оборачиваюсь, сам Демьян открывает глаза и садиться на кровать…

— Может он записку прислал? — в надежде спрашиваю, потому что заниматься сексом снова я не настроена, я просто не хочу.

Демьян встает, идет к коморке, но к сожалению, ничего не находит.

— Почему так быстро? — спрашиваю глухо, когда Демьян подходит ко мне максимально близко, обнимает крепко, сильно, целует в висок.

Но я не хочу… Не после такого… Мне нужен перерыв. Мне нужно прийти в себя.

— Потому что ему становится скучно…

***

Спасибо всем, кто остается со мной в процессе этой непростой истории….

Клеймо бандита n7D5lNFq

WAnaQ_o8

СЫН ДЯВОЛА

loutmElg

СЕКС — ОПЕКУН

G8gP35a1

СЕКС — ЗАЩИТНИК

Lx4XJanR

НЕВИННОСТЬ НА СПОР

wBSSSxXV

Глава 35. Демьян Одинцов

Стук.

Стук.

Стук.

От этого звука скоро глаз начнет дергаться, а от секса тошнить. С каждым разом кончать оказывается все сложнее. Про Асин оргазм и речи нет. Каждая смена позы мучение, каждое движение внутри становится насилием. На ней синяки от удушения, от наручников, на мне от ударов хлыста. В какой — то момент мы просто отключили сознание, погрузившись с головой в эту пучину порока и аморальной грязи, от которой никогда не отмыться.

Небольшая передышка, чтобы перекусить и снова за дело. Ощущение складывается такое, что мы участвуем в бесконечном порно марафоне на выживание и чем откровеннее секс, тем скучнее становится маньяку.

Чем больше пунктов из списка зачеркнуто, тем сильнее отвращение к удовольствию, которое приходит за болью. Оргазм перестает быть наслаждением, лишь дает понимание, что скоро настигнет новая боль. Я трахаю Асю, а смотреть на нее уже не могу. Переел.

Стук.

Стук.

Стук.

Глаза слипаются, член вялый, но я продолжаю катать его на столь вялом языке Аси.

— Ну давай, малыш, постарайся, еще немного…

— Ну хватит! — толкает она меня, и я без сил валюсь на пол. Пошевелиться бы, но мышцы вата, мозг в смятку. Я лишь могу дышать и шептать…

— Нельзя останавливаться, нельзя…

— Да забери хоть все! Убей, но я больше от меня ты ничего не дождешься! Моя смена на сегодня завершена! Я хочу спать! Я в туалет нормально хочу сходить!

Ася уходит в туалет, и я сквозь сон слышу рыдание. Стону сам, поднимаюсь с трудом и к ней почти ползу. Она даже дверь не закрыла.

Новый стук заставляет вздрогнуть каждой клеткой. С каждой секундой промедления все громче…

— Ася… Нам надо… — я уже сама не в состоянии, даже поднести руку к члену. Кажется, я больше его не чувствую…

— Не трогай меня! — даже не смотрит. — Не смотри на меня! Такую…

— Да какую такую… Пошли поспим, завтра все обсудим.

— Завтра? Демьян, не будет никого завтра, будет одно бесконечное сегодня… Мы никогда отсюда не выберемся… Мы умрем тут, облеванные, обкончанные и обоссанные, — она встает под душ, крутит рычаг, а воды капают лишь несколько капель… — Неееееет! Нееееет! Демьян, он отключил воду. Он сделал это…

— Это был сквирт, если что…

— Да плевать! Я хочу помыться. Я хочу… Хочу… — она стекает лужицей по стене, сжимается в угол. Я встряхиваю себя, встаю и открываю бачок. Поднимаю остатки ее платья, смачиваю в бачке и подхожу к Асе. Она дергается, бьет меня по щеке, но я больше не чувствую боли, кажется я просто вата, которую можно сколько угодно лупасить и пока я отмываю липкие пятка с ее кожи, она вымещает на мне свою боль и обиды…

Когда дохожу до покрасневшей промежности, Ася просто опускает руки…

— Демьян, я больше не могу.

— Знаю, милая.

— Ты мне противен.

— Это взаимно.

— Мы животные…

— Мы вынуждены ими быть.

— Давай просто умрем.

— Ты просто устала. Мы сейчас поспим, а там будь что будет.

— А если он нас убьет.

— Тогда ты поспи, а я покараулю. Потом поменяемся.

— А если он…

Я устало склоняюсь к ее голове и шепчу опухшими от ласк губами.

— Если он появится, я просто его убью…

— Ты не заснешь?

— Нет. Конечно нет.

Мы, пошатываясь, поднимаемся, идем в кровать… Знаю, что заслужили многое из списка, но желудок забит, а смотреть на еду больше не хочется, как и на друг друга. Ася тут же отворачивается, накрываясь покрывалом, а я беру комикс, чтобы раскрасить его.

Стук.

Стук.

Стук.

Ася не двигается, а я кидаю всю коробку с книгами в стену.

— Дай нам поспать, урод! — ору… Книги по всему полу, Ася спит, а я и сам на последнем проценте заряда.

Новый стук и я вскакиваю.

Иду к двери, распахиваю.

— Отвали!

Внезапно по всему пространству раздается гудение, а комната наполняется странным запахом. Я втягиваю его носом, узнавая с пол пинка. Конопля.

Бодрит моментально, и я прыгаю в сторону ванной, достаю грязную тряпку и возвращаюсь к Асе. Прикладываю к ее рту, носу, она смотрит на меня, ничего не понимает, но не дергается.

— Это наркотик. Если сильно большая доза и убить может, — дышу через тряпку, но бесполезно, пары и запах уже проникают в меня, отравляют кровь, заставляют пространство менять, растягиваться, сжиматься…

Я закрываю глаза, проваливаясь в водоворот сознания, все глубже и глубже, словно на самое дно океана, где нет ничего… Сквозь темень открываю глаза и вижу дерево с толстыми ветвями, что колышет ветер, а солнце играет красками на сочных зеленых листьях. Возле дерева сидят двое детей… Худой мальчик с черными волосами и светловолосая девочка.

— Мы правда самые лучшие друзья, да? Ты в школе всем это скажешь?

— Конечно всем скажу. Так ты покажешь? Ну… Что у тебя под юбкой.

— Покажу. Если ты покажешь.

— Давай только на раз, два, три.

— Давай…

— Раз…

— Два…

— Три…

Перед глазами темнеет, но я снова на том же месте, только тут пусто… И даже дерева больше нет. Только большой пень и на нем девушка рыдает.

— Ась… Ася! — зову ее, но она не слышит, лишь горько плачет… Пока вдруг к ней не прибегает тот самый парень, обнимая ее и пряча лицо на своем плече.

Проваливаюсь дальше, оказываюсь в своей комнате, смотрю на кровать, а на ней Ася… В момент выпускного. Платье еще целое. Волосы заплетены в косу. На губах играет таинственная улыбка.

— Я так ждала этого…

— Волнуешься? — говорю не своим голосом, но ближе подхожу. Снимаю заколку, распускаю волосы.

— Немного… Хотя мы столько всего делали, что лишение девственности всего лишь рубеж…

— Мы пройдем его вместе…

— Да, вместе. Вместе нам ничего не страшно.

— Вместе нам ничего не страшно, — шепчу, накрывая сочные губы, толкая девчонку на