ощущение. Но вот как погиб его светлость и к власти в клане пришла молодёжь… всё… и света нет, стены светиться сами по себе перестали, и в комнате теперь склад испорченного имущества сделали. И никто больше не сидит тут днями и ночами, качаясь в кресле, и любуясь открывающимися видами. Тут ведь всё ухожено раньше было. Клумбы с цветами. Пруд. Фонтаны. В пруду даже лебеди жили. Идиллия. Но с того момента лет тридцать прошло. Я ведь ещё тогда мальцом совсем был. Те времена только дворецкий ещё, наверное, помнит. Он у старого князя в юном возрасте на такой должности оказался. Всем тут руководил. Но, как старого князя не стало, то внуки парня от дел отставили и должности лишили. Этот-то, кто вам усадьбу в споре проиграл, правнук того великого князя. Вырождается княжеский род, чего уж говорить.

— Явно осмелел старикан, — смеётся у меня в голове Боря — раз в таких выражениях на счёт бывших хозяев выражается. Хотя не отнять, старика князя добрым словом вспоминает, а это дорогого стоит. Но, что касается этого грота, нужно тут всё убрать и в обязательном порядке найти кресло-качалку строгого князя. А вдруг…

Так и распорядился.

По рации вызвали подмогу. Одного из церберов оставили с людьми за старшего, с наказом всё тут вытащить, мебель поломанную перебрать, но пока не вывозить. Лично мы со стариком старожилом её осмотрим на предмет нужности.

А сами, пока тут работа кипит, дальше с ознакомительной прогулкой по поместью пошли. Есть тут на что посмотреть и, что из рассказов старика послушать…

Часа два по поместью бродили. Когда уставали, на лавочки садились, отдохнуть. Мест таких в парке для отдыха хватает.

— Красиво тут и таинственно. — высказывает своё мнение Искин. — С большими строениями я угадал, это фрагменты общего ансамбля зданий, входящих в бывший зимний дворец крымского хана. Потом уже под себе новые хозяева переделали помещения замков. Я представить себе не могу, сколько тут разом можно народа разместить. А потому возникает вопрос… что нам со всем этим богатством делать?

Отмахиваюсь. Мне сейчас и так хорошо, и забивать голову всякой ерундой уж точно не хочется.

— Давай в начале разберёмся с чем мы тут, с ходу столкнулись. Место явно ведь непростое этот грот, не зря же рассказывают нам про старого князя, что он тут и дневал, и ночевал почти. Почему? И ведь ещё момент… до ста одиннадцати лет прожил. И умирать же не собирался, говорят. И погиб тогда, когда в столицу по делам каким-то его к императору вызвали. Может, просто убрали, задержавшегося среди живых аристократа. Как думаешь?

— Всё возможно. — соглашается со мной Боря — Но вряд ли в его смерти замешана императорская семья, а вот родственнички могли и подсуетиться, если тут в поместье князя достать не могли. Да легко, не зря же он тут отшельником жил и как рассказывает старикан этот юморной… из грота почти носа не казал последнее время.

Помолчали.

— А знаешь… — делюсь я с Искиным своими впечатлениями. — ведь, когда я дал команду разобрать в гроте весь этот мусор и навести порядок, и вымыть там всё, я почувствовал… удовлетворение. Даже по-другому и высказаться не могу. Меня поблагодарили за помощь, так вот лучше выразиться.

— Дела-а… — тянет задумчиво Боря.

Так и бродили по поместью. Повсюду запущение и затхлость.

— М-да уж… если бы тут был Викторович… такого бардака он уж точно бы не допустил.

— Вы о ком сейчас, уважаемый? — между делом спрашиваю я, чтобы поддержать беседу со стариком.

Если честно, то нить разговора я уже давно потерял. Устал и проголодался. Пора возвращаться. Вопрос только куда? На лётный аппарат в общество к грудастой стюардессе? Или уже девчонки решили, где мы будем жить все эти оставшиеся дни нашего затяжного отдыха?

Моё личное мнение, я бы лучше в каюте дирижабля расположился. Там хоть уютно… и всё функционирует, начиная от туалета, заканчивая кондиционером. И кормят отпадно. Меня всё устраивает. Но решаю не я. Тут рулит у нас Азиза. Как решит, так и будет.

— Бывший дворецкий. — объясняет дедок. Даже не запомнил я как звать величать этого весельчака-старичка. — Ему сейчас далеко за семьдесят, но такой… бодрый старичок. Я в сравнении с ним по виду древний дед, хотя и прилично по годам младше. А вот Андрей Викторович блюдёт себя. И время его словно не берёт. Последние годы, правда, сдал сильно. Супругу похоронил. Правнуки нервы треплют. Нервничать начал по пустякам. Часто гуляет мимо границ поместья. Страдает. Он словно привязан к этим местам. Но посещать усадьбу ему запрещено бывшими владельцами. А так за историю поместья лучше него никто не расскажет, да и про старого князя баек у него много. Если есть желание, можно вам организовать встречу. Поверьте, не заскучаете. Из Андрея Викторовича отличный рассказчик.

— Соглашайся. — тут же слышу я в голове голос Бори — Даже я сейчас почувствовал, как зов отреагировал на предложение этого Петровича. Явно это жу-жу неспроста.

Я тоже нахожусь в прострации. Укол со стороны, где находится грот пришёл и такой ощутимый, словно меня подталкивает зов к такому решению.

— Организуйте нам встречу… скажем на сегодняшний вечер, уважаемый. Как раз тут в гроте и посидим, побеседуем. — говорю я. — Не отказался бы послушать байки про бывшие времена, да и мои сопровождающие тоже, думаю, составят в этой беседе мне компанию. Девочки не откажут в своём присутствии, если несильно заняты будут другими делами.

— Вот и отлично! — радуется дедок Петрович — Тогда я позвоню, с вашего разрешения? Обрадую. Уверен, наш бывший дворецкий в вашей просьбе, на счёт беседы, не откажет. Будет очень рад с вами, господин, пообщаться, как с новым хозяином этого замечательного поместья. Да и приятно ему будет вновь посетить родное, для него поместье.

— Давайте на вечер организовываете. Скажем, часиков так на восемь вечера. — говорю я — А пока, думаю, нам лучше вернуться к месту проведения работ. Хочется посмотреть, убрали уже грот или нет. Да и с мебелью определиться надо, что оставляем, а что выкидываем…

Пока дошли, пока с этом мебельном мусоре разбирались, время до обеда скакнуло. Скоро уже на приём пищи идти, да и что-то меня в сон клонить начало. Не отказался бы после обеда немного подушку помять…

— … даже жаровня осталась. — ухмыляется Вадим Петрович. Запомнил всё