уме не сунется. Разве что те, кто легкой смерти ищет. Говорят, придешь туда, глаза закроешь и уснешь на веки вечные. Ни боли, ни мучений… только покой, и все. Видать, зверье-то потому туда и тянет. Легкой смерти все хотят. Из-за этого трупов вокруг того места лежит видимо-невидимо, потому что до них даже падальщикам не добраться, вот и гниют они, вот и смердят на всю округу…

Я, пока шел и вспоминал его рассказ, успел много о чем подумать, однако до самой долины охотники меня не довели и шагах в пятистах от виднеющейся среди деревьев проплешины почему-то остановились.

— Дальше не ходите, господин маг, — сказал один из них, указав мне на совсем еще свежий трупик какой-то птицы. — Порой с долины в эту сторону ветер сильный идет, так что ближе подходить опасно.

Я, пошевелив ногой чахлую траву, охотно с ними согласился, поэтому поблагодарил и… ушел во Тьму, благо там-то меня никакие испарения не достанут.

Вот так, по темной стороне, мы и добрались до собственно Ведьмина дола. Никто нам в этом не помешал. Никто не заступил дорогу. Только костей под ногами становилось все больше, а порой и полноценные останки встречались, что нас с Мэлом порядком удивило.

— А ведь старик был прав, — проговорил я, когда остановился на краю огромной поляны, где звериные кости лежали прямо-таки огромными горами. Причем даже здесь, на темной стороне. — Смотри-ка, граница едва держится. Кости даже утаскивать сюда не надо — они сами с верхнего слоя валятся. А падальщиков-то нигде и нет.