«Ты встречаешься с кем-нибудь? Может, придешь ко мне на ужин? Хочешь познакомиться с одним моим приятелем, отличным человеком?» За несколько месяцев Маура отказалась от такого количества подобных приглашений, что теперь ее почти никуда не звали. Неужели на нее просто махнули рукой, или все-таки догадались, в чем причина ее безразличия, почему она не хочет ни с кем общаться?

И теперь эта самая причина стоит в дверях и ждет ее.

Маура шагнула в дом, в объятия Даниэла Брофи. С тех пор как они последний раз были вместе, прошло десять дней — десять дней постоянно растущей жажды, которая теперь томила ее и требовала утоления сию же секунду. Пусть продукты по-прежнему лежали в машине, а ужин еще не был приготовлен, но их губы встретились, и теперь еда волновала Мауру меньше всего. Ей хотелось смаковать одного лишь Даниэла, и, пока они целовались по пути в спальню, Маура наслаждалась им, а срамные поцелуи из-за своей недозволенности казались еще слаще. «И сколько же новых грехов мы совершим сегодня вечером?» — размышляла она, наблюдая, как Даниэл расстегивает свою рубашку. Сегодня на нем не было церковного воротника, нынче к ней пришел любовник, а не служитель Бога.

Уже несколько месяцев назад он нарушил обет, связавший его с церковью. В этом была виновата Маура: именно из-за нее Даниэл совершил грехопадение, которое в очередной раз привело его сюда, в ее постель, в ее объятия. Он отлично изучил этот маршрут и прекрасно знал, чего хочет Маура, в какой момент она прижмет его к себе и закричит от страсти.

И когда в конце концов, удовлетворенно вздрогнув, Маура откинулась назад, они с Даниэлом, не размыкая сплетенных рук и ног, как обычно, улеглись рядом — два любовника, прекрасно изучившие тела друг друга.

— У меня такое ощущение, будто тебя не было здесь целую вечность, — прошептала Маура.

— Я бы пришел в четверг, но этот семинар оказался бесконечным.

— Какой семинар?

— По консультированию семейных пар. — Даниэл усмехнулся с печальной иронией. — Будто бы я в состоянии рассказать им, как сохранить брак. В них столько злости и боли, Маура. Находиться в одном помещении с этими людьми — уже само по себе пытка. Мне хотелось сказать им: «У вас ничего не получится, вы никогда не будете счастливы друг с другом. Вы связали свою жизнь не с теми людьми!»

— Возможно, это лучший совет, который ты мог бы им дать.

— Это был бы акт милосердия. — Он нежно смахнул волосы с лица Мауры, не торопясь убирать руку с ее щеки. — Гораздо человечнее было бы разрешить им расстаться. И найти тех, благодаря кому они станут счастливыми. Как я нашел — благодаря тебе.

Она улыбнулась.

— А я благодаря тебе проголодалась. — Усевшись на кровати, Маура почувствовала аромат их любви, исходивший от смятого белья. Животный запах разгоряченных тел и вожделения. — Я обещала тебе ужин.

— Мне неловко оттого, что ты вечно кормишь меня. — Тоже усевшись, он потянулся за своей одеждой. — Скажи, чем я могу помочь.

— Я оставила вино в машине. Может, сходишь за бутылкой и откупоришь ее? А я поставлю в духовку курицу.

Пока жарилась курица, они потягивали вино на кухне; Маура нарезала картофель, а Даниэл делал салат. Во время готовки они прикасались друг к другу и целовались, совсем как семейная пара. Но мы не женаты, думала Маура, со стороны поглядывая на выразительный профиль Даниэла и седеющие виски. Каждое мгновение, проведенное вместе, было словно тайным, краденым; пусть они смеялись, но порой в этом смехе Мауре слышались нотки отчаяния, будто бы они пытались убедить себя, что счастливы, черт возьми, действительно счастливы, несмотря на хитрости, чувство вины и бесчисленные вечера, проведенные врозь. Но она все чаще стала замечать в нем признаки эмоционального напряжения. За последние месяцы его волосы заметно поседели. А когда они совсем побелеют, думала Маура, неужели мы по-прежнему будем встречаться при задернутых шторах?

«Интересно, какие перемены он видит во мне?»

Даниэл ушел от нее после полуночи. Маура заснула в его объятиях и не слышала, как он вставал с постели. Когда она проснулась, Даниэла уже не было, и простыня рядом с нею совсем остыла.

В то утро Маура в одиночестве пила кофе, в одиночестве пекла блины. Самые лучшие воспоминания о своем недолговечном браке с Виктором, который во всех остальных смыслах оказался совершенно неудачным, Маура связывала с воскресеньями — по утрам они поздно вставали и, лежа на диване, полдня читали газеты. Но с Даниэлом таких воскресений никогда не получалось. Пока полусонная Маура сидела в халате, обложившись страницами «Бостон глоуб», отец Даниэл Брофи проводил службу для своих прихожан в церкви Пресвятой Богородицы, для прихожан, чей пастырь и сам абсолютно сбился с пути истинного.

Она проснулась от неожиданного звонка в дверь. Пытаясь стряхнуть остатки сна, Маура приняла сидячее положение и увидела, что уже два часа дня.

«Возможно, это Даниэл».

Шурша газетой, на которой оказались ее босые ноги, Маура торопливо вышла из гостиной. Открыв дверь и увидев человека, который стоял на крыльце, Маура внезапно пожалела, что не расчесала волосы и не надела что-нибудь вместо халата.

— Простите, я немного опоздал, — извинился Энтони Сансоне. — Надеюсь, я не причиню беспокойства.

— Опоздали? Извините, но я вас не ждала.

— Разве вы не прослушали мое сообщение? Вчера днем я оставил его на вашем автоответчике. О том, что собирался навестить вас сегодня.

— О! Похоже, вчера я забыла прослушать сообщения.

«У меня были другие дела», — подумала Маура.

Она сделала шаг назад.

— Проходите.

Сансоне вошел в гостиную и остановился, глядя на разбросанные газеты и пустую кофейную чашку. Маура не видела его несколько месяцев и теперь заново поразилась его спокойствию и тому, как он будто бы изучает воздух в поисках какой-нибудь упущенной детали. В отличие от Даниэла, быстро находившего контакт даже с чужаками, Энтони Сансоне будто бы со всех сторон был окружен стенами; этот человек, даже стоя в помещении, которое заполняла толпа, умел казаться подчеркнуто отчужденным и замкнутым. Мауре стало интересно, что он думает при виде беспорядка, свидетельствовавшего об упущенном воскресенье. «Не у каждого есть дворецкий, — пронеслось у нее в голове. — Не все живут так, как вы, в особняке на Бикон-Хилле».

— Простите, что беспокою вас дома, — снова заговорил он. — Мне не хотелось наносить официальный визит в бюро судмедэкспертизы. — Сансоне обернулся и посмотрел на хозяйку. — А еще мне хотелось узнать, как вы поживаете, Маура. Я давно не виделся с вами.

— У меня все хорошо. Много дел.

— Общество Мефисто возобновило еженедельные ужины в моем доме. Нам бы очень пригодился ваш взгляд на вещи, и мы будем рады, если вы присоединитесь к нам в один из вечеров.

— Для беседы о преступности? Этим предметом я достаточно часто занимаюсь на работе, благодарю вас.