спокойно купаться, никого, кто может вам навредить, там нет.

‒ Спасибо, ‒ улыбнулась ласково я ему, в мыслях натачивая тесак побольше, муж же нежно поцеловал мою ладонь, отчего тесак сменила стая бабочек. Да что же это такое?

После ужина ревизия моего гардероба показала наличие десятка «купальных костюмов», этаких сорочек для брачной ночи. Странно, если честно. Белье нормальное, а купальники ‒ сплошная порнография. В смысле полный отстой. В итоге я нарыла пару комплектов с трусиками-шортиками и положила их вместе с полотенцем в сумку. Теперь к завтрашнему дню я была готова, а вот к сегодняшней ночи ‒ нет.

Дверь тихо открылась, когда я уже была готова провалиться в сон, еще несколько секунд мое сонное сознание пыталось освободиться от морфея, который прямо таки вопил, что мне показалось. Но чья-то чуть слышная поступь говорила об обратном. Еще с десяток драгоценных минут я разрывалась между вскочить и атаковать и притвориться спящей, а потом атаковать. Но паника победила и с воплями последнего из могикан я слетела с кровати, размахивая первым, что попало под руку.

‒ Лен, подушка? Ты серьезно? ‒ с недоумением и толикой иронии спросил меня Иезекиль. Именно он оказался в комнате.

‒ Ты прав, мне надо обзавестись аргументом повесомее, ‒ задумчиво произнесла я, кладя думку на место.

‒ Не стоит. С чего такие мысли? Я смогу сам тебя защитить, ‒ муж подошел ближе, чем заставил меня отступить назад. ‒ Ты все еще меня боишься? ‒ такую печаль в голосе невозможно подделать.

‒ Прости, ‒ не выдержала я. ‒ Это трудно объяснить. Знаю, сама виновата и нужно было уйти, но ведь рано или поздно мне пришлось встретиться лицом к лицу с ним… С тобой, ‒ я отошла еще дальше, встала так, чтобы между нами была кровать. Знала, что так делаю еще хуже, но боялась. Страх отчетливо проникал под кожу.

‒ Ты не сможешь преодолеть страх передо мной, если будешь бегать, Лена. Это не жизнь. А мы женаты! ‒ разозлился Иезекиль.

‒ Это была не моя инициатива! ‒ только успела крикнуть я, как он одним прыжком преодолел расстояние, что нас разделяло и, схватив в объятия, как в тиски, поцеловал. Вот о чем пишут в романах, когда в тексте «отказывает разум», «подкашиваются ноги» и испуг сменяется жаждой обладания. Жаждой обладания конкретно этого человека. В моем случае демона. Мой, только мой, даже со своим страшным вторым лицом. Неважно, как и когда мы к этому придем. Но точно не сейчас.

Мы оборвали поцелуй одновременно, я, потому что в данный момент у меня есть цель, а налаживание личной жизни ее достижению только помешает, а он… А он не знаю, почему.

‒ Подумай, Лен, нам может быть хорошо вместе, ‒ кинул он и ушел, хлопнув дверью. Оставив меня в полном раздрае.

‒ Чудовище, ‒ прошептала я и бросилась следом, но, остановившись у выхода, лишь устало облокотилась на стену. ‒ Что же ты творишь? Как же мне быть? ‒ Мне казалось, что я даже сейчас слышу его дыхание.

Дорога до кровати была длинною в вечность, но не успела я лечь и пустить слезу, как дверь вновь распахнулась и муж, раздеваясь на ходу, вошел внутрь. А я уже не боялась, я была счастлива, что он вернулся. Ведь он пришел ко мне, а не к ней.

Глава 18

«‒ А что делать, если селедка пересолена?

‒ Промыть и вымочить в воде или молоке.

‒ А если она еще и испорчена?

‒ Тогда позвоните вашему доктору, нотариусу

и священнику, а после вымачивайте в молоке…»

Солнечный луч упрямо грел щеку, чтобы избавиться от него пришлось перевернуться, но сон при этом схлынул окончательно. Я пощупала кровать рядом с собой, и с губ сорвался разочарованный стон. Она была безнадежна пуста, сбежал гад! С другой стороны, нечего падать в романтический омут с головой. Вообще нужно запретить себе думать о муже, он демон, я ‒ маг, и когда это вскроется, он первый помчится откручивать мне голову, не смотря ни на какие чувства. И с боевым настроем я подскочила с кровати, все же пора уже отправляться на озеро.

Я наскоро позавтракала и, прихватив собранной Бертой еды, отправилась на конюшню.

‒ Доброе утро! Ты вовремя, ‒ Ёся вышла навстречу мне, ведя Араса под уздцы.

‒ Доброе, постаралась не рассиживаться за завтраком. Взяла нам с собой, ‒ я нырнула под навес, и через пять минут присоединилась к, уже оседлавшей оленя, девушке. ‒ Ну что, едем?

Мысленно потянувшись к воздуху, я попросила его отвести к озеру, где были вчера, и воздушный поток ласково подул в спину, на что в голове раздалось брюзжание.

‒ Вот не надо меня подталкивать, я и так быстрый как ветер!

‒ Ага, и вредный, как единорог, ‒ мысленно рассмеялась я.

‒ А почему как? ‒ недоумевая, спросил Альт и отключился, видимо, обдумывая, насколько вредна его раса.

Йосико молчала, наслаждаясь скачкой, или ее скакун обладал той же особенностью, как и мой, вдруг осенило меня.

‒ Альтаир, а олени такие же как ты? ‒ от этого вопроса четырехногий друг даже споткнулся. ‒ В смысле тоже признает одного наездника и может с ним общаться? А с тобой?

‒ Тьфу, дурная, напугала. Может, только у них связь дольше формируется, с первой мысли, как у нас не бывает, ‒ в интонации проскользнула гордость. ‒ И да, мы друг друга понимаем, но наши семьи не дружны между собой, поэтому разговаривать нам не о чем.

‒ Ну конечно, Альтуш, кто ты, а кто он, и вообще у него рога ‒ ветвистые, фи, ‒ польстила я своему товарищу. Тот довольно фыркнул. И перед нами снова неожиданно появилось озеро.

Отправив «парней» на вольные хлеба, мы быстро расстелили покрывало, накрыли еду, чтобы рогатые до нее не обрались и скинули одежду. Переглянулись и неприлично громко засмеялись. Обе сделали выбор в пользу нижнего белья, а не «купальных»