посылать одну из своих девочек. На мрачном литейном дворе шестой печи в полном одиночестве стоял незнакомый ей крупный человек в шляпе, видавшей виды, и, закинув кулаки за спину и подняв голову, разглядывал холодную печь. Нелли Петровна замедлила шаг, неудобно было мешать ему. Но тут же решительно подошла и спросила:

— Простите, вы — Григорьев?

Он неторопливо оторвался от созерцания печи, обернулся и молча некоторое время разглядывал ее. У него было широкое лицо, взгляд спокоен и пристален. Он едва приметно нагнул голову и сказал:

— Да, Григорьев.

И опять принялся молча ее разглядывать.

Нелли Петровна невольно смешалась. Под пристальным взглядом этого человека ее лицо теплело, она почувствовала себя провинившейся девочкой, в то же время отчетливо сознавая, что никаких провинностей за собой не знает. Григорьев не желал приходить ей на помощь, и все так же молча смотрел на нее и ждал, что она еще скажет.

Нелли Петровна досадливо нахмурилась, стало раздражать это бесцеремонное разглядывание и молчание Григорьева.

— Сейчас из заводоуправления звонил директор, — заговорила она суховато, — просил вас позвонить. Я могу провести к телефону, здесь рядом.

— Спасибо, — поблагодарил Григорьев. — Телефон я найду сам.

Этого Нелли Петровна не ожидала и некоторое время растерянно смотрела на Григорьева.

— Вы можете идти, — сказал он, заметив ее смущение. — Я позвоню.

И больше не обращая на нее ни малейшего внимания и не торопясь выполнять просьбу директора, поднял голову и вновь принялся созерцать печь.

«Н-да-а, — думала Нелли Петровна, возвращаясь к себе. — С ним будет трудно. Очень не просто… — И вспомнив о Логинове, усмехнулась: один другого стоит, хотя совершенно не похожи. Как-то они будут общаться, кто кому уступит?

А кому-то из них уступать придется, слишком драматические события разыгрались на заводе, — думала Нелли Петровна, — и слишком полярные позиции в этих событиях у того и другого. Кому-то придется уступать…»

Занятая своими размышлениями, она не заметила, как подошла к двери административного шестиэтажного корпуса, в котором располагались отделы конторы и кабинет начальника цеха.

«Зачем, собственно, я сюда?.. — спросила себя Нелли Петровна. — Да-а… Середин…» — вспомнила она свое желание увидеть его. Остановилась перед дверью в нерешительности. «Нет, не сейчас». И повернула к себе в лабораторию.

Прошло около часа. Лаборантки приносили ей анализы проб чугуна текущих плавок, она просматривала их, все было в норме. Пробы для анализа металла брони никто не приносил. Звонить Коврову не хотелось, не любила никого упрашивать. Сделает, так сделает, не захочет выполнить просьбу, придется поговорить с заместителем начальника цеха. Середину, наверное, сейчас некогда. Таясь от самой себя, она все время ждала его телефонного звонка или того, что вот откроется дверь и войдет он сам…

Вместо Середина появился Логинов. Вошел с такой же стремительностью, как вчера, оглядел светлую комнату и, подойдя к столу, бесцеремонно протянул Нелли Петровне руку.

— Где Григорьев? — спросил требовательно.

— Я сама передала ему вашу просьбу, — тоном оправдания сказала Нелли Петровна и, не вставая из-за стола, пожала протянутую широкую сильную руку директора. — Разыскала на литейном дворе, предложила проводить к телефону. Он сказал, что сам найдет, откуда ему позвонить.

— Да где же он в конце концов? — воскликнул Логинов и всей тяжестью плюхнулся в кресло перед столом. — Черт его знает… На шестой печи нет, в конторе цеха тоже не видели… В прятки, что ли, играет со мной? — Логинов взглянул на Нелли Петровну и усмехнулся. — Грешным делом, решил, что вы его тут… обрабатываете.

— Это что значит? — непримиримо воскликнула Нелли Петровна. — Я прошу вас запомнить, что никогда никого не обрабатываю. Совершенно стало невозможно работать… — пробормотала она.

— Директор мешает?

Нелли Петровна покривила душой:

— Нет, с приездом Григорьева…

Логинов вдруг расхохотался.

— Вы положительно мне нравитесь, — сказал он.

— Я уже дважды удостоилась чести выслушать ваше признание…

Логинов не обратил внимания на ее замечание и, насупившись, помолчал.

— Середина видели? — деловито спросил он.

— Нет, еще не видела, — поняв, что Логинов говорит без всякого желания иронизировать, так же деловито ответила она.

— Куда-то ушел с Меркуловым, никого сыскать нельзя, — проворчал он. — Не цех, а сумасшедший дом… Так что же мы с вами будем делать? — помолчав, наверное, не отдавая себе отчета в том, что говорит, задумчиво произнес Логинов. — Да, с вами, — встрепенувшись подтвердит он. — К какому заключению придет Григорьев? Вас тоже должно это интересовать.

Нелли Петровна промолчала. Логинов сидел в кресло, откинувшись на спинку, вытянув и скрестив короткие ноги.

Кто-то робко постучал в дверь.

— Войдите, — с облегчением сказала Нелли Петровна, разговор с-директором тяготил ее.

Вошел горновой Андронов в шерстяной робе и каске. Он не раз приносил в лабораторию пробы чугуна. Лицо похудело, усталые глаза ввалились.

Логинов завозился в кресле и встал.

— Так где же этот Григорьев? — в сердцах пробормотал он.

Андронов, не робея перед рассерженным директором, сказал:

— У нас. Всю печь облазил, в ржавчине перемазался. Теперь полез на каупер. Во все щели заползает, как муравей… — Андронов скупо усмехнулся. Видно было, что Григорьев чем-то ему понравился.

Логинов хмуро выслушал горнового. Вступать в объяснения с ним не пожелал и, не попрощавшись, пошел к двери.

Андронов проводил его взглядом, покачал головой, но ничего не сказал. Подошел и протянул Нелли Петровне обернутый обрывком газеты кусок металла.

— Проба, какую вы просили. Алексей Алексеевич велел отрезать и вам отнести. Автогенный аппарат был занят, сразу нельзя было…

Нелли Петровна раскраснелась, уж очень ждала этой пробы. Осмотрела обрезок брони и, окинув Андронова благодарным взглядом, сказала:

— Как раз такой и надо.

Андронов не уходил, в упор смотрел на нее.

Нелли Петровна сказала:

— Вид у вас неважный, наверное, не спали с этой аварией. Отдохнуть вам надо, — добавила сочувственно.

— Третья смена пошла, как на ногах, — подтвердил Андронов неприятным резким голосом. — Да я не жалуюсь, не подумайте. — И неожиданно брякнул: — К Григорьеву хочу пойти…

— Это как так? — не поняла она.

— Поговорить хочу с ним. У нас только и слышишь: Григорьев, Григорьев, а поговорить с ним боятся. Как бы чего не вышло. А вы как считаете?

Нелли Петровна опустила глаза.

— Да вы садитесь, — встрепенулась она. — Садитесь…

— Роба грязная, кресло испорчу. — Андронов не двинулся с места. — Что вы скажете? Или тоже, как все?.. — непримиримо блеснув провалившимися от усталости глазами, пробурчал он.

— Не знаю, что вам посоветовать, — спокойно, не обращая внимания на задиристый тон Андронова, заговорила Нелли Петровна. — Думаю, что трудно будет с ним разговаривать, человек занятой, времени у него мало. — Она вскинула глаза. — А, собственно, о чем?.. О чем вы хотите с ним говорить?

— Летом, когда в отпуск ездил в Крым, по