– Н-нет.

– Точно?

– Рада бы быть полезной.

– Не переигрывай. Если что-то утаила – пеняй на себя. Даже скажу больше: пенять тебе будет не на кого. Так что, если есть что сказать, говори. Неприятно будет узнать задним числом о твоих художествах.

– Я сказала все! – Я ощущала себя выпотрошенной, смятой, уничтоженной… Именно так и в таком порядке.

– Хотелось бы верить. – Теперь его палец был поднят вверх словно перст судьбы.

И снова по моей спине мурашки…

– О нашем разговоре никому.

Он молчит, а потом выпаливает:

– Ты знала, что твой муж убил Рамила?

– Убил? – Во рту скапливается горечь. А сверху меня словно накрывает жаркая удушливая волна, которая забивается в легкие, и мне нечем дышать.

– Именно так. Убил. Твой супруг. Хорошая работа, четкая. Это все, что могу сказать. Я и так открыл тебе слишком многое. – Он снова подходит ближе и смотрит на мои губы.

Мне становится не по себе, и я нервничаю. Мне почему-то кажется, что сейчас он достанет нож и проведет им по моим губам или по шее. Зачем оставлять в живых свидетельницу, которой он только что сказал многое? Но странное дело: мне почти не страшно. А если и страшно, то чуть-чуть, столько всего обрушилось на меня, что бояться уже нет смысла. Самое страшное уже произошло: рухнул мой привычный мир, который я теперь не склею… Если до последнего времени я еще питала надежду на возвращение к старому, то сейчас с беспощадной ясностью поняла, что у меня той семьи, которая была когда-то, больше нет. И никогда не будет.

Я почти угадываю его действия. Только вместо ножа – пальцы. Ледяные пальцы. Он проводит ими сначала по губам, потом по шее. Я оцепенела.

Затем его рука слегка сжимает шею.

– Если солгала… – шепчет он, приблизив свое лицо к моему.

– Не солгала, – хриплю я.

– Пока – поверю.

Он отпускает меня и делает шаг назад.

Светло-голубые глаза смотрят на меня. Я не выдерживаю его взгляда и смотрю в пол. Хотя мне хочется провалиться куда подальше, например в тартарары. Я не знаю, где это. Но, кажется, очень далеко…

– Я пошел, – сказал он буднично. – Но, думаю, мы еще встретимся, Алена.

– Вы не представились. – У меня еще хватает сил на колкости.

– Ах да, политес не соблюден. Досадное упущение. Меня зовут Фараон. А настоящее имя знать не обязательно.

Теперь я поняла, кого он мне напоминает. Актера из фильма «Мумия». Я смотрела его с дочками раз пять, не меньше…

– А мне оно и ни к чему.

– Феноменальная женщина, – выдыхает он. И мне кажется, что на этот раз никакой иронии в его голосе нет.

Через десять минут, немного придя в себя, я набираю номер Кирилла и кратко рассказываю о визите Фараона.

Внезапно меня одолевают подозрения: откуда у мужа взялись деньги на переезд в Москву? Вдруг он и правда убил Рамила и спрятал монеты и перстень? Я не могу отделаться от этих подозрений.

Кирилл приезжает через час и бросается ко мне.

– Ты жива-здорова? – спрашивает он.

– Да, – я нахожусь в прострации и по-прежнему плохо соображаю.

Слова падают как горячие капли воска на мой мозг. Я не могу ничего понять, что это было. Все случившееся кажется сном, но я понимаю, что это не сон.

– О чем с тобой беседовал этот тип? Скажи подробнее.

Я с шумом выдыхаю.

– Я НЕ ХОЧУ СЕЙЧАС ОБ ЭТОМ ГОВОРИТЬ. ТЫ МЕНЯ ПОНИМАЕШЬ? – выпаливаю я.

– Понимаю. – Он крепко прижимает меня к себе, а я отстраняюсь. – Ты что?

– Ничего.

Когда-то я считала себя самой счастливой женщиной и думала, что наша с Алексеем семейная жизнь – навсегда. Я свято верила в то, что мы – идеальная пара и впереди у нас много счастливых лет, которые мы проведем вместе. Наивная! Я не могла без волнения читать книги и сказки своим девочкам, которые заканчивались: «И жили они долго и счастливо и умерли в один день…» Я верила и знала, что это – про нас! Но все рухнуло в одночасье, все мои мечты оказались разбитыми вдребезги. За один миг я стала самой несчастной женщиной на свете! Так же, как недавно была самой счастливой!

Я ощущала, что у меня украли не только мои мечты о спокойной радостной семейной жизни. У меня украли сами воспоминания!

Я прислушиваюсь к себе: внутри меня пустота.

– Что с тобой было? – настойчиво спрашивает меня Кирилл. И я вдруг понимаю, что не могу ничего рассказать ему о том, что муж убил Рамила. Или это вранье? На меня словно наложена печать молчания. Это – моя жизнь, моя тайна, и я должна разобраться во всем сама. Свою ношу я не могу ни на кого перекладывать.

– Ничего, – слетает с моих губ, прежде чем я успеваю осмыслить свой ответ.

– Ты уверена? – Кирилл испытующе смотрит на меня.

– Да, – казалось, что это говорю не я, а другая женщина – уверенная в себе, смелая или отчаянная, которой уже нечего терять.

– Может, ты не хочешь говорить?

– Мне нечего говорить. Тот тип спрашивал меня: где Алексей. Я сказала, что не знаю. Такой вот миленький разговор, – я даже пытаюсь улыбаться и шутить, хотя все внутри меня кричит.

– Он… не угрожал тебе?

– Н-нет.

– Нет? – В голосе Кирилла слышится недоверие.

– Если не считать того, что он положил мне руку на горло, наверное, хотел продемонстрировать, как будет меня душить в случае чего… – усмехаюсь я. – Занятный товарищ.

– Занятный? – переспрашивает Кирилл. – Ален! Я тебя не узнаю.

– Я сама себя не узнаю, – перебиваю его я. – Все в порядке, Кирилл. Просто этот тип решил меня попугать. Но у него ничего не получилось.

– А Дашка не фигурировала в его допросе?

Допрос! Вот наиболее точное слово, и я вздрагиваю от него, как от ожога.

– Дашка? Нет. Его интересовал только Алексей. Этот мужик, видимо, и убил ее. Соседка говорила о каком-то лысом мужчине, который приходил к Дашке. Она его видела со спины.

– Я советую тебе сегодня отдохнуть и уже никуда не выходить. Сама понимаешь, это чревато.

– Прикажешь мне сидеть взаперти!

– Ален! Ты ли это?

Я невесело рассмеялась и закрыла лицо ладонями. Как объяснить, что открывшееся знание перевернуло меня. Передо мной все двоилось, троилось… Почему Алексей обманывал меня? Почему? Мы были с ним одним целым, спали в одной постели, занимались любовью, у нас были чудесные вечера и потрясающие ночи. Я думала, мы были самыми близкими и родными людьми, но это оказалось ложью. И это открытие потрясло меня до глубины души. Я должна увидеть Алексея немедленно и потребовать от него объяснений. Не-мед-лен-но… Сию минуту…