гарнизон, который они должны победить или обмануть. Сердце его упало при виде этих многочисленных солдат.

Он посмотрел, что за ними. Лестница охранялась. В пяти тысячах футов парк подступал вплотную к стене храма. Там группа высоких деревьев, их ветви почти касаются лестницы.

Веревка Джиджи и крюк! Как мудро поступил ниневит, предвидя такую возможность. Кентон самый легкий из четверых, он взберется на дерево, переберется на лестницу, а если это невозможно, перебросит веревку с крюком и поднимется по веревке.

Потом опустит веревку для остальных. Можно сделать! А если будет буря, которую предсказывает Сигурд, охрана ничего не услышит.

Неожиданно он почувствовал, что за ним следят. Между ним и храмом людей не было, у основания лестницы стоял офицер и смотрел на него.

Кентон повернулся, быстро прошел по краю улицы и оказался вновь у свей скамьи. Сел, как и раньше, наклонился, закрыл лицо руками.

Кто-то сел рядом.

– В чем дело, моряк? – грубовато спросили его. – Если болен, почему не идешь домой?

Кентон ответил хрипло, продолжая закрывать лицо.

– Слишком много вина в Эмактиле. Оставь меня. Пройдет.

– Хо! – рассмеялся незнакомец и схватил Кентона за локоть. – Подними голову. Иди лучше домой, пока не началась гроза.

– Нет, нет, – хрипло ответил Кентон. – Я не боюсь бури. Вода мне поможет.

Руку с его локтя убрали. Некоторое время сидевший рядом молчал. Потом встал.

– Хорошо, моряк, – сердечно сказал он. – Оставайся здесь. Вытянись на скамье и поспи. Боги да будут с тобой!

– И с тобой, – пробормотал Кентон. Он слышал удаляющиеся шаги. Осторожно повернул голову, посмотрел в том направлении. Среди деревьев видно было несколько фигур. Одна из них – человек в длинном синем плаще, другая – офицер, одетый, как тот, который смотрел на Кентона от основания большой лестницы; моряк; горожанин. Кто они такие?

Человек, сидевший рядом с ним, схватил его за руку как раз там, где был надет браслет Шарейн! А этот офицер? Тот же самый? За ним следят?

Он выпрямился, натянул на браслет кожаный рукав. Но рука его вновь легла на браслет. Рукав был отрезан ножом.

Кентон вскочил, хотел бежать. Но прежде чем он успел сделать шаг, послышался топот. На голову ему набросили тяжелую ткань. Чьи-то руки схватили его за горло. Другие руки обвили его веревкой, прижали его руки к бокам.

– Снимите ткань с его лица, но держите руки на горле, – услышал он холодный мертвый голос.

Голову его открыли. Он смотрел прямо в бледные глаза Кланета.

И тут из двойного кольца солдат послышались изумленные возгласы, движения ужаса. Вышедший вперед офицер смотрел на него в изумлении.

– Мать богов! – застонал он и склонился у ног Кентона. – Повелитель, я не знал, – он вскочил и поднес нож к веревке.

– Остановись! – заговорил Кланет. – Это раб! Посмотри внимательней!

Дрожа, офицер посмотрел в лицо Кентону, приподнял завесу шлема, выругался.

– Боги! – воскликнул он. – А я – то думал, что это…

– Ты думал неверно, – спокойно прервал его Кланет. Он пожирал глазами Кентона. Наклонился, вытащил меч Набу.

– Подожди! – офицер взял у него меч. – Этот человек – мой пленник, пока я не доставлю его королю. И до этого времени я сохраню его меч.

Смертельной опасностью загорелись глаза жреца.

– Он отправится в Дом Нергала, – взревел он. – Берегись, капитан, противоречить Кланету!

– Я слуга короля, – ответил офицер. – Я подчиняюсь его приказам. А ты, как и я, хорошо знаешь, что он приказал всех пленников приводить прежде всего к нему – что бы ни говорили жрецы. К тому же, – добавил он, – возникает вопрос о награде. Пусть это дело будет записано. Король справедлив.

Черный жрец стоял молча, прикрыв рукой рот. Офицер рассмеялся.

– Вперед! – приказал он. – К храму! Если этот человек убежит, вы все умрете.

Тройное кольцо солдат окружило Кентона. Рядом с ним шел офицер. По другую сторону – черный жрец, не отрываясь взглядом от Кентона, облизывая свои безжалостные губы.

Так прошли они через парк, вышли на улицу и наконец прошли через высокую арку в храм.

18. Повелитель двух смертей

Король Эмактилы, Повелитель двух смертей, сидел, скрестив ноги, на высоком диване. Он очень походил на старого короля из детских песенок, включая веселость, румянец на лице и круглые, как яблочко, и такие же красные щеки. В его водянистых голубых глазах светилось веселье. На нем была свободная алая одежда. Он шаловливо размахивал своей длинной белой бородой, испачканной брызгами красного, пурпурного и желтого вина.

Судный шатер короля Эмактилы достигал ста квадратных футов. Диван короля размещался на платформе, в пять футов высотой, которая, как сцена, тянулась от одного края комнаты до другого. Пол, выложенный квадратными плитками, круто поднимался к платформе. Вогнутый край его резко обрывался пролетом широких низких ступеней, которые заканчивались в пяти футах от дивана короля.

Двенадцать лучников в перевязанных поясами куртках серебряного и алого цвета стояли на самой нижней ступени плечо к плечу, луки наготове, стрелы наложены на тетиву, в одно мгновение они поднимут лук и выстрелят. Двадцать четыре лучника стояли у их ног. Тридцать шесть смертоносных стрел смотрели на Кентона, черного жреца и капитана.

По обе стороны ступеней вдоль задней изогнутой стены палаты вытянулся еще ряд лучников, серебряных и алых, плечо к плечу, стрелы наготове. Мигающие глаза короля видели их головы, которые окружали сцену, как рампа.

Вдоль остальных трех стен, плечо к плечу, стрелы на тетивах, глаза не отрываются от короля Эмактилы, идет не прерываясь серебряно-алый фриз из лучников. Они стоят молча; напряженные, как заведенные автоматы, готовые действовать, как только нажмут невидимую пружину.

В помещении нет окон. Светло-голубые занавеси покрывают все стены. Сотни ламп освещают комнату ровным желтым пламенем.

На расстоянии двух ростов человека слева от короля неподвижно, как и лучники, стоит затянутая вуалью фигура. Сквозь вуаль чуть видны изгибы прекрасного тела.

На том же расстоянии справа от короля другая скрытая фигура. Вуаль не в силах скрыть исходящий от нее ужас.

Одна фигура заставляет сердце биться ускоренно.

Другая – останавливает его биение.

На полу, у ног короля, сидит гигант китаец с изогнутым алым мечом.

У дивана с обеих сторон стоят девушки, прекрасные, юные, обнаженные по пояс. Шесть с одной стороны, шесть – с другой. В руках у них кувшины, полные вином. У их ног вазы с вином, красным, пурпурным и желтым, эти вазы стоят в еще больших вазах со снегом.

Справа от Повелителя двух смертей склонилась девушка с золотой чашкой в вытянутой руке. Слева – другая с золотым флаконом. Король