Он жестом велел нам оставаться на месте, а сам сделал шаг вперёд и замер, как почуявшая след гончая.

Я тоже весь обратился в слух. Без включенных ПДА мы были слепы, но не глухи. Какое-то время я ничего не слышал, кроме свистящего дыхания Олега Ивановича, безразличного сопения его ассистента и шума собственной крови в ушах. Потом различил тихий скрип входной двери внизу, шорох одежды и острожный, еле слышный, стук чужих подошв.

Я мысленно похвалил Байкера за его проницательность. Если б не он, мы бы выдали себя топотом ног и бормотанием профессора.

Бородач повернулся к нам, приложил палец к губам и опустил расправленную ладонь вниз: дескать, пригнитесь и не отсвечивайте.

Сзади зашуршала одежда. Я оглянулся. Настя, положив руку на плечо профессора, заставила его лечь на пол и прикрыть голову руками. Глядя на старшего коллегу, то же самое сделал Игорь. Когда оба учёных оказались в относительной безопасности, девушка присела на колено, прижала приклад автомата к плечу.

Я только хотел занять удобное положение для стрельбы, как Байкер взмахом руки подозвал меня к себе. Держа палец на спусковом крючке, не сводя глаз со светлого мерцающего пятна в конце коридора (похоже, противники крутили головами, высматривая цели на лестничных пролётах), я, сильно согнув ноги в коленях, бесшумно скользнул к нему.

Байкер указал взглядом на мой подствольник, потом мотнул головой в сторону выхода на лестничную клетку и показал два пальца: типа, шмальнёшь туда дважды. Я кивнул, показывая, что всё понял, а он поднял руку, готовясь дать отмашку.

Тем временем враги всё выше поднимались по лестницам. Тихие шаги слышались всё отчётливее. Вскоре дверной проём засиял из-за яркого света тактических фонариков, и в нём замелькали красные лучи лазерных целеуказателей.

Байкер махнул рукой, и я тут же нажал на тугой спуск. Гранатомёт ухнул, выплёвывая тупоносую тушку заряда. Граната быстро преодолела расстояние и оглушительно взорвалась. Лестничная клетка громко охнула, выдыхая в коридор облака дыма и тучи цементной пыли, наполнилась эхом от звенящего грохота беспорядочных выстрелов и криков раненых.

Секундой позже я воткнул в жерло подствольника новый заряд и выпустил его вдогонку первому. Снова грохнул взрыв, добавляя дыма, осколков, паники и едкого запаха сгоревшей взрывчатки.

Байкер сорвал с груди гранату, разжал пальцы. Звонко щёлкнула и отлетела в сторону спусковая скоба. Он бросился вперёд, словно спринтер на стометровке, через пару секунд метнул ребристый кругляш в задымлённый просвет и пригнулся к полу с дробовиком в руках.

Граната, вращаясь, пролетела по высокой дуге, едва не задев боком поперечную балку дверного проёма, глухо ударилась в стену, упала на лестницу и заскакала по ступенькам. Раздался громкий хлопок, звонко зацокали осколки. В коридоре прибавилось пыли и гари, а на лестнице опять затрещали выстрелы, перебивая вопли подранков.

Байкер рванул вперёд. Я нагнал его и вместе с ним нырнул в пахнущие сгоревшим порохом и пироксилином серые облака. Мечущиеся в дыму лучи целеуказателей с головой выдавали местонахождение противников. Вдвоём мы быстро расправились с теми, кто ещё был на ногах, и добили раненых. Для этого пришлось спуститься почти до середины второго лестничного марша.

– Готово! – выдохнул Байкер, метким выстрелом разнеся голову парню с оторванной взрывом ногой. – Зови Ласку с учёными – и ходу отсюда, пока новая партия не подвалила.

– Сам позови. Я хочу знать, кто явился по мою душу.

Бородач метнул в меня пристальный взгляд, потом кивнул, словно соглашаясь с моими доводами, и побежал вверх по лестнице.

Я присел перед телом. ПДА на руке мертвеца отсутствовал, как и какие-либо опознавательные знаки на комбинезоне. Беглый осмотр лежащих рядом бойцов тоже не принёс результатов.

Сверху послышался тонкий прерывистый писк. Я бросился на звук, увидел труп на ведущей к площадке второго этажа лестнице в не таком, как у других налётчиков, комбинезоне. Те поголовно были одеты в распространённый среди сталкачей «Восход» из обработанной спецсоставом брезентовой ткани с бронепластинами на груди и спине, кевларовыми накладками на руках и ногах и пластиковыми «ракушками» наколенников. Этот же был облачён в костюм из тёплого и мягкого на ощупь материала.

Никакой дополнительной брони у комбинезона, без всяких стыков переходящего в плотно облегающий голову шлем, не было. Несмотря на это, я не нашёл на нём ни одного проделанного пулей или осколками отверстия. Ткань, состоящая из множества похожих на пчелиные соты ячеек, при резком нажатии на неё становилась твёрдой, как бетон.

Убить владельца этого невиданного ранее комбеза удалось по чистой случайности. Выпуклое стекло шлема прикрывала прозрачная бронескорлупа (её полукруглый край немного выступал из-под верхнего обвода лицевого отверстия). По какой-то причине она не была опущена, поэтому один из гранатных осколков легко разбил тонкую преграду и угодил в глаз покойнику. Возможно, торчащим из чёрной от запёкшейся крови глазницы осколком парня всего лишь ранило, и он погиб от угодившей в лоб пули. (Аккуратная дырка с вытекающей из неё алой струйкой темнела чуть выше переносицы.) В любом случае, цель была достигнута, и не мы сейчас лежали убитыми, а он.

Помимо всего прочего, уникальный костюм, похоже, был заминирован. Некоторые из похожих на соты элементов комбеза мигали красным и издавали тот самый прерывистый писк. Я сорвал с руки трупа ПДА (в отличие от остальных жмуриков, у этого он был, как и странный знак на рукаве комбинезона в виде букв T&M внутри проникающих друг в друга треугольников и надписи под ними «Тандем»), столкнул тело с лестницы и дал дёру, вопя, что есть сил:

– Ложись, ща рванёт!

Писк заметно усилился и из прерывистого стал постоянным. Я с ходу влетел в дверной проём, заметил, что спутники верно поняли меня, и распластался на полу. Внизу громко хлопнула дверь, послышался топот ног (видимо, по нашу душу явилась новая партия убийц). В ту же секунду прогремел оглушительный взрыв. Жахнуло так, что со стен и потолка посыпалась штукатурка. Дом затрясся, как при землетрясении, а в лестничном колодце загрохотало так, словно там рушились многотонные глыбы.

Взрывной волной меня сильно приложило об пол. Прибор ночного видения слетел со лба (сразу я этого не заметил и узнал о пропаже гораздо позже, когда он снова понадобился). Голова гудела, будто рядом ударил колокол. В ушах стоял беспрестанный звон, перед глазами плавала красная муть.

Кажется, Байкер что-то прокричал, но я слышал лишь какой-то непонятный рёв. А потом бородач схватил меня за ремень, рывком поднял, закинул одну мою руку себе на шею и поволок к выходу с этажа, где всё тонуло в седых клубах дыма и пыли.

Я на автомате переставлял ноги, помогая Байкеру изо всех сил. Он выволок меня из коридора, потащил к лестнице на третий этаж. Примерно на середине пролёта гул в голове приутих, сквозь звон в ушах стали пробиваться первые звуки. В основном это был топот наших ног, иногда раздавались ободряющие крики Байкера. Воплей раненых я не слышал. Видимо, всех убило чудовищным по силе взрывом.