"Держись, любимый! Ты нужен нам! Я без тебя не смогу…"

Рыдания душат, безнадежность наступает по всем фронтам. Голова кружится. Мне становится нечем дышать. Надо бы найти в себе силы и позвонить Руслану Ибрагимовичу. Он должен знать, что с его сыном случилась беда. Но сейчас у меня просто нет на это сил.

-Мама, ням-ням, - вырывает из начинающейся агонии детский плач.

-Малышка, потерпи, пожалуйста, - целую свое сокровище в щеку. - Сейчас доктора посмотрят папу, потом тебя и мы с тобой сходим за вкусняшками, - заверяю ребенка.

Кажется, что я держусь сейчас лишь благодаря нашей с Тимом малышке. Если бы Яся была далеко, то я бы уже давно лежала без чувств рядом с ним. Или билась бы в истерике.

"Скорая" заворачивает в больничный двор, сирены замолкают, в ушах гудит. Машина останавливается, дверцы распахиваются, я выдыхаю. Мы на месте. Теперь все будет в порядке.

Ровный писк, ровная прямая на приборах и отборный мат, раздавшийся с улицы. У Тимура остановилось сердце.

Глава 45. Крис. Стойкость наше всё

Нет ничего хуже собственного бессилия. Когда изнутри сгораешь заживо от боли и страдания, когда сердце рвет на части, а душу выворачивает наизнанку. А ты ничего не можешь сделать. И ничего не изменить.

Тима "завели" и увезли вглубь больницы, оставив меня в полнейшей растерянности рядом с каретой "скорой". Эмоции исчезли, оставляя вместо себя брешь в центре груди. Ничего не чувствую. Ничего не ощущаю.

-Мама, - Ярослава дёргает меня за руку, возвращая к жизни. - Мааам, - тянет вниз. Сажусь перед малышкой на колени, обнимаю её крепко-крепко. Прижимаю к груди, а она ластится в ответ. Закрываю глаза, из них бесперебойным потоком текут слезы. Я не хочу, чтобы дочка их видела, ведь дети так чувствительны, что тут же начнут плакать сами. Зарываюсь в кудряшки, вдыхаю самый любимый и самый родной запах собственного ребенка, силы постепенно начинают пребывать.

Тим сильный. Он справится!

-Крис, - на мое плечо ложится крепкая мужская рука. Ольховский.

-Дядя Женя, ты ни в чем не виноват, - говорю скорее для себя, чем для него. - Никто и подумать не мог, что так все получится.

Смотрю на мужчину, которого знаю всю свою жизнь и вижу насколько дорог стал ему Тимур за столь короткое время. Удивительно, как быстро двое дорогих мне мужчин нашли общий язык. Никогда бы не подумала, что у них получится!

-Позвонить Руслану? - крестный папа смотрит на меня немигающим взглядом, я вижу, как сильно он корит себя.

Обхватываю малышку, прижимаю к себе и поднимаюсь на ноги. Ясенька повисла на маме и с довольной улыбкой смотрит на мужчину напротив.

-Деда, - протягивает к нему свои ручонки, тьма в глазах Ольховского тут же сменяется безграничной нежностью.

-Ты не мог знать, что Петр выстрелит, - продолжаю убеждать опытного бойца. - А что пуля под таким углом сможет найти "брешь" в бронежилете никто не мог знать, - вкладываю в слова всю силу, что есть. Пытаюсь убедить несносного упрямца, что виноватых нет.

-Знаю, - заключает нас с Ясей в свои отеческие медвежьи объятия. - Но легче от этого не становится, - печально заверяет он.

Сколько бы мы так простояли, обнявшись, не известно, но к нам начали подтягиваться остальные бойцы. Хмурые лица, опущенные в пол глаза, скорбь витает в воздухе. Никто не верит, что Громов выкарабкается.

-Арсенич, гаденыша отвезли в реанимацию, ментов вызвали, наши парни дежурят рядом с дверьми, - суровый боец докладывает обстановку, но даже он очень сильно переживает. Открытие для меня. Тимур за короткое время смог измениться до неузнаваемости и теперь вместо избалованного и безответственного мажора-раздолбая стал отличным человеком. В противном случае он бы не смог завоевать уважение всех этих людей.

Сердце щемит от необходимости увидеть его. Узнать, что все в порядке. Дотронуться. Вдохнуть родной запах.

-Крис, - дядя Женя выдергивает из раздумий. - Давай Селехову позвоню, - предлагает, а я в душе понимаю, что сообщать печальные новости нужно мне самой.

-Не стоит, - отдаю крестному Ясю. - Это нужно сделать мне.

Малышка без труда идёт к любимому дедушке, он начинает её развлекать и спустя пару секунд коридор наполняет звонкий детский смех.

Улыбаясь сквозь подступающие слезы, иду куда глаза глядят, заворачиваю за ближайший угол, достаю телефон. Нужно сделать звонок. Я никогда и не думала, что придется это делать.

Нахожу в телефонной книжке номер Руслана Ибрагимовича, нажимаю на вызов. Принимаюсь ждать.

-Кристина? - удивлённо встревоженный голос папы моего любимого мужчины и заклятый враг моего отца оставляет очередную борозду на сердце. - Что случилось?

-Тимур в больнице, - выдавливаю из себя. - Состояние критическое.

Глава 46. Крис. Ненависть

Я потеряла счёт времени. Сколько сижу на скамейке перед дверью в оперблок? Не известно. Беспокойство за жизнь любимого мужчины не даёт нормально дышать. Меня выворачивает наизнанку, страх потери сковывает, но я упорно продолжаю ждать и надеяться на лучшее.

Дядя Женя забрал Ярославу к себе домой. Он обещал позаботиться о малышке и я ему верю. Крестный папа ещё ни разу в жизни меня не подводил. Напротив, он всегда приходит на помощь. Даже, когда не зову.

Тимура держат в операционной уже несколько часов, но до сих пор непонятно выживет он или нет. На все мои вопросы врачи лишь разводят руками. Сложное ранение, прогнозов никто не даёт, организм сильный, может быть выкарабкается, молитесь. Вот и все, что мне известно.

Сижу. Жду. Молюсь.

-Пропустите! Там мой сын! - отец Тимура приехал в кратчайшие сроки и теперь не может пройти дальше по коридору, ко мне. Бойцы, оставленные дядей Женей, не пропускают никого из посторонних. Каждого медика осматривают перед тем, как дать пройти.

-Покажите документы, - ровный голос одного из парней Ольховского не