Сегодня малые народы России в большей степени готовы воспринять идеи национального возрождения. Им проще в сравнении с русским большинством. Они не разобщены политическими партиями. Не испытывая угрызений совести и душевных мук, они предпочитают направлять своих представителей именно в партию власти. Зато русские в России не оформлены ни структурно, ни идеологически. Но главная беда в том, что у русского народа замутнено национальное самосознание. Он оторван от собственности и отвык от ответственности. У русских вытравлено эстетическое чувство, потерян культ образованности и интерес к родовой истории. Все это — результат политики «национальной стерилизации» русского большинства, проводимой последовательно большевиками, советской партноменклатурой и ельцинскими «либералами».

Национальная идея возвращает народ в его естественное состояние — быть хозяином в родном доме. Не только у индивидуума, но и у коллективной личности — народа, большого и малого, — есть свои неотъемлемые права:

— на существование, на национальное воссоединение в пределах родовой территории;

— на сбережение, развитие и приумножение своей нации;

— на самоидентификацию, на возможность думать и говорить на родном языке. Язык — это власть. Защита родного языка и его распространение за рубежом есть основа для восстановления нашего политического влияния в мире;

— на суверенитет, самоопределение и самоуправление;

— на Родину, на культурную самобытность, на сопричастность к своей родовой цивилизации и истории;

— на контроль над добычей и использованием природных богатств и ресурсов, данных Господом Богом его земле;

— на доступ к достижениям мировой цивилизации и их использование в частных и национальных интересах.

Национальная идея — это идеология национального возрождения, которая предполагает устранение исторических, социально-политических и экономических несправедливостей. Она таит в себе непоколебимую силу правды. Даже лютые враги национального движения вынуждены это признать.

Национальная идея — это бесспорное право разделенного народа на воссоединение. Немцы, проигравшие мировую войну, разделенные державами-победительницами на три государства — ГДР, ФРГ и Западный Берлин, свято верили в свое право на воссоединение. Да, они признавали реальность национальной разделенное™, но никогда с ней не соглашались. И вот спустя сорок лет невозможное стало реальностью — Берлинская стена рухнула, и Германия воссоединилась.

Почему же мой народ, вынесший на себе основную тяжесть той самой страшной мировой войны, потерявший в ней цвет нации — целые поколения убитых и искалеченных, — не имеет права на воссоединение? Такое воссоединение естественно, а потому неизбежно. И это еще одно доказательство неминуемой грядущей победы национальных сил.

Идеология национальной солидарности примиряет классы, учит их взаимной поддержке и гармонии в рамках единой политической нации. В этом ее отличие от коммунизма, который разжигает классовую вражду, и либерализма, якобы защищающего буржуазию от «люмпена».

Для возрождения независимого и могучего государства в равной степени важны усилия и национального капитала, и национальной интеллигенции, и национально мыслящих широких народных масс. Глубокий смысл национальной солидарности и сотрудничества классов в рамках национального государства состоит в том, что это основа политической стабильности, без которой невозможна экономическая модернизация страны.

Политическая национальная доктрина должна творчески воспринять и усвоить бесспорные социальные и демократические ценности. Патриоты должны стоять в первых рядах борьбы за социальную справедливость, очищая этот принцип от хлама левой демагогии.

Соединение национальной идеи с идеей социальной абсолютно естественно. Истинный патриот должен думать в первую очередь о благе всего народа, но благополучие национального большинства во многом зависит от материальных факторов — уровня, качества и продолжительности жизни, эффективности социальной политики, помощи слабым и старым. Преодоление в сжатые сроки бедности и нищеты широких народных масс и восстановление смысла жизни народа должны стать делом чести для патриота.

Что касается либералов, то у них следует заимствовать все значимые общедемократические лозунги. Только воры и предатели боятся свободы слова, независимой судебной системы, права граждан на самовыражение и участие в митингах и демонстрациях, возможности выносить важные для страны решения на общенародные референдумы и плебисциты. Безусловному запрету должны быть подвергнуты лишь откровенно антинациональные и антисоциальные проявления извращенного либерализма: наркомания, пьянство, дегенеративное искусство, оскорбление национальных и религиозных чувств, проституция, пропаганда гомосексуализма, педофилия.

Без плодотворного использования общедемократических и социальных лозунгов национальная идея рискует превратиться в вульгарную пропаганду национального превосходства, в тупое самовосхваление и узколобое чванство.

На пути воскресения национальной идеи и ее утверждения в государственном строительстве нас ожидает много проблем. Одна из них — увлечение «национальным романтизмом» во внешних делах. Как часто бывало в русской истории, Россия была готова поставить свою безопасность и даже суверенитет под угрозу ради «исполнения своего долга» перед славянскими народами. Русские чиновники, политики и военачальники, не говоря уж о представителях правящей династии, традиционно находились под влиянием панславянских идей.

Именно поэтому русское общество осталось глухим к высказываниям таких редких пророков, как редактор журнала «Гражданин» князь Мещерский. Менее чем за год до начала Первой мировой войны он настойчиво призывал «покончить раз и навсегда с рутинными традициями дипломатической славянофильской сентиментальности, стоившей нам сотни миллионов денег и потоки святой русской крови и ничего нам не приносившей, кроме позорной роли быть всегда одураченными этими "квазибратушками"». Его, как всегда, не послушали. Результат — развал государственности, падение монархии и страдания Гражданской войны.

Федор Достоевский с сомнением относился к идее русского поэта и славянофила Тютчева собирать славянские народы под крылом России. Он писал: «Делай им добро и проходи мимо. Мы не можем раствориться в славянстве, мы выше. Они внесут к нам начало раздора»… Не ценное ли это указание нам сегодня? С кем мы сегодня остались в Восточной Европе? Процитирую Достоевского еще раз:

России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества. Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать. Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды все они непременно вновь обратятся к России за помощью.