Лайэм нахмурился.

— Мне только что пришло в голову, что мне лучше в дом не заходить. Если тетка меня увидит, мне конец. Я могу узнать для вас расположение комнат, но я буду ждать снаружи с лошадьми.

— Ладно, — согласился Дермот. — Я захожу в дом, хватаю девчонку, и мы прячем ее в фермерском домике в горах. Там сто лет никто не жил. Я уже начал запасать еду и другие припасы.

Джад недоверчиво покачал головой:

— Вы, я вижу, все уже спланировали. А какова моя роль в этом заговоре?

— Очень простая, — отвечал Финбар. — Завтра ты поможешь Дермоту захватить девчонку и останешься при ней, пока я устрою все с освобождением твоего брата. Как только Ронан будет на свободе, мы ее отпустим, и ты сможешь вернуться в Англию.

— А мать? Как только все станет известно, ее тоже схватят.

— К тому времени, как наши требования станут известны главному констеблю, Айрин будет в безопасности в монастыре Девы Марии в Дублине. Как только все благополучно завершится, я увезу ее и Ронана из Ирландии.

— Мать никогда не покинет свой дом, Финбар. Даже после смерти отца и всех ее потерь она отказалась уехать. Этот дом и земля — это все, что у нее осталось от владений ее семьи.

— Это правда, но это было ее решение покинуть Ирландию, а не мое, Джад. Она надеялась передать все в собственность Ронану, но его арест нарушил все планы. Она уже передала дом во владение церкви. Авось господь оценит ее щедрость и пощадит жизни двух ее оставшихся сыновей.

Несколько часов спустя, когда Финбар и его друзья разошлись по домам, Джад зажег свечу и бродил по дому не в состоянии уснуть. Его удивило и странным образом раздражило заявление дяди о поступке матери. Он понимал, почему она желала покинуть Ирландию. Но он не мог понять, почему она не сказала ему о своих намерениях.

Поставив свечу на стол, Джад оглядел гостиную, полную для него счастливых воспоминаний. В этой комнате семья провела много чудесных вечеров. Здесь они отмечали праздники и дни рождения. Здесь сидел в большом кресле его отец, держа на коленях Ронана и Мэри-Кейт. Здесь на софе сидела его мать с вязаньем, когда он с братьями Кормаком и Найэллом играли в шахматы. Будучи в Англии, он, думая о родном доме, часто воображал себе именно эту комнату.

— Дядя сказал тебе, что я сделала?

Обернувшись, Джад увидел мать, наблюдавшую за ним из дверей кухни. На ней был теплый шерстяной халат и домашние туфли. Волосы покрывал отделанный кружевами чепчик.

— Да, мама. Почему ты сама мне об этом не сказала?

Айрин пожала плечами:

— Я и хотела, но, видно, струсила немного. Я знаю, что значит для тебя этот дом, и не хотела причинить тебе лишнюю боль.

— Что этот дом значит для меня, не имеет значения, мама. Это твой дом, единственное, что уцелело из твоего наследства. Ты и правда хочешь расстаться с ним?

Сев на софу, Айрин обвела глазами комнату.

— Я расстаюсь всего лишь с грудой кирпича, камней и извести на клочке земли. Может быть, и не на клочке, но все равно это всего лишь земля, прах, грязь. Тех, кто делал все это домом, — здесь больше нет. Моего мужа и троих моих детей у меня отняли. Ты здесь жить не можешь, и Ронан не сможет, если ему удастся избежать петли. Я не могу и не хочу оставаться здесь одна.

Сев рядом с ней, Джад взял ее за руку.

— Но ты здесь родилась и выросла, мама. Кроме нескольких поездок в Дублин, ты никогда не покидала эти места. Ты думаешь, ты сможешь быть счастлива где-то еще?

— Мне придется с этим смириться. Я не могу оставаться здесь, окруженная воспоминаниями о том, что я потеряла. Это слишком больно.

— Тогда приезжай с Ронаном ко мне в Англию. У меня славный домик в хозяйской усадьбе. Ты можешь жить там со мной. Он поменьше этого, но там две спальни, гостиная, большая кухня. Нам хватит места.

Айрин со вздохом покачала головой:

— Нет. Тебе пора зажить своей жизнью. Я хочу, чтобы ты вернулся в Англию и женился на твоей Ане. Взаимная любовь слишком большой дар, чтобы ею пренебречь.

— Но ты моя мать. Я хорошо зарабатываю. Я охотно позабочусь о тебе и Ронане.

— Я знаю. Ты был очень щедр последние десять лет, и я благодарна тебе за это. Но у меня есть свои средства. Кое-что я откладывала из того, что ты присылал. Я продала землю и конюшню одному из соседей. Он вступит во владение только после моего отъезда, но бумаги все подписаны, и деньги Финбар поместил в банк в Дублине на мое имя. Их достаточно, чтобы купить дом и начать новую жизнь подальше отсюда.

— Значит, ты и Ронан уезжаете вместе с Финбаром? — Джад сделал гримасу. — Почему ты на это согласилась? Не понимаю, как ты можешь доверять ему после того, как тридцать лет назад он пытался разлучить тебя с моим отцом. Он подлец и смутьян. Своей болтовней он святого из себя выведет. Иногда мне кажется, что он болтает потому, что ему нравится слушать звук собственного голоса.

Айрин грустно усмехнулась.

— А ты и сам красиво говорить умеешь. Это у тебя от Макбрайдов, как и твоя внешность и вспыльчивость.

Улыбка исчезла с ее лица. Она сжала руку сына.

— У Финбара есть недостатки, я знаю. Но он любит меня и хочет моего счастья. Он вернулся в Ирландию, чтобы просить меня стать его женой.

Джад открыл было рот, но Айрин остановила его движением руки:

— Если ты хочешь попытаться отговорить меня, не трудись. Когда Ронан будет в безопасности, я выйду за Финбара.

Джад вздохнул.

— Ну что ж. Скажи мне только, мама, ты его любишь?

Айрин несколько секунд молчала, глядя в сторону.

— Да. Это не та страстная любовь, которую я испытывала к твоему отцу, но я люблю этого глупого невыносимого человека. Дэниэл был всей моей жизнью, и когда его не стало, часть меня ушла вместе с ним. Как бы это тебе ни показалось странно, Финбар вернул мне саму себя, напомнив, что я еще жива. Я хочу быть любимой, хочу, чтобы меня ласкали, защищали. Не вини меня за это, Джад.

— Я не виню тебя, мама. — Он поцеловал ее в щеку. — Если я могу в чем-то помочь тебе, рассчитывай на меня. Даже если для этого нужно ладить с Финбаром или похитить графскую дочку, я все сделаю.

Айрин погладила его по лицу.

— Ты хороший сын, Джад. Не знаю, что бы я стала делать, случись что-нибудь с тобой. Он засмеялся.

— Об этом не тревожься, мама. Все будет хорошо, обещаю тебе.

Хотя голос его звучал легко и беззаботно, Джад понимал, что сдержать обещание будет нелегко. План похищения графской дочери, несмотря на все заверения Финбара, был трудным и опасным. Похищение человека вообще сложная задача, не говоря уже об отпрыске благородного английского семейства.

За последние несколько лет он много таких встречал и знал, чего от них ожидать. Девица избалованная и под надежной охраной домашней прислуги. Она будет сопротивляться и визжать. И даже если им удастся вытащить ее из дома, она ни за что не примирится со своей участью. Она выждет время, выберет удобный момент, сбежит и донесет на них. И тогда их ждет суровое наказание.