Долго их искать не пришлось… Они всегда на месте…

«…14.01.1939 (из донесения польского посла в Вашингтоне Е. Потоцкого о беседе с послом США Буллитом) «Он [Буллит] едет с целым «чемоданом» инструкций, записей бесед и директив, полученных от президента Рузвельта и сенаторов — членов комиссии по иностранным делам… Содержание этих директив, которые Буллит изложил мне во время получасовой беседы, таково.

1. Оживление внешней политики под руководством президента Рузвельта, который резко и недвусмысленно осуждает тоталитарные государства.

2. Военные приготовления Соединенных Штатов к войне на море, на суше и в воздухе, которые проводятся ускоренными темпами и уже поглотили колоссальную сумму в 1 250 000 000 долларов.

3. Решительное намерение президента положить конец любой компромиссной политике Англии и Франции в отношении тоталитарных государств. Они больше не должны пускаться с этими тоталитарными государствами ни в какую дискуссию, имеющую какие-либо территориальные изменения.

4. Моральное заверение в том, что Соединенные Штаты расстаются с политикой изоляционизма и готовы в случае войны активно выступить на стороне Англии и Франции. Америка готова предоставить в их распоряжение все свои финансовые средства и сырьевые ресурсы…»[31]

Кто еще не понял, тогда вот это… И это — раньше на полтора месяца предыдущей цитаты…

«…19.11.1938 (из донесения польского посла в Вашингтоне Е. Потоцкого о беседе с послом США Буллитом) «Желанием демократических государств было бы, чтобы там, на востоке, дело дошло до военного конфликта Германского рейха и России. Поскольку потенциал Советского Союза до сих пор неизвестен, может случиться так, что Германия слишком удалится от своей базы и окажется обреченной на затяжную и ослабляющую ее войну. Только тогда, по мнению Буллита, демократические государства атаковали бы Германию и заставили ее капитулировать.

На мой вопрос, примут ли Соединенные Штаты участие в такой войне, он ответил:

«Вне всякого сомнения, да, но только после того как Англия и Франция нанесут удар первыми». Настроение в Соединенных Штатах, как он сказал, в отношении нацизма и гитлеризма настолько напряженное, что уже сегодня среди американцев царит психоз, похожий на тот, какой имел место перед объявлением Америкой войны Германии в 1917 году…»

И еще меня преследовала простая мысль: должна же быть и невидимая нить между доблестным британским миротворцем Невиллом Чемберленом и озабоченными американцами. Она просто обязана была существовать…

Уж больно Невилл нарисовался в европейской истории со своими нестандартными инициативами, развязывающими руки Гитлеру прямо под боком у народа Англии. И в Мюнхене в судьбе Чехословакии, и в Лондоне в судьбе предоставления убийственных для всей Европы военных гарантий для Польши.

К моему стыду, эта ниточка лежала на поверхности обычной сетевой «Википедии». Достаточно только было посмотреть попристальнее на всю семью Чемберленов. Дело в том, что сводный брат Невилла — Джозеф Остин Чемберлен удостоился аж Нобелевской премии мира за 1925 год. А ее просто так не дают. И удостоился в весьма говорящей для моей версии компании. Премию мира англичанину Чемберлену вручили совместно с вице-президентом США Чарльзом Г. Дауэсом.

А вот это уже более чем серьезно…

Достаточно было взглянуть — за что…

Оказывается, план Юнга начала 30-х годов для Германии — это всего лишь плавно развитые инициативы британцев и американцев, осуществляемые ими тихо и пушисто с середины 20-х годов. Они и были оформлены в план Дауэса — Чемберлена. Юнговские отпускные в 2 млрд. марок прощеных репараций для немцев — сущие пустяки по сравнению с мощнейшими усилиями США по восстановлению немецкой экономики в 20-х годах.

При всем желании, Владимир Богданович, Вас понять я, право, поражен Вашей зашоренностью о сталинско-тельмановской теории проталкивания Гитлера к власти. Так тупо упираться Вам несвойственно…

По плану Дауэса до 1929 года из США в Германию было переброшено кредитов на 21 млрд. немецких марок. При этом о первоначальном вливании 800 млн. немецких марок от американцев я вообще молчу… Благодаря защищенным траншам риски, связанные с закупкой валюты, ложились на получателя, что способствовало сохранению стабильности рейхсмарки.

Немецкое пламя попранного собственного достоинства, воспламененное итогами Версальского договора, инициаторы, его оформившие, взялись тушить не справедливым пересмотром результатов изъятых территорий и ревизией сформированных и взрывоопасных национальных анклавов в Европе, а банальной закачкой кредитов поверженной стороне и финансовыми бонами. Это все равно что гасить пожар керосином. Как всегда, американцев душила жаба возможных потерь.

Дабы обеспечить возвратность кредитов, выданных за поставки оружия странам Антанты, надо было обеспечить сначала неукоснительность репарационных выплат со стороны Германии. На это и были нацелены в первую очередь американские кредиты. Сей гениальный план и потянул на нобелевскую… Якобы и овцы целы, и волки сыты. Однако колоссальные средства из-за океана, по сути, были направлены и Веймарской, и гитлеровской республикам на создание самых передовых вооружений.

Именно этой поддержке мир обязан тому, что у Германии конца 30-х годов были самые лучшие в мире субмарины, топившие торговый и военный флот любой страны, самые лучшие боевые самолеты, начавшие практиковаться на населении испанской Герники, самые лучшие составы боевых взрывчатых смесей, применяемых в торпедах, снарядах и авиабомбах, самые лучшие наработки в области ракетостроения, завершившиеся ракетными обстрелами Лондона в 1944–1945 годах, самые лучшие практические наработки в области освоения энергии атомного ядра уже к 1943 году…

Вот теперь я и понял во всем масштабе, за что старший брат Невилла Чемберлена, Остин, получил Нобелевскую премию мира.

У меня лично нет слов…

Если они остались у Вас, Владимир Богданович, жду с нетерпением Вашу апологию этим голубям! Только благодаря Божьей воле мир во всей полноте не вкусил на себе всех достоинств итогов усилий нобелевских лауреатов в деле мирного строительства Германии… Младшему брату— Невиллу Чемберлену, собственно, ничего и придумывать в конце 30-х уже не надо было… Европа катилась в войну под нож унавоженной американскими деньгами Германии.

А ему досталась горестная судьба крайнего, подписавшего бессмертные бумаги, оформившие кошмар Второй кровавой бойни в XX веке!

На историческом заседании британского парламента 10 мая 1940 г. к Чемберлену и его сторонникам были обращены слова, когда-то сказанные Оливером Кромвелем Долгому парламенту: «Во имя Бога, уходите!» — что, по существу, означало политическую смерть Чемберлена.

«Вы были поставлены перед выбором между войной и позором, — заявил Чемберлену его будущий преемник Уинстон Черчилль. — Вы выбрали позор, но вас ждет еще и война». А через пять месяцев, 9 ноября 1940 года, сердце бедняги Невилла не выдержало…