Но Оксана все еще сомневалась.

— А эти игрушки тогда чьи? — спросила она, указывая на мишку в цветастых штанишках и машинку. — Тоже ваши?

— Нет, — вынужден был признать Герман. — Этих игрушек я у Вани не видел. Может, Ира купила, пока меня не было? Черт его знает!

Оксана взяла игрушки и осмотрела. На этих двух она заметила странные клейма. Это были две буквы, перечеркнутые дробью.

— «Г/м». Это что такое?

У мишки клеймо стояло на задней левой лапе, а у машинки на днище.

— Похоже на пометки, которые делают в детских учреждениях, чтобы дети случайно не перепутали игрушки.

— Но что значит это «г/м»? Генно-модифицированные?

— Нет, при чем тут это!

— А тогда что?

— Какая разница. Главное, я уверен, что слоненок принадлежит Ване.

Оксана открыла рот, чтобы снова что-то спросить.

И тогда Герман, чтобы пресечь все сомнения, сказал:

— На ухе у слоненка должна быть травма. Ванечка пытался отчекрыжить ему ухо ножницами, Ира вовремя отняла опасный инструмент, а потом пришила слоненку ухо. Смотри сама, шрам на месте.

И Герман указал на несколько кривых стежков, которые и впрямь придерживали ухо слоненка.

— Это игрушка Ванечки, — твердо повторил Герман. — Одна из его любимых. А это значит, что мой ребенок был в этой машине.

Оксана взяла слоненка в руки.

— Но тут тоже есть клеймо. «Г/м»!

— Где? Покажи!

Оксана ткнула в шейку слоненка, в то место, которое было скрыто бантиком. Там и впрямь красовались те же две буквы, которые были нарисованы то ли маркером, то ли фломастером.

— Не знаю, кто это написал и зачем, — пробормотал Герман в растерянности. — Но слоненок наш, ошибки быть не может.

Оксана огляделась. В салоне было грязно и пахло не слишком приятно. Каким-то старьем, сыростью, машина была далеко не новая, и Оксане тут категорически не нравилось. Под дождем и то лучше.

— Думаю, что это машина Почтарева или кого-то из его приятелей, — помолчав, сказал Герман. — Но номера городские. Это я уже посмотрел. Так что думаю, эти двое далеко не поедут. По городу будут крутиться. Подождем.

— Зачем?

— Посмотрим, куда они дальше отправятся. И разговорчики их заодно послушаем.

Когда до Оксаны дошло, что именно задумал Герман, она буквально взвилась на дыбы:

— Ты с ума сошел! Ни за что!

— Почему?

— Они вернутся и тут же нас обнаружат. Спрятаться тут негде!

— А вот и нет. Я уже все продумал. У них там задние сиденья сложены, и всякий хлам набросан. А сверху покрывалами прикрыто. Один человек там запросто уместится.

— Один? А я?

— Ты тут останешься. Вдвоем и впрямь опасно будет.

Будто бы одному не опасно! Отправляться невесть куда и в компании невесть кого. Но Оксану возмутило другое.

— А что со мной будет? Ты подумал? Ты что, оставишь меня тут? Одну? В лесу?

— Это парк. И что такого? Подождешь до семи утра. Всего-то пару часиков осталось. Потом пойдешь на работу. Начальство тебя еще и похвалит за служебное рвение.

— Не хочу я тут одна оставаться! Мы так не договаривались.

Но Герман ее уже не слушал. Он открыл дверь и стал выталкивать Оксану из машины.

— Беги! Прячься! Они уже возвращаются.

На споры времени и впрямь не оставалось. Это Оксана понимала. Поэтому, выкатившись из машины, она рванула в сторону деревьев. Лишь укрывшись за ними, Оксана остановилась и принялась жадно прислушиваться.

Вернувшиеся из корпуса «Би» мужчины сели в машину, но никаких криков и возгласов, которые свидетельствовали бы, что Германа обнаружили, слышно не было. Выходит, его задумка удалась. Ему хорошо, он-то едет! А каково Оксане? Герман снова ее бросил! Вот негодяй!

И словно в отместку за ее сердитые мысли дождь полил как из ведра. Оксана стояла под деревом и жалела себя. Бедная она бедная, как же ей не повезло. И зачем она, дурочка, доверилась этому обманщику?

Но внезапно поток ее жалоб был прерван появлением на дороге еще одной фигуры. Это была высокая, укутанная в плащ особа, которая двигалась от главного корпуса, прикрывшись от дождя огромным цветным зонтом. И зонт, и цоканье каблуков по асфальту подсказывали, что приближается женщина. Оксана в последний раз шмыгнула носом и с любопытством уставилась на нее. Кто же это такая? И что ей нужно в ночной час у корпуса «Би»?

Женщина миновала стоянку, подошла к крыльцу и нажала на звонок. Какое-то время ей не открывали, но она не уходила, продолжала стоять и ждать. Воспользовавшись тем, что бинокль остался у нее, Оксана настроила резкость и навела окуляры на незнакомку. Какое-то время ей не удавалось рассмотреть ничего, кроме дождя, капли воды стекали по стеклу. В бинокль она видела лишь нечто бесформенное. Но потом стоящая у корпуса «Би» женщина закрыла зонт и опустила воротник плаща. Крыльцо было прикрыто козырьком, так что женщина даже смогла стряхнуть с себя капли дождя и поправила волосы.

И как раз в этот момент она повернулась, Оксана так и ахнула:

— Барби!

Это была та самая склонная к истеричным припадкам пациентка Марины, с которой Оксане уже довелось сегодня пообщаться. В том, что это именно она, у Оксаны сомнений не было. Она хорошо запомнила маленькое злое личико, вытравленные до белизны волосы, тощую фигуру и голенастые ноги, которые не мог скрыть до конца даже длинный плащ.

— Что ей-то тут надо?

Видимо, Барби не сомневалась, что ей откроют. Потому что продолжала торчать на крыльце. Наконец дверь открылась. Она что-то недовольно произнесла и шагнула внутрь. Оксане не удалось разглядеть, кто впустил Барби в корпус «Би», и решила подождать, что будет дальше.

Какое-то время ничего не происходило. Потом из корпуса выскользнула еще одна женская фигурка и поспешила к припаркованной на стоянке ярко-красной спортивной машинке. Это никак не могла быть Барби, потому что и ростом она была чуть ниже, и обувь носила не на каблуках-ходулях, а вполне комфортную. И одета была иначе. И самое главное, фигура была не та, хоть и стройная, но не тощая. Да еще и волосы, выбивавшиеся из-под капюшона, у этой женщины были темные.

В общем, это была не Барби. Но Оксана продолжала стоять, не обращая внимания на проливной дождь. И лишь после того, как темноволосая женщина уехала, а Барби так и не появилась, Оксана решила, что с нее достаточно, пора уходить.

Торчать в парке до утра, как велел ей Герман, то ли в шутку, то ли всерьез, девушке не хотелось. Мужчинам легко рассуждать. Два дня в одном и том же костюме явится, в одной и той же рубашке придет, желательно мятой и в пятнах губной помады, все равно красавец! Еще и все женщины вокруг восхищаются, а мужчины завидуют. А вот если Оксана явится на службу в таком виде, будто провела ночь в парке под проливным дождем, к ней как минимум возникнут вопросы.