***

Скромная мантия без блесток и вышивки. Темно-лиловый бархат мягко переливался под огнями светильников, не мешая сверкать золотым звеньям орденской цепи и драгоценным инкрустациям на гербе Хогвартса. Парадное одеяние директора, предназначенное для торжественных случаев, например, таких, как вступление в должность или смена главы какого-либо Дома. Северус помнил эту цепь на Дамблдоре, но представить ее на себе не мог.

Убийца, нагло щеголяющий в регалиях жертвы, которые не принадлежат и ни при каких обстоятельствах не могут принадлежать ему... Порой казалось, что он уже слышит этот шепот за своей спиной. Шепот, быстро перерастающий в бунт. Снейп обернулся к портрету предшественника:

— Альбус, для смены директоров есть свой ритуал?

— Разумеется. И весьма пышный — с клятвами, вручением атрибутов и прочим. Если прежний директор жив и здравствует, он собственноручно передает власть преемнику. В противном случае это делает министр магии... Я имею в виду, законно избранный министр.

Дамблдор и Снейп понимающе переглянулись: назвать Пия Тикнесса законно избранным можно было лишь в качестве шутки. Не слишком удачной.

— Не думайте, будто я не понимаю, какое тяжелое испытание вам предстоит, — продолжал Дамблдор. — Ваше выступление с торжественной речью сочтут наглостью, попытку уклониться — малодушием...

— Какой же узурпатор без наглости, — перебил его Снейп. — Речь моя едва ли будет торжественной, но запомнится надолго, не сомневайтесь.

На общее собрание в учительской явились все и сейчас сидели, разделившись на неравные группы. Деканы со «старыми» учителями настороженно разглядывали четверых новичков, и если к Алану Шейфику отвращения никто не испытывал, то в сторону Кэрроу едва не плевались. Эдит Мальсибер с непроницаемым выражением лица и в мантии умопомрачительного кроя держалась особняком. Хогвартские модницы разрывались между желанием поближе разглядеть мантию, и опаской, которую почему-то вызывала у них эта красивая строгая женщина.

Накануне Снейп встретился с каждым из учителей-Пожирателей по отдельности. Как и предполагалось, Амикуса долго уговаривать не пришлось: он охотно согласился с тем, что преподавание у шестого и седьмого курсов Слизерина — прямое выполнение приказа повелителя, а что может быть для Пожирателя смерти важнее его воли? А остальные курсы и факультеты как не столь интересные Волдеморту можно поручить кому-нибудь рангом пониже. Например, мамаше дурачка Мальсибера — пусть таким способом замаливает преступление сынка. О родстве Мальсиберов и Кэрроу Снейп решил пока не упоминать.

Алекто поначалу с подозрением отнеслась к идее разделить работу с другим учителем. С чего вдруг носатый гад захотел облегчить ей жизнь? «Жизнь я облегчаю в первую очередь себе, дражайшая профессор Кэрроу. Ты же ровным счетом ничего не знаешь о магловском мире, а как можно воспитать ненависть к тому, о чем не имеешь ни малейшего представления? Первокурсники засыплют тебя вопросами, с которыми ты неизбежно побежишь ко мне. Нет уж, благодарю покорно. Вот тебе старшие курсы — мели им, что хочешь, знания у них уже есть. Но не забудь, им предстоит сдавать экзамен». Алекто, с начала лета так и не подобравшая себе ни одного учебника, волей-неволей согласилась. И теперь не без интереса разглядывала коллегу: из чистокровной семьи, недурен собой, определенно не беден. Правда, молод чересчур, совсем мальчишка, и колченог вдобавок, но тем лучше, меньше опыта и уверенности... Алан, ловя на себе ее оценивающие взгляды, ежился и старался сосредоточиться на речи директора.

— Полагаю, впервые за всю историю школы у нас будет по два преподавателя на один предмет, — между тем вещал Снейп. — Мои дорогие друзья Кэрроу (Алекто поморщилась) — отменные специалисты, но притом и весьма занятые люди. («Еще бы...» — вполголоса проворчала МакГонагалл.) Чтобы дать им возможность выполнять свои обязанности, с одной стороны, и предоставить все условия для преподавания — с другой, я подобрал им помощников. Они возьмут на себя подготовительную работу. В соответствии с политикой Министерства, наши новые учителя — чистокровные волшебники. Мистер Алан Шейфик займется преподаванием магловедения и истории магии у всех курсов, кроме пятого, шестого и седьмого, а миссис Эдит Мальсибер — Защитой от Темных искусств с тем же выбором курсов.

— Можно вопрос, господин директор? —декан Флитвик был в высшей степени почтителен. Снейп насторожился и, помедлив, кивнул. — Мой бывший ученик Квиринус Квиррелл, которого я все лето видел в Хогвартсе, тоже будет что-то преподавать?

— Вы, верно, шутите, Филиус, — в умении презрительно растягивать слова Снейп мог бы потягаться с Малфоем. — Где это видано, чтобы сквиб чему-то учил волшебников?! Я взял этого неудачника в школу из милости. Поможет Филчу, тот совсем одряхлел.

— Но вы столько лет были дружны с Квиринусом... — печально удивилась Спраут.

— Ошибки молодости. Его исторические фантазии с каждым годом делаются все глупее, не удивительно, что такое солидное издание, как «Пророк», отказалось его печатать. Квиррелл просто жалок со своими попытками переписать труд госпожи Бэгшот. Пусть теперь моет полы — принесет больше пользы.

Говоря это, Снейп избегал встретиться глазами с Трелони и про себя молился всем богам и Основателям, чтобы той хватило благоразумия промолчать. К счастью, Сивилла все поняла правильно. Флитвик вежливо поблагодарил за исчерпывающий ответ, Спраут тяжело вздохнула, Слагхорн деликатно зевал в кулак (имя «Квиринус Квиррелл» ничего ему не говорило), с лица МакГонагалл не сходило презрительное выражение. Остальные учителя подавленно молчали, гадая, на что еще окажется способен новый директор. И он не замедлил продемонстрировать это.

— Как исполнитель воли Темного Лорда довожу до вашего сведения, дамы и господа, что я намерен покончить с безобразиями, царившими в школе при Дамблдоре. Вам всем, включая и деканов, запрещается собираться больше, чем по трое, за исключением завтраков, обедов и ужинов. Запрещается читать и распространять любые печатные издания, кроме «Ежедневного пророка». Не надейтесь что-либо утаить от меня — я все равно узнаю.

— И какое наказание последует? — с нервным смешком спросили откуда-то с задних рядов.

Снейп прищурился, высматривая любопытного, точнее, любопытную, поскольку голос был женский. Кажется, это профессор Вектор набралась храбрости.

— Наказание зависит от преступления, — веско проговорил он. — Лично я гарантирую увольнение. Но и шансы повторить судьбу профессора Бербидж достаточно велики.

— А что случилось с Чарити? — Спраут побледнела, с ужасом смотря на Снейпа.

— Она была казнена.

— К-казнена?!