Народный Комиссар Внутренних Дел СССР

Генеральный Комиссар Государственной Безопасности Л. БЕРИЯ»

Цепляет глаз фраза «заключенные следствием дела». Конечно, не заключенные, а законченные. Ладно, опечатка пролезла в приказ целого наркома, немцы у ворот Москвы — паника и в наркомате, некому и некогда в центральном аппарате НКВД вычитывать представляемый на подпись Берии текст приказа.

Но как это понимать: сначала «все без исключения заключенные следствием дела», а в конце приказа «органы НКВД могут передавать дела на рассмотрение военных трибуналов».

Это что за «без исключения» с исключением? Даже не будем касаться того, что Л. П. Берии вдруг захотелось в военное время разгрузить суды и трибуналы от рассмотрения дел по 58-ой статье и тащить эту телегу самому, мало ему показалось членства в ГКО и курирования производства вооружения и боеприпасов. «Всё для фронта! Всё для победы!». А это как понимать: «Следственные дела Особому Совещанию докладывать лично руководителям или ответственным представителям НКВД, УНКВД, ТО И ОО НКВД».

Особисты с фронта должны с каждым делом отбывать в командировку в Москву для доклада Особому совещанию? Кучеряво!

Ну и посмотрим, как «все без исключения» соотносилось с «могут» по статистике. Берем «Докладная записка С. Н. Круглова и Р. А. Руденко Н. С. Хрущеву о пересмотре дел осужденных особым совещанием при НКВД-МГБ СССР 08.12.1953», адресованную Хрущеву и сведения по 58-ой статье из статьи В. Земскова «Политические репрессии в СССР: реальные масштабы и спекулятивные построения». С 1942 года начнем, Приказ же Берии был издан в конце 1941-го. Итак, у Круглова в 1942 году осужденных ОСО — 77 548 человек, у Земскова всего осужденных по 58-ой статье в 1942 году — 124 406.

Вот что значит, оставить чекистам лазейку в виде «могут»! Вместо того, что бы «все без исключения», они почти половину дел отдали в трибуналы.

Посмотрим на 1943-ий год. Круглов дает число осужденных ОСО — 25 134 человек, у Земскова общее число осужденных по 58-ой — 78 441. Борзость чекистов, плюющих на «все без исключения» выросла уже до двух третьих.

1944 год: у Круглова — 10 661, у Земскова — 75 109. До ОСО доходит уже только седьмая часть дел.

1945 год: 26 581 — в ОСО, 123 248 — всего осужденных по 58-ой.

Вам не кажется, что даже статистика, представленная Кругловым и Земсковым (а там еще та статистика!) «тонко» намекает: приказ за подписью Л. П. Берии о работе ОСО в годы войны в таком виде, как он обнаружен в «архивах», никогда в реальности не существовал?

А теперь глянем на 1941-ый год, как эти данные выглядели до выхода Постановления ГКО об ОСО и приказа Берии: осужденных ОСО — 26 534 человек, всего осужденных по 58-ой — 75 411.

Т. е., приказ Берии вообще никак не повлиял на соотношение. Как будто такого приказа вообще не было.

* * *

А что же такого совершенно секретного в этом Приказе Лаврентия Павловича, что понадобилось его грифовать? Что совсекретным Постановлением ГКО предоставлено право рассматривать дела по 58-ой? Так и само Постановление ГКО в этом плане выглядит нелепым. Всё остальное секретить никакого смысла не было.

И было ли вообще подобное Постановление ГКО и подобный приказ наркома НКВД? Были. В этом нет никаких сомнений, самого А. И. Солженицына в 1945 году осудило ОСО на 8 лет. Значит, такие права НКВД были даны, должно быть и Постановление ГКО и Приказ наркома, разъясняющий его применение. Так что могло быть в этих документах, которые подменены карикатурно исполненными фальшивками?

Вернемся к письму министра МГБ Игнатьева об ОСО, в нем, явно переделанном криворукими умельцами, остались по их недосмотру (а может изготовитель глумился так над тупорылой комиссией из историков, возглавляемой Мироненко, которая готовила эти документы для суда над КПСС) такие два слова, я их выделю:

«С конца 1938 года Особое Совещание при НКВД СССР, руководствуясь постановлением СНК и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 года „Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия“, принимало к своему рассмотрению дела лишь о тех преступлениях, доказательства по которым не могли быть оглашены в судебных заседаниях по оперативным соображениям.»

Доказательства, которые не могли быть оглашены в суде по «оперативным соображениям» — это какие? Судили судом Военной коллегии заместителя наркома Обороны Тухачевского, да и командующего фронтом Павлова тоже, не переживали, что там какие-то доказательства не могли быть оглашены, а когда понадобилось судить командира батареи звуковой разведки Саньку Солженицына, то вдруг испугались все материалы суду показывать? Это какие такие материалы были в деле Солженицына?

Но у нас есть еще один интересный документ: записка Л. П. Берии в Президиум ЦК КПСС об ограничении прав особого совещания при МВД СССР. 15 июня 1953 г.

В нем мы опять находим эти таинственные строки про «оперативные соображения»:

«…министерство государственной безопасности СССР, злоупотребляя предоставленными широкими правами, рассматривало на Особом Совещании не только дела, которые по оперативным или государственным соображениям не могли быть переданы на рассмотрение судебных органов, но и те дела, которые были сфальсифицированы без достаточных оснований.»

Любому коню, если только голова этого коня не приделана к туловищу российского историка или члена общества «Мемориал», ясно, что записка Берии тоже фальшивка, переработанный реальный документ, потому что в нем есть такие строки:

«Согласно постановлениям ЦК ВКП(б), с 1937 года Особое Совещание стало рассматривать дела и выносить решения о заключении в исправительно-трудовые лагери сроком до 8 лет лиц, обвиняемых в принадлежности к право-троцкистским, шпионско-диверсионным и террористическим организациям, а также членов семей участников этих организаций и изменников Родине, осужденных к ВМН.»

Вы знали, что комиссия из историков Председателя ВС РСФСР Р. И. Хасбулатова, возглавляемая С. В. Мироненко (остальные члены комиссии — поголовно члены «Мемориала», ставила своей задачей представить для суда над КПСС документы о подмене КПСС функций государственной власти? Нет? Когда будем рассматривать события 37-го года, я вам покажу документальное подтверждение этого. Эта комиссия и «нашла» в архивах документы о том, что решения Политбюро были законами. В 1992 году это прокатывало. Но сейчас не 1992 год, и у нас хватает ума задать вопрос: где Указ ВС СССР, который предоставил права ОСО приговаривать на 8 лет?

Но опять — «оперативные соображения». Это какие оперативные соображения позволяли судить Тухачевского, Павлова, Коробкова, Смушкевича, Рычагова — судом Военной Коллегии, а Саньку Солженицына, вшивого комбата — Особым совещанием? Что за таинственная фигура такая был