Бальбок отреагировал молниеносно, на уровне орочьих инстинктов. Извиваясь, словно змей, он хотя и не мог уйти от удара нависшего над ним варвара, но заставил воина переместиться — прямо под клинок своего летящего вниз товарища.

Стоявший над Бальбоком враг оказался в буквальном смысле нанизан на меч, когда лезвие вошло у него между лопатками, чтобы выйти как раз под грудной клеткой. Бальбок издал яростный рев, когда на него пролился фонтан красной крови. Тот, другой, изумленно уставился на результат только что произведенной им атаки — и это выражение изумления так и застыло на его лице, когда голова воина отделилась от туловища и улетела за борт. Бальбоку удалось каким-то образом вылезти из-под умирающего, вскочить на ноги и даже нанести удар секирой.

Из ноздрей его вырвался пар, когда он отступал по палубе спиной вперед. С кормы налетела ватага людей, не особо смущенных ужасной судьбой, постигшей их товарищей. Бальбок с ужасом вынужден был признать, что эти люди оказались лучшими воинами, чем он предполагал, и, когда они ринулись в бой, он не увидел другого выхода, кроме как позвать брата.

— Раммар! Помоги!

Слева на него бросился воин-варвар. Бальбок отразил атаку и оттолкнул противника ногой, чтобы тут же обернуться и блокировать яростный удар нападавшего с другой стороны. Орочья секира и меч варвара встретились, выбив сноп искр, и пока Бальбок и северянин обменивались ударами, к ним присоединился еще один товарищ и ударил изо всех сил.

— Раммар! Ты мне нужен!..

Держа секиру обеими лапами, Бальбок отражал атаки. Некоторое время он удерживал позицию, но затем налетела толпа воинов, и, хотя Бальбоку удалось отправить очередного поединщика в темную лужу Курула, врагов становилось слишком много. Теснимому двуручниками орку снова пришлось отступать. Вскоре он наткнулся на бак буера и оказался в тупике. Он стоял спиной к стене. Началась ожесточенная рубка, от которой Бальбок не пал сразу же только потому, что широко размахивал своей секирой, держа таким образом смерть на расстоянии древка.

Снова брызнула алая кровь, орошая палубу, меч улетел вместе с руками владельца. Но теперь уже только вопросом времени было то, когда человеку удастся пробить защиту Бальбока и нанести удар в цель своим клинком…

— Раммар!

Впервые в крик Бальбока закралось отчаяние; людей, которые сражаются так упорно и яростно, он никогда не встречал. Над палубой разносился звон мечей — и вдруг, к облегчению Бальбока, его перекрыли яростные орочьи проклятия.

— Дикие языки пламени Моркара! — бушевал толстяк. — Все отрубленные головы в темной пещере Курула! Тебе обязательно каждый раз устраивать бучу? Разве нельзя хоть немного помолчать и не распускать лапы?

С искаженным от ярости лицом Раммар вынырнул из своего бочонка позади кровожадной толпы. Когда до варваров дошло, что на борту корабля находится еще один орк, они только яростно зарычали. Некоторые перенесли внимание на Раммара, в то время как остальные принялись вскрывать другие ящики, чтобы проверить, не прячутся ли в них еще зайцы. Раммар воспользовался всеобщим замешательством, чтобы, изрыгая проклятия, выбраться из бочонка. При этом он не забывал работать сапараком и насадил на него своего первого противника.

Варвар забулькал и рухнул на палубу, а в груди его торчал зазубренный наконечник копья. Раммар подскочил к нему и вырвал копье из кровоточащей раны — как раз вовремя, чтобы встретить атаку следующего воина. Противники глядели друг на друга поверх скрещенного оружия, пока Раммар не раскрыл пасть и недолго думая укусил.

Варвар в ужасе завопил. Там, где только что был его нос, внезапно образовалась рваная рана. Дав врагу хороший подзатыльник, Раммар послал воина на палубу. Следующий варвар налетел как раз на орочье копье. Он с криком хватался за острие, пока Раммар не поднял его и не отправил за борт.

— Как это на тебя похоже! — орал коротконогий на брата, сражавшегося в носовой части судна. — Ты только посмотри, что за суматоху ты устроил!

— М-мне очень жаль, — еще раз заверил его Бальбок, пригибаясь под ударами двух воинов.

— Как они тебя обнаружили? Чем ты выдал себя, недотепа?

— Они не находили меня, — оправдывался Бальбок. Одного варвара он свалил ударом секиры, второй получил локтем по лицу — воин выплюнул зубы, затем упал навзничь на бак и исчез по ту сторону фальшборта.

— Да что ты говоришь! А чем же тогда объяснить весь этот хаос?

— Я сам вылез из ящика, по собственной воле.

— По собственной воле? — Удивление Раммара едва не стоило ему жизни, потому что он забыл блокировать удар меча. Ему повезло — удар был нанесен довольно слабо и отскочил от доспехов — зато варвар свел близкое знакомство с сапараком. — Ты добровольно выбрался из ящика? Ты еще в своем уме?

— Мне было очень неудобно, — защищался Бальбок, приканчивая секирой очередного противника. — Кроме того, я проголодался.

— Проголодался? — повторил Раммар. Меч варвара просвистел в непосредственной близости от него и разнес один из стоявших на палубе ящиков. — И из-за этого тебе непременно понадобилось начинать войну? Тупая гора мускулов! Когда ты наконец научишься пользоваться мозгами?

— Как только у меня перестанет урчать в животе, — ответил Бальбок. Повернувшись вкруг своей оси, он расправился со следующим противником и отправил его за борт.

— Вечно ты думаешь только о своем брюхе, — продолжал бушевать Раммар, и ярость, которую он испытывал по отношению к брату, придала ему сил, позволив заколоть сразу двух варваров одним ударом. Заливаясь кровью, они рухнули на палубу, и орк, запыхавшись, оглянулся в поисках следующего противника, но, к его удивлению, больше никого не осталось. Варвары валялись на палубе буера либо мертвые, либо тяжело раненные, либо искалеченные — на ногах не стоял никто.

— Бери пример с меня, — продолжал проповедовать Раммар, не говоря ни слова об их победе или об устроенной ими кровавой бане. — Разве я хоть раз пожаловался на голод?

— Что ж, я…

— Так да или нет? — спросил Раммар, строго глядя на брата.

— Нет, — сказал Бальбок, потому что, когда Раммар бывал в подобном настроении, разумнее было не возражать, особенно если он попробовал крови и…

От размышлений Бальбока оторвало ужасное рычание, заставив его вздрогнуть.

Сначала он подумал, что это рычит Раммар, но потом увидел, что его брат тоже удивлен. Вновь что-то — или кто-то — зарычало. Звук доносился с кормы, оттуда, где находился руль буера. Там, за огромным румпелем, прятался последний воин-варвар, крупнее и сильнее остальных. Бесспорно, он был предводителем и капитаном судна, и по одутловатым чертам лица и его глазам, в которых виден был только белок, Раммар и Бальбок поняли, что перед ними был не обычный варвар, а берсеркер.

В ярости сила берсеркеров превосходила даже силу горного тролля, и они могли бушевать так, что даже оркам становилось страшно. Просто по внешности отличить берсеркера от обычного человека нельзя — пока не проснется дремлющий в нем зверь.