Состояние?

— Повреждено до 15 % всех систем, — сообщила броня, представляя взгляду пилота визуальную схему своего устройства с участками разного цвета: зелёного, бледно-зелёного, жёлтого и красного. Вникнув и задав уточняющие вопросы, Леир подвёл неутешительные итоги. Маскировка сдохла (она вообще была самым уязвимым местом: степень маскировки снижала любая царапина, нарушающая структуру верхнего слоя брони). Часть сенсорного комплекса, множество силовых ячеек, погасивших ударную волну, и всё встроенное в левую руку вооружение тоже покраснело.

— Грах! — повторил Леир. — Ну хоть двигаться могу нормально… Кстати, а что там поделывает противник?

Приподнявшись, Леир обнаружил ещё одну чувствительную потерю. Правая рука, в которой была зажата спарка, теперь не сжимала ничего. Видимо, в процессе полёта сквозь стены он как-то упустил оружие, которое ныне, скорее всего, покоилось под завалом. В распоряжении пилота оставалось лишь встроенное вооружение правой руки: плазменная пушка и мультичастотный лазер калибра 6,36. Против полностью вооружённого и жаждущего крови врага в целой броне.

— Грах!

Облегчив душу, Леир огляделся и побежал прочь от того места, где в последний раз видел своего противника. Надо было найти спокойное местечко с хорошим обзором, чтобы засечь врага и составить новый план. Что с плазмой, что с лазером нельзя поразить защищённую цель издалека, требуется подойти метров на сто, а лучше — ближе…

Сзади взвыло. Знакомая нота рельсовой пушки «Штурм» положила конец бою, распилив Леира вместе с бронёй пополам.

…Выслушав мрачную непечатную тираду рядового, выпутывающегося из объятий имитатора, инструктор поинтересовался:

— А как насчёт анализа собственных ошибок?

Проглотив новую тираду, столь же непечатную, как и предыдущая, Леир буркнул:

— Разве не инструктор должен указывать на ошибки?

— Если ошибка малозаметна — да. Но до ошибок, которые без помощи инструктора заметить и осознать нелегко, вам ещё расти и расти. Пока что, рядовой Леир, вы делаете глупости, очевидные даже вам… если дать себе труд задуматься. Итак, что вы сделали неверно?

После короткой паузы, посвящённой окончательному освобождению от имитатора, Леир выпрямился и ответил, сверля взглядом подбородок инструктора:

— Выбрал не то оружие?

— А ещё какие будут предположения?

— Э-э… потерял спарку?

— Ещё?

— Не знаю.

— Плохо.

Инструктор прошёлся взад-вперёд, искоса поглядывая на рядового. Остановился. Вздохнул — глубоко и, как показалось Леиру, несколько напоказ.

— Проверим-ка вашу память, уважаемый. Перечислите ещё раз тактико-технические характеристики «выданного» вам вооружения. Без подробностей, но с особенностями.

— В первую очередь, встроенное вооружение: плазменные пушки и лазеры. В обычных условиях сильно теряют в эффективности с ростом дистанции из-за воздействия атмосферы. Малоэффективны в условиях задымлённости, запылённости, в газовых средах повышенной плотности. Быстро перегреваются от выстрелов на максимальной мощности.

— А короче и своими словами?

— Бить одиночными, прицельно, в полную силу, желательно в упор или с малой дистанции.

— Лучше. Ещё о вооружении?

— Тяжёлая спарка рельсовой пушки и ракетомёта. Стреляет снарядами, разогнанными мощным магнитным полем. При этом снаряды пушки разгоняются до сверхзвука и летят по баллистической траектории. Снаряды ракетомёта летят намного медленнее, но имеют собственный двигатель, способны поражать цели вне пределов прямой видимости и могут комплектоваться различными боеголовками. Во время учебного боя боеголовки содержали заряды модифицированной взрывчатки с бризантным действием.

— Итак, четыре вида вооружения. Резюмируйте.

— Что там резюмировать, — вздохнул Леир. — Надо мне было прицелиться как следует и вмазать по паразиту из «Штурма». У него снаряды пролетают километр быстрее, чем успеешь моргнуть, так что враг сперва сдохнет, а уж потом сообразит: что-то не так.

— Эмоционально, но точно. А что надо было делать после потери «Штурма»? Оставшись с одним только встроенным оружием?

— Лечь на землю лицом вниз и сложить руки на затылке.

— Неверно, — отрезал инструктор. — Ещё варианты?

— Устроить засаду, подпустить поближе и зажарить плазмой. Только, — добавил Леир сумрачно, — фига с два бы он в мою засаду попался: маскировка-то — пшик!

— Да будет вам известно: маскировка — не гарантия от обнаружения. Кроме того, вы действовали среди руин. Толковый боец сумел бы там укрыться даже от зондирования, не говоря уж про сканнинг.

Леир хмыкнул.

— Толковый — да. А я, как вы сами заметили, пока что боец вполне бестолковый.

— Да уж, до боя в составе группы вас допускать рано. И устраивать засады вас надо учить отдельно. Ладно, ещё попытка: какую тактику надо было использовать после потери «Штурма»?

— Не знаю.

— А если подумать?

— Не знаю!

Инструктор вздохнул.

— Сдаюсь, — сказал он. — Раз отказываешься думать, лезь в имитатор. Сам увидишь, что надо было делать.

…После нескольких мгновений ватной темноты Леир обнаружил себя в полностью исправной «Серефис М12», со «Штурмом» в руках, посреди гладкой, как стол, блистающей белым поверхности. Пейзаж оживляли только высящиеся вдали горные цепи. Посмотрев под ноги и запросив у брони анализ поверхности, Леир понял, куда его перенесли имитатор и воля инструктора. Дно высохшего соляного озера, вот где он находился.

«Да уж, здесь и с действующей маскировкой не особо затаишься…»

— Сканнинг на триста шестьдесят градусов!

— Выполняю. — И тут же: — Обнаружена цель в активном скафандре, вектор — тринадцать мири, расстояние — шесть пятьсот. Захват.

Поле зрения сместилось, продолжая смещаться снова и снова, пока цель не выросла до размеров ногтя на вытянутой руке. Вскидывая «Штурм» в боевое положение, Леир успел заметить, как цель развела руки, демонстрируя неравенство вооружения, но выстрелить не успел.

Металлическая фигурка в шести с половиной километрах подпрыгнула и помчалась к Леиру огромными неправильными прыжками, вихляя то вправо, то влево и на полную катушку используя встроенный гравитационный привод. Враг даже не пытался включить маскировку, оставаясь отлично различим — ну и что? Прицелиться в бешено скачущую мишень всё равно было невозможно.

Предсказуемость в её перемещениях сводилась к одному: расстояние между двумя виирай в броне неуклонно сокращалось.

— Автоприцеливание!

— Даю автоприцеливание. Вероятность точного поражения — 0,3 %.

«Плевать», — подумал Леир, чувствуя, как «Штурм» сливается с бронёй в единое целое.