для гвардейских авиачастей. Награждать парней будут немного позднее уже торжественно, а меня срочно выдернули с фронта для выполнения особого задания. Предстоит мне дорога дальняя, аж на Туманный Альбион в составе делегации. Буду, так сказать, работать в Англии лицом Советских ВВС. Заодно и к технике присмотрюсь.

После были инструктажи и беседы с контрразведчиками, у которых возникли вопросы по поводу моего знания английского языка. Пришлось сказать, что у меня есть способности к языкам, немецкий я знаю с детдомовского детства в Саратове, английский учил в школе и самостоятельно, а сейчас занимаюсь самостоятельным изучением французского языка. Продемонстрировал русско-французский разговорник, который раздобыл через Гайдара, чтобы залегендировать на всякий случай моё знание языка Вольтера. Контрразведчики даже переводчика пригласили, чтобы он оценил мои познания в английском. Пришлось следить за речью и допустить несколько ошибок в словах и произношении. В общем отбился от бдительной спецслужбы.

Самолётом вылетели в Архангельск, где предстояло пересесть на корабль. В салоне заметил несколько пачек советских газет и в каждой на первой полосе моё фото. Самый результативный ас антигитлеровской коалиции. Это меня газетчики так прозвали. Мда, никогда не хотел быть публичным человеком, а вот пришлось.

Переход морем из Архангельска в Эдинбург лишь лишний раз убедил меня, что моряком я быть категорически не хочу. Нет, морская болезнь меня, в отличии от почти всей остальной делегации, не мучила, но один лишь взгляд на серые, ледяные даже на вид, волны, напрочь отбивал романтику морских странствий. Я уж лучше по небушку. Там мне комфортнее и уютнее.

Англия встретила нас, вопреки бытующему мнению, ясной погодой. В отличии от того же Архангельска, где во всю хозяйничала зима с морозами и метелями, здесь было хоть и сыро, но всё же потеплее. Во всяком случае для нас. В Эдинбурге нас встретил представитель посольства и сразу повёз на железнодорожный вокзал. До Лондона почти сутки предстояло трястись в поезде. Зато с пользой провёл время, беседуя с Павлом Савельевым, молодым дипломатом, с начала войны работавшем в нашем посольстве в Лондоне. Вся остальная делегация отсыпалась после морской болезни.

Павел и поведал мне о планах на ближайшие дни. Вот уж удивил так удивил. Был запланирован торжественный приём в посольстве в мою честь, встреча с английскими и американскими журналистами.

Начало приёма мне, если честно, не понравилось. Пришлось при полном параде долго стоять вместе с Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Великобритании Майским[33] на входе и встречать приглашённых гостей. И при этом со всеми раскланиваться, подражая ему. В той своей жизни не сподобился на такое и уж точно не ожидал ничего подобного в этой.

Наконец все гости прибыли и мы прошли в зал, где вдоль стен были расставлены столы с традиционной красной и чёрной икрой, копчёной осетриной и прочими разнообразными закусками и, естественно, русской водкой и другими горячительными напитками. Вот что-что, а пыль в глаза пускать мы всегда умели. Майский ещё раз представил меня гостям и быстренько отвалил в сторону, завязав беседу с какими-то джентльменами. Вообще реакция посла на моё появление меня несколько удивила. Она была откровенно пофигистичной. Нет, я понимаю, что не являюсь птицей высокого полёта, но так демонстративно игнорировать тоже не дело.

Вообще в нашем посольстве в Лондоне мне многое показалось довольно странным. Я, конечно, далёк от дипломатической работы и многое не понимаю, но то, что у посла, владеющего достаточным количеством государственных секретов личный секретарь англичанка, вызывает ряд вопросов. Плюс личный водитель англичанин. Да и других сотрудников-англичан тоже более чем придостаточно[34]. Думаю, что директивы и указания из Москвы становятся известны англичанам едва ли не раньше, чем их причитает посол.

Ну да бог с ним, с Майским. Пусть об этом голова болит у соответствующих ведомств. Хотя вот так в одиночестве стоять как три тополя на Плющихе тоже не стоит. Пойти, что ли, пройтись вдоль столов и полакомиться явствами, которые нам на фронте и не снились?

Тут моё внимание привлёк высокий военный в форме Королевских ВВС. Лощёное лицо с усами щёточкой и «жёсткой верхней губой»[35], надменный взгляд истинного аристократа, по какому-то недоразумению оказавшегося среди плебеев и которого лишь долг службы удерживает здесь.

— Сэр Траффорд Ли-Мэллори, айр-маршал[36] — подсказал неслышно подошедший сзади Павел Савельев, которого закрепили за мной в качестве, во всяком случае официально, гида и помощника, раз уж мне переводчик не требовался, — Командующий истребительной авиагруппой. Отличился в прошлом году при отражении немецких авианалётов.

Ли-Мэлори… Ли-Мэлори. А ведь я про него в той своей прошлой-будущей жизни читал. «Битва за Британию». Он погибнет в 44-ом году в авиакатастрофе в Альпах под Греноблем. А ещё у него есть, вернее был, старший брат Джордж, который считается первым человеком, предпринявшим попытку покорить высочайшую вершину мира, Эверест в 1924 году и пропавший там без вести. Его останки найдут лишь в 1999 году в 300 метрах ниже северо-восточного гребня. Это дало очередной серьезный повод для дискуссии по вопросу первенства в покорении высочайшей точки планеты. Чем не повод для знакомства?

— Сэр, позвольте ещё раз приветствовать Вас в Советском посольстве, — я подошёл к англичанину, — Разрешите представиться, майор Копьёв, — я слегка прищёлкнул каблуками и чуть заметно кивнул, оказывая уважение к старшему по званию.

— Айр-маршал Ли-Мэллори, — ответный чуть заметный кивок, — Я раз приветствовать на британской земле самого результативного аса Союзных наций. Это правда, что вы сбили больше пятидесяти немецких самолётов?

— 66, если быть точным, господин маршал, — я улыбнулся, — К сожалению не успел довести счёт до ровного, когда меня отправили в поездку в Великобританию. Но как только вернусь на Родину, сразу займусь дальнейшим увеличением личного счёта. Скажите, сэр, ведь это Ваш брат первым покорил Эверест в 1924 году?

— Я удивлён, что в Советской России знают об этом, — Ли-Мэллори действительно удивился, — К сожалению мой несчастный брат пропал без вести во время этого восхождения и никто доподлинно не знает, удалось ли ему покорить вершину.

— Господин маршал, примите мои самые искренние соболезнования и в то же время глубочайшее уважение к подвигу Вашего брата. Я убеждён, что он там был и со временем это подтвердится, — я старался быть как можно искренним, — И у вас, сэр, очень предвзятое отношение к Советскому Союзу. У нас можно взять в библиотеке любую необходимую литературу, подшивки газет со всего мира, даже вашу «Британнику»[37], и прочитать интересующий материал. Перед поездкой я натолкнулся на статью об экспедиции Вашего брата и она меня поразила