– А теперь скажи почему твоя любовница, прислала Рите это видео? – я зла на него. Рита рассказала мне с кем ей изменил Виктор, и кто послал видео. Вадим поставил локти на колени, и схватился за голову.

– Она мне больше не любовница. Я не знаю, что было в её голове, когда она это делала. Маша увидела Ритины фотографии в моём телефоне. Но я этого не знал. Сказал ей что мы расстаёмся, и что я… люблю другую. А она решила, что я про Риту говорю.

– Это ты во всём виноват, – упрекнула я. – Как только ты появляешься в моей жизни, то несёшь только горе и страдание.

– Я здесь ни при чём, – разозлился Вадим. – Я не заставлял Вика изменять Рите. Он сам это сделал.

– Да? А чья любовница его соблазнила?

– Она поплатилась за это.

– Наша дочь поплатилась, за то, что встретилась с тобой.

– Аня прошу, не говори так. Я не могу нести ответственность за чужие действия. Вик должен был любить и оберегать Риту, а не изменять. И я здесь не виноват. В конце концов я сразу хотел признать Риту, только она просила никому ничего не рассказывать, пока не поговорит с тобой.

– Ты никогда ни в чём не виноват. Ты просто любишь сваливать вину на других.

– Ангел, ты устала, – он тяжело вздохнул, пытаясь меня успокоить. – Давай я отвезу тебя к себе, ты отдохнёшь.

– Я останусь здесь, с Ритой, а в твой дом я никогда и ногой не ступлю, – я поднялась и зашла в палату. Коснулась рукой плеча парня, от чего он распахнул глаза.

– Молодой человек. Я – мама Риты, и хочу побыть с моей дочерью.

– Да, конечно, – он потёр голову, поднялся и вышел. А я присела на диванчик, и прикрыла глаза. Где же мы так провинились, что Бог посылает нам такие испытания?

– Мама, вставай, – я услышала Ритин голос, и открыла глаза. Утро. В окно бьёт солнечный свет. Я поднялась, и прошла к стулу.

– Как ты моя девочка? Как себя чувствуешь? – я притронулась к её щеке, и заправила волосы за ушко.

– У меня сильная слабость, а в остальном… Мама мне тяжело всё это воспринимать, – пожаловалась она.

– Я понимаю доченька, но тебе сейчас надо быть сильной.

– Мама, я его так люблю, но смогу ли простить? Нет. Как он мог поступить так с нами? – её голос дрожал, а из глаз полились слёзы. – Он говорил, что любит меня, и хочет ребёнка. Получается он обманывал? Не было у него любви. Я верила ему, доверяла. Мама, я всё готова была бросить ради него.

– Тише девочка моя, – у меня текли слёзы. – Тебе сейчас нельзя нервничать, постарайся пока отпустить всю эту ситуацию. Ты не должна думать об этом. В твоей голове должен быть только ребёнок.

– Но мама… мне так больно. Вот тут всё ноет, – Рита показала на грудь. – Это моя душа, которую он раздавил. Ты знаешь, я боюсь закрывать глаза, потому что я сразу вижу эти видео.

– Рита, послушай, – я постаралась ввести себя в состояние равнодушия и передать его Рите. – Отпусти и забудь. Выключи чувства и переживания.

– Ты так же поступила тогда? – тихо спросила она. На что, я только кивнула и отвела глаза. – Мама почему так? Что мы такого сделали, что судьба преподносит нам такие испытания? Ведь мы просто полюбили.

– Я не знаю дочка. Но мы должны быть сильными. Я жила ради тебя, а ты будешь держаться ради моего внука. Я во всём тебе помогу. Ты не будешь одна, как когда-то осталась я. Всё у тебя будет хорошо. Он не стоит твоих слёз и переживаний. Если Виктор так легко смог разрушить ваши отношения, то и ты должна забыть о нём.

– Мам, а ты смогла забыть папу?

– Да, до недавнего времени я о нём вспоминала очень редко, и никаких чувств он во мне не вызывал.

– А теперь? – спросила она.

– А теперь у меня есть жених, – я протянула руку, и показала кольцо.

– Мама, – моя девочка улыбнулась. – Я так рада за тебя. Ты счастлива с ним?

– Мне с ним спокойно, – я посмотрела в её глаза, и слегка улыбнулась.

– Ты его не любишь?

– Рита, какая любовь в моём возрасте? Нам хорошо вместе, мы уважаем друг друга, я думаю этого достаточно.

– Я наверно тоже больше никогда не полюблю, – я взяла её руку в свою.

– Ты полюбишь моя девочка. Ты найдёшь лучшего парня, который будет любить и ценить тебя, и у вас всё будет хорошо. Я уверена в этом.

– Не знаю, смогу ли я теперь доверить кому-нибудь своё сердце, – сказала она. В этот момент постучали в дверь, и она приоткрылась. Из проёма показались шарики. Розовые, голубые, в виде сосок, коляски, детских ножек, и в палату зашёл тот самый парень – Кирилл.

– Ой, не хотел мешать, думал Рита одна. А у меня тут сюрприз. Думаю, малышу понравиться, а для мамочки вот, – он протянул коробку шоколадных конфет.

– Конечно понравиться, – сказала я. Рита улыбнулась через силу, и отвела взгляд. Не его она ждала. – Кирилл, они очень красивые. Создают хорошее настроение, а конфеты Рита съест после завтрака. Она ещё та любительница шоколада, – я взяла их и положила на стол. – Рита как ты думаешь, кто у нас будет? – спросила я. А она уронила слезинку, и сказала:

– Девочка, – она о чём-то своём думает, надо сменить тему.

– О, дочка, я позвонила Ире, и она уже летит сюда, – её глаза загорелись.

– Я так соскучилась по крёстной. Но надо держать оборону, она тут всех на уши поставит.

– Вот это точно. Она словно ураган, – сказала я. В палату зашла медсестра, чтобы поставить капельницу. – Рита отдыхай, мы позже ещё зайдём, – взяв Кирилла под руку, мы вышли.

– Я хочу вам сказать, что я очень люблю вашу дочь, – по его взгляду всё видно, ему даже не стоило это говорить.

– Ты знаешь, сейчас не лучшее время.

– Вы не правы. У меня совсем мало времени, чтобы вновь завоевать её. У ребёнка должен быть отец и я уже считаю его своим. Когда он родится, то должен познать любовь обоих родителей. Поэтому я приложу все усилия, чтобы Рита была со мной.

– А если она этого не хочет? – спросила я, а он так уверенно посмотрел на меня.

– Значит, я сделаю всё чтобы она захотела этого. Я больше не сдамся. Я полюбил вашу дочь, с первого взгляда…

– Пойдём вниз. Выпьем кофе, и ты мне обо всём расскажешь.

Какого чёрта я не взял второй паспорт. Я сейчас был бы с Аней, и во всём её поддерживал. Ну кто мог подумать, что может что-то случится. Мне жаль, что пришлось отпустить её одну. Анна так изменилась. Все часы пока мы плыли до порта, она проплакала. Никакие слова утешения не помогали. Она будто оплакивала не только случившиеся с дочерью, но и с собой. Её вдумчивый, стеклянный взгляд отражал всю боль, которая творилась в душе. Аня не хотела со мной делиться своими мыслями, но я сидел рядом и держал её в своих объятиях. Я должен быть рядом.