А потом был известный штурм…

Не могу не рассказать еще об одном случае, характеризующем эту выдающуюся личность.

В декабре 1981 года батальон спецназа под командованием майора Игоря Стодеревского провел успешную операцию по уничтожению бандформирований в районе Джар — Кудука. Впоследствии Игорь Юрьевич мне рассказал:

После операции и меня, и батальон, обвинили за глаза в каком-то мародерстве. Полковник Лобадзе из разведуправления ТуркВО, по просьбе Колесника из Москвы приезжал разбираться.

У нас многие тогда объяснительные писали. Михаил Николаевич в обиду нас не дал, а при разборе высказался: «Спецназ не должен привлекаться к несвойственным ему функциям, тогда и сплетен не будет. Я Стодеревского знаю с 1971 года и его людям верю».

Колесник старался оберегать командиров частей и соединений спецназа от репрессий вышестоящего командования. Часто в первые годы войны командование армии поспешно снимало командиров с должностей за потери и ошибки. После кадровых замен 1986 года Василий Васильевич стал вмешиваться в решение кадровых вопросов и часто именно поэтому летал в Кабул.

Примечателен такой факт, осенью 1988 года закончился срок службы в Афганистане командира 177-го оо СпН подполковника Анатолия Блажко. Прослужив два года в Газни, он уже ждал заменщика, когда неожиданно был приглашен на беседу к начальнику штаба армии генерал-майору Ю. Грекову. В кабинете, кроме него, находился начальник направления ГРУ Герой Советского Союза полковник В. Колесник, прибывший из Москвы.

Начальник штаба армии предложил комбату остаться на третий год до вывода войск.

— Хорошо, я согласен, — ответил Блажко, — но у меня одно условие.

— Какое еще условие? — побагровел Греков. — Ты, что о себе думаешь? Какие еще условия можешь нам ставить?

— Пусть выскажется, — остановил начальника штаба сдержанный полковник Колесник. — Он востребован в спецназе, умело командует отрядом, в будущем возглавит соединение спецназначения. А как всякий мыслящий командир имеет право на собственное мнение. Слушаем Вас!

— Я прошу разрешения съездить на две недели в отпуск в Союз, — сказал Блажко.

— Думаю, эту просьбу можно будет удовлетворить? — спросил Колесник, повернувшись к Грекову

— Нет вопросов, — сразу сменил тон Греков.

Не без участия Колесника состоялся и мой отъезд в Афганистан…

В мае 1986 года на сборах руководящего состава частей спецназа ГРУ, что проходили в Чучково, приехал бессменный начальник ГРУ генерал армии П. И. Ивашутин. Тогда я видел его последний раз и записал сказанные им исторические слова:

— Нашего разведчика должна отличать прежде всего честность и правдивость. Разведчик должен пользоваться абсолютным доверием.

Это стало его завещанием для нас.

Мы тогда и не могли знать, что в недрах КГБ шло расследование побега в США заместителя руководителя советской военной разведки в Греции полковника С. Бокова. Позднее этот предатель выдал лейтенанта ВМС Греции В. Попелуса, который 8 лет работал на СССР и дал большую информацию по вооружению НАТО (в частности, по системе «Гарпун»). После того разбирательства Ивашутина и Долина отправили на пенсию.

По счастливому совпадению рядом со мной в зале оказался бывший командир 15-й обр СпН подполковник В. М. Бабушкин, отстраненный от должности за бой на границе с Пакистаном. Мы с большим интересом выслушали его доклад о положении дел в ДРА и опыте боевых действий спецназа. Долго расспрашивали его об афганской службе и в перерывах между занятиями. Мог ли я тогда знать, что скоро буду именно в тех местах, о которых нам рассказывал Владимир Матвеевич. Что сказочный город Джелалабад станет для меня явью.

Во время секционных занятий в нашу группу политработников зашел полковник Колесник. Подвел итоги работы за предыдущий год. Отметил лучших и худших, а в заключение сказал:

— У нас ожидается массовая ротация кадров в воюющих бригадах в Афганистане. Нужен один человек для замены. Кто желает убыть для выполнения интернационального долга.? Прошу встать…

— Прошу включить меня, — сказал я и поднялся.

— И меня, — сказал Саша Петрачев, бывший замполит первой роты спецназа, служивший в Чирчике, а в тот момент начальник политотдела Бердской бригады.

— А еще желающие есть? Нет!

— Ну что ж, спасибо, чирчикцы! Не подвели! — он подошел к нам с Петрачевым и крепко пожал руки. Чувствовалось, что наш Батя в добром настроении и расположении духа.

Забегая вперед скажу, что не мог я знать и о том, что мой бывший сослуживец по бригаде и отряду, бывший командир 4-й роты, когда-то сосед по коммунальной квартире Владимир Андреевич Манченко станет заместителем начальника 5-го управления ГРУ, всесильным начальником всего армейского спецназа. Вынесет на своих плечах первую чеченскую войну. Потеряет в кровопролитных боях 153 разведчика и рано уволится в запас. А ведь это был один из лучших командиров — воспитанников 15-й бригады.

На этих последних сборах в военном городке 16-й бригады Московского военного округа мы собрались почти все из 2-го отряда: Манченко, Зуев (бывшая 4-я рота), Трисмаков, Холбаев (5-я рота), Неделько, Кривопалов (6-я рота). Сфотографировались на память с Колесником. Больше в таком составе мы не встречались никогда…

«Добровольцев» же ждали интернациональные долги. Прошло немного времени и мы с Сашей Петрачевым встретились на военном совете армии в Шинданде уже в Афганистане. Только мне, я считаю, повезло — я попал в родную 15-ю бригаду, к прекрасному командиру полковнику Юрию Тимофеевичу Старову. А мой коллега, к полковнику Д. М. Герасимову, сменил полковника Тарана в Лошкаревке.

Война на территории нашего южного соседа длилась девять долгих лет — почти одну восьмую всей советской истории. Все это время с первого до последнего дня подразделения чирчикского спецназа воевали с моджахедами в Афганистане.

И что удивительно, в истории афганских событий рано говорить об окончании. Она до сих пор гремит на земле самого Афганистана, и шагнула вместе с нами в двадцать первый век… А после известных террористических актов в сентябре 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне, в октябре 2002 года в Москве охватила весь мир…

15-я обр СпН — единственная советская часть, которая была награждена высшим военным орденом Афганистана — орденом Красного Знамени. На земле Афганистана наш легендарный 154-й оо СпН награжден Вымпелом МО СССР. За этими Знаками отличия отблеск боев в Тадж-Беке, под Кули-Ишаном и Джар-Кудуком, в Панджшере, на перевале Гулпрай, под Хостом. За сухими строчками исторических формуляров просматривается высокая профессиональная подготовка офицеров и солдат, жесткая исполнительская дисциплина, бытовавшая во всех подразделениях соединения, еще с Колесника, массовое мужество и беззаветный героизм.

Наш маленький чирчикский гарнизон был большой военно-полевой семьей, живущей в сопровождении тревожных звонков громкого боя, вечной музыки стрельб, парашютных прыжков и вечном ожидании мужчин домой с учений… Такие гарнизоны — школа мужества и университет порядочности, черная кость армии.