– А с вами – чуть позже.

– Все умрут. Но ты хоть цели достигнешь. Как со Стражем-то такое вышло? Тело зрелое, а душа юная.

Продолжая руководствоваться тем же принципом про сарай с хатой – как ни крути, а мы со Стефаном зависели от нехристей, а не наоборот, – я выложил Триаде всю нашу историю. Пока говорил, все молчали – охотники, естественно, тоже слушали. Малая и вовсе, подсев к Стефану поближе, гладила его по ноге, успокаивая, и бежать тому с платформы уже было некуда.

– Вот чего он таким странным мне казался! – Прол хлопнул себя по коленям, когда я закончил рассказ. – Но, погодь! Разве одержимым можно сделать вашего? Ну, в смысле, кто под Христом ходит? Как-то это противоречит тому, что святоши проповедуют.

В корень зрит, нехристь. Это и было основной опасностью в возможностях Золотоголового. Я не имел ни малейшего представления о том, как демону это удается, но тот уже трижды продемонстрировал, что ему это по силам.

Ведьмы в очередной раз меня удивили. Начали смеяться, причем все сразу. Кашляющий смех Старицы, переливчатые колокольчики задорного хохота Молодки и детское озорное хихикание Малой – Господь свидетель, в ночную пору это звучало по-настоящему жутко.

– Как же ты глуп, Мертвый! – отсмеявшись, произнесла Молодка. – И слеп. Вроде такие, как ты, должны обладать огромными знаниями. Неужели в них нет слов, которые бы все разъяснили? Или когда душа уходит, вы, мертвые Стражи, становитесь просто машинами? Не способными понять то, что очевидно любому живому?

– Поясни…

– Даже не знаю – стоит ли? А может, я лучше расскажу тебе небольшую притчу? Вы ведь, церковники, любите притчи?

– Ты любишь притчи, мальчик? – вклинилась Малая.

Нет, если она так и дальше к нему придвигаться будет, воспитанник вскоре упадет с платформы.

– Ваша беда, святоши, – продолжила Старица, – в том, что вы знаете больше других, но смотрите очень узко. Как лошади, которым надевают шоры. Правда только в священных текстах, да?

– Вам известны чины и даже имена… – Молодка.

– …но вы никогда не думаете о своих врагах как о личностях… – Малая.

– У которых есть свои страсти и свои мотивы. Вы все время забываете, что и Ад неоднороден… – снова Старица.

Имея возможность смотреть на всю сцену глазами висящего сверху дрона, я понимал, что ведьмы разыгрывают спектакль. Это вот жонглирование фразами, повышение и понижение тона, вопросы без ответов. При этом я не мог отказать им в умении – Стефана уже ощутимо потряхивало. Терпеть это я больше не собирался, но опередил меня, как ни странно, Гринь.

– Свет, може давай кто-то один из вас, а? Мороз же по коже, когда вы вот так начинаете!

Молодка, у которой, оказывается, было и человеческое имя, ласково провела ладонью по щеке мужчины.

– Прости. Конечно.

– И давай толком. Просто скажи, что ты имеешь в виду, – в свою очередь попросил я.

Женщина улыбнулась и заговорила сама, не деля уже рассказ на троих. Вот за это, в частности, я охотнику был очень благодарен.

– Ваша Церковь считает, что Лорды и Короли Ада спят и видят, как бы уничтожить человечество? Не отвечай, я знаю, что именно так ты и думаешь. Меж тем, Мертвый, любое действие Высшего демона всегда преследует только две цели: собственное возвышение и падение конкурента. Это природа падших ангелов: поднявши бунт однажды, они вынуждены восставать постоянно. Люцифер держит их в узде, тщательно лавируя между демоническими фракциями, усиливая одни и ослабляя другие. Его власть абсолютна, но хрупка, как ваза из хрусталя. Ты должен понять это, чтобы мы пошли дальше.

– Допустим.

– Тогда допусти вот еще что, Мертвый. Люди – не цель. Мы – сопутствующие потери. Падение человечества в Темные века было нужно Люциферу, но наше уничтожение – нет. Подумай сам, с теми силами, что они обрушились на нас, был ли у нас хоть призрачный шанс выжить? Да была бы поставлена такая задача – демоны просто сожрали бы каждое живое существо на Земле!

– А они, значит, покусали и бросили?

– Ты веришь в своего Бога, но не видишь главного. Зачем Сатане уничтожать человечество? Он борется не с нами, а со своим Создателем. Его главная цель – и она всегда была и будет таковой – показать Ему, что люди были ошибкой. Что мы просто животные, живущие по страстям, а вовсе не создания, достойные Его любви. То, что случилось триста лет назад, было лишь очередным доводом Восставшего в древнем споре с Творцом.

– Светлана, если можно, поменьше этого мистического тумана…

– Вечный спор, Мертвый. Или игра, которая ведется от начала времен, в которой мы даже не пешки, всего лишь причина начала партии.

– У каждой игры есть правила, – сказал я и тут же осекся.

– Ну. Продолжай! – издевательски улыбнулась ведьма. – Я вижу, ты наконец встал на верный путь.

Я бы хлопнул себя по лбу, будь у меня такая возможность! Молодка была права – ответ с самого начала был у меня перед глазами. Правила, вот ведь! Правила игры – неизменны! Каким же надо было быть узколобым, чтобы проглядеть очевидное!

Ведьма продолжила говорить, но могла бы и молчать – каждое ее слово я мог предсказать до того, как она его произносила.

– Правила не меняются по ходу игры. Праведника нельзя сделать одержимым. И Красный Рыцарь, которого ты называешь Золотоголовым, не делает одержимых. Он просто поднимает мертвецов. Убивает Стражей и тут же заполняет их тела низшими демонами. И тебя должно интересовать, зачем он это делает.

Хорошо. Допустим. Мне стало понятно, как действует Золотоголовый, но от этого наша со Стефаном задача проще не стала. Демон в любом случае хочет нас устранить как свидетелей, а мы по-прежнему должны добраться до Ассамблеи и доложить о появившихся у Врага новых возможностях. Пусть это не одержимость, а насквозь привычное явление в нашей работе – смерть, но не спускать же теперь поганцу с рук убийство двух Стражей и обнуление до младенца моего напарника. Да и сама возможность убивать из-за изнанки, ее точно нельзя сбрасывать со счетов.

И мы дойдем – пусть он хоть все силы Ада на нас бросит. И сообщим Трибуналу, а дальше пусть уже умники из ревнителей думают, как от атаки Золотоголового защищаться – наша работа на том закончится.

Сказать это было значительно проще, чем сделать. Но – необходимо. Вон, паренек мой совсем носом поник, как такого без слова утешительного оставишь? Не ведьмам же эту задачу поручать, а то ведь они наговорят!

Наша платформа, петляя, углублялась в лес, и вскоре я, сколько ни сверялся с картами, окончательно потерял направление. Поди тут разберись – вокруг темнота, повороты то налево, то направо и безо всякой системы, да еще и болота какие-то, про которые в моих базах ни полслова не имелось.

Вряд ли, конечно, ведьмы врали – они могли и менее затейливым способом нас прикончить. А белых пятен на картах по сю пору множество было – кому, кроме бродяжников, их закрашивать? Дороги, леса, реки да поселения – вот и все, что мы знали о собственном мире, право на владение которым едва не утратили три сотни лет назад. Глубже шагни в чащу – и вот тебе терра инкогнита во всей ее первозданной красе. Немного природе потребовалось времени, чтобы вернуть то, что люди у нее забрали.