Во избежание недоразумений Федор забрался на штабную черепаху и восседал на ней рядом с Заком. То и дело им приходилось покрикивать на пронырливых детей, которые запрыгивали на лапы и рисковали быть раздавленными. К счастью, верховые десятники старались поддерживать порядок в процессии и с помощью своих рапторов и копий расчищали дорогу.

Золотоискатели-гоблины таращились на происходящее вокруг них с любопытством деревенщины, все как один рассевшись на черепахах. Девушкам было не только интересно, но и страшновато, поэтому они выглядывали наружу через бойницы. Только Отож воспринимал окружающее как должное. Он флегматично управлял штабной черепахой, стараясь никого не задавить – лишь сердито ворчал сквозь зубы, когда пешеходы сигали на дорогу.

– Мрачно тут у них, – поделился Зак, в очередной раз пригнувшись, когда черепаха проходила под каменным арочным мостом, соединявшим вторые этажи двух зданий. На этих мостах тоже толпился народ. Удивительно, но никто не пытался из озорства плюнуть на макушки проезжающим снизу иностранцам. Видимо, жители опасались гнева Хино или самих незнакомых героев. Вдруг они мощные маги, снесут еще молнией вместе с мостиком.

Лучше всех чувствовал себя Борька. Потрясенные его видом аборигены бросали ему еду, а прожорливый бегемот знай себе разевал пасть, ловя на лету засахаренные грибы, соленые овощи, куски хлеба и тут же все заглатывая. Какая-то знатная дама метнула с балкона недоеденное желе из стрекозиных глаз в цветке кувшинки. Борька проглотил и это баснословно дорогое лакомство. Рев толпы его не смущал – прирожденный артист, да и только.

– Чувствую, обделается сейчас с незнакомой-то пищи, – пробормотал Федор.

– Поделом ему – ореол славы потеряет. Незаслуженный!

Неровные стены и мостовая, узкие окна, полный разнобой в формах и высоте строений, какие-то темные тупики, извилистые переулки, высокие ограды, глухие квадратные блоки типа складов… И это обещанная Хино эстетическая красота? Странноватые у них архитектурные вкусы. Стали появляться здания, высотой едва не достигавшие неба – видимо, их надстраивали тысячи лет. Небо, кстати, было темным – все более-менее крупные световые кристаллы перекочевали вниз, оказавшись в собственности горожан. Оставшаяся наверху мелочь напоминала звездную россыпь.

– Не хотелось бы окончить тут свой короткий век рабом, – согласился комиссар. – Хорошо, что ты справился с испытаниями.

– Эх, правили бы в этом городе мужики! Мы бы с ними быстро столковались. А то бабы, да еще и паучьи жрицы… Разве смекнешь, что они через минуту выкинут?

Процессия двигалась к центру города – именно там, по словам Хино, располагался квартал влиятельнейшего рода темных эльфов – Дома Сумерек. А также портовые склады и казармы городской стражи, куда Фундис предполагала определить на постой гостей Шиндилрина.

* * *

На другой день Зак и Федор встретились в приемной перед кабинетом Верховной жрицы на последнем этаже самой высокой башни города. Ночевали они в одном и том же квартале Дома Сумерек – Федор в покоях Фундис, а Зак у Хино.

Знакомства со старшими родственниками девушки не устраивали, что подтверждало прогноз Хино относительно зыбкости перспектив обоих фаворитов.

Гоблины вместе с Отожем, черепахами и Борькой с прошлого вечера находились под командованием капралов Тотуана и Меголана, которые ревностно учили их распорядку жизни в казарме и ратному труду на ниве охраны общественного покоя.

Остальные ополченцы, рапторы и червь вернулись к мирной жизни в своих Домах. Один ящер, впрочем, был приписан к страже, и его вернули на работу по охране порядка.

Клюш и Пунай, хоть и резко недовольные отбытием военачальников, были вынуждены включиться в новый быт. Девушки поступили на службу в гарнизонную столовую, которая кормила стражников вкусными служебными обедами. Кашеварившие там мужчины-дроу приняли гоблинш в коллектив с недоверием. Бедолаги впервые видели женщин на такой скучной работе – впрочем, мигрантский статус новых сотрудниц быстро примирил ветеранов кухни с реальностью.

– Как прошла ночь? – печально спросил Стволов, посматривая в сторону двух невозмутимых воительниц-дроу, вооруженных двухлезвийными мечами, что стерегли вход в покои Верховной жрицы.

– Замечательно! – отозвался афроорк. Однако его вид почему-то говорил об обратном. – А у тебя?

– Превосходно. – Федор заставил себя улыбнуться. – Где задержалась твоя блистательная дама? Моя-то пошла выправлять нам с тобой разрешение на визит к Верховной. Я так понял, канцелярщина здесь пострашнее, чем в «небесных повязках».

– Хино зашла к своим сестрам-послушницам. Хочет перед аудиенцией узнать последние новости и внутренние расклады. У них тут, оказывается, двухпартийная система. Причем наш Дом Сумерек находится всего лишь на второй ступеньке, а фактически в оппозиции. Гранд-паж происходят из Дома Последних Грез, как и большинство в местном горсовете. Кстати, я вижу, у тебя новое прелестное украшение, брат комиссар.

Зак кивнул на браслет из шариков бечета, очень целебного камня – отказать Фундис и не надеть его было невозможно. Федор задвинул браслет поглубже под рукав.

– Да и ты прихорошился, брат комдив, – заметил он одобрительно.

– Это балагиус, – нехотя кивнул Маггут и постарался спрятать ожерелье под воротом рубахой. – Охраняет мое здоровье от злых чар.

Со стороны лестницы послышались быстрые легкие шаги, и долгожданные эльфийки вошли в приемную. На обеих были прошитые серебряной нитью облегающие наряды из черной и красной кожи тонкой выделки с вставками белого панбархата. У Фундис помимо этого на голове имелась легкая диадема, имитирующая боевой шлем маджаи, а на бедре висел церемониальный нож. Хино несла на шее цепь из магических кристаллов, оправленных то ли в серебро, то ли в платину. А возможно, это был и вовсе легендарный мифрил.

– Входим, – сказала Хино. Здесь, в цитадели Королевы, младшая жрица Ллот была главнее любого «светского» военачальника. Да и Фундис уже не занимала походную должность маджаи, а была простой послушницей Паучьей Королевы. – Зак, Федор, держитесь сзади, ведите себя почтительно.

Обширный ромбический кабинет Верховной жрицы был обставлен и украшен с варварской роскошью, мало характерной для суровых дроу. Сама наперсница Ллот, закутанная в меха и шелк толстая старуха с порочным лицом, возлежала на троне-гамаке, сооруженном в виде паучьих тенет. Рядом прохаживался гранд-паж – моложавый девяностолетний темный эльф, невысокий и худощавый. Федору он сразу не понравился. Главным образом за высокомерный взгляд, который гранд-паж бросил на вошедших через вставленный в левый глаз монокль.

– Запомни этого подонка, брат, – шепнул Зак. – Шмурлаг, серый кардинал.

Девушки приблизились к трону и с достоинством, на несколько секунд преклонили колени. Комдив и комиссар по-армейски отдали честь.

– Приветствую достойных дочерей Дома Сумерек, – сказала Верховная жрица. – Знаю, вы принесли хорошие вести.