Что же касается способов, при помощи которых приходят к ясновидению, то это чудо легко объяснимо, раз обратившийся к гадалке за советом собственной рукой раскладывает предметы, при помощи которых он должен изобразить перипетии своей жизни. Действительно, в реальном мире все находится во взаимной связи. Всякое движение обусловлено определенной причиной, всякая причина связана с целым; следовательно, целое отражается в малейшем движении. Еще триста лет тому назад Рабле, самый светлый ум нового времени, человек, в котором соединились Пифагор, Гиппократ, Аристофан и Данте, сказал: «Человек — это микрокосм». Три века спустя Сведенборг[45], великий шведский пророк, говорил, что земля — это человек. Так слились в этом мудром изречении предтеча неверия и пророк. В человеческой жизни, так же как и в жизни нашей планеты, все предопределено. Самые незначительные, самые ничтожные события взаимно связаны. Следовательно, великие деяния, великие намерения, великие мысли неизбежно отражаются в самых мелких поступках, и отражаются настолько точно, что, если бы какой-нибудь заговорщик перетасовал колоду и снял карты, он тем самым выдал бы свою тайну прозорливцу, зовите этого прозорливца как хотите — цыганом, ворожеем, шарлатаном. Коль скоро мы допускаем предопределение, то есть цепь причин, мы вынуждены признать научную астрологию и вернуть ей ее прежнее значение великой науки, ибо ей присуща способность к дедукции, прославившая Кювье[46], но у астролога эта способность — дар природы, а не плод долгих ночных бдений в тиши кабинета, как у этого великого ученого.

В течение семи веков астрология и вообще гадание властвовало над умами не только простолюдинов, но и над умами самых просвещенных людей, государей, королев, богачей. Учение о животном магнетизме — одна из самых значительных наук древности — родилось из оккультных наук, как химия родилась из реторты алхимиков. Краниология, физиогномика, неврология ведут свое начало от тех же оккультных наук, и у прославленных создателей этих, по-видимому, совершенно новых, отраслей знания было только одно уязвимое место: как и все изобретатели, они возводили в непререкаемую систему изолированные факты, между тем как их общий источник пока еще не поддается анализу. Настал такой день, когда католическая церковь и тогдашняя философия, объединившись с правосудием, подвергли гонению, преследованиям, осмеянию таинственную кабалистику и ее приверженцев и в изучении оккультных наук наступил прискорбный столетний перерыв. Как бы там ни было, простонародье и многие образованные люди, особенно женщины, продолжают нести свою лепту тем, кому дана таинственная сила приподымать завесу над будущим; ведь там торгуют надеждой, бодростью, силой, то есть тем, что может дать только религия. И надо сказать, что занятия магией всегда связаны с некоторым риском. Энциклопедисты XVIII века научили нас терпимости, и в наши дни колдуны могут не бояться пыток и казней, они отвечают только перед исправительной полицией, и то лишь в том случае, если занимаются мошенническими проделками и стращают своих клиентов с целью вытянуть побольше денег, что является уже вымогательством. К сожалению, практическое применение этой поразительной способности зачастую сопровождается шантажом и другими преступными действиями. И вот почему.

Замечательные способности, превращающие человека в ясновидящего, обычно встречаются у людей, к которым принято прилагать эпитет «недалекий». Эти «недалекие» люди — избранные сосуды божьи, полны благодати, изумляющей человечество. Из этих «недалеких» людей вышли пророки, святой Петр, Петр-отшельник. Мысль, которая сохраняет свою цельность, не распыляется, не растрачивается в разговорах, интригах, литературных произведениях, не расходуется на ученые гипотезы, на труды государственные, на изобретательские выдумки, на ратные подвиги — такая мысль способна излучать поразительно яркий сосредоточенный свет, она подобна алмазу, в котором уже заложена игра всех его граней. Пусть представится случай, и такой интеллект ярко засияет, как на крыльях преодолеет пространство, повсюду проникнет божественным взором: вчера это был углерод, сегодня под воздействием неизвестных причин — это сверкающий брильянт... Люди просвещенные, изощряющие все стороны своего интеллекта, не способны проявить такую высшую силу, разве только господу богу будет угодно совершить чудо. Прозорливцы и прозорливицы почти всегда нищие или нищенки, люди простые умом, грубые с виду, камни, обкатанные потоками жизни, обтесавшиеся на дорогах нужды, но физические страдания не истощили их дух. В конце концов кто такие все эти прорицатели и ясновидящие? Это землепашец Мартэн, который поверг в трепет Людовика XVIII[47], рассказав ему тайну, известную только самому королю, это мадмуазель Ленорман, простая кухарка, как и мадам Фонтэн, это — негритянка-полуидиотка, пастух, живущий вместе со своим стадом, факир, который сидит на пороге пагоды и умерщвлением плоти доводит до небывалой силы свои сомнамбулические способности. Азия во все времена славилась оккультными науками, И часто эти маги и волшебники в обычном состоянии не представляют собой ничего особенного, ведь они как бы выполняют те же химические и физические функции, что и тела — проводники электричества: только что перед вами был безжизненный металл, и вот уже он стал средоточием таинственных флюидов; часто такие люди, выйдя из состояния экстаза, пускаются на всякие темные дела, которые доводят их до исправительной полиции (как это случилось с знаменитым Валтасаром), до суда и каторги. А вот вам еще доказательство, какую огромную власть имеют над простонародьем гадалки, раскидывающие карты: жизнь и смерть нашего бедного музыканта зависела от того, что напророчит привратнице мадам Фонтэн.

Хотя повторения и неизбежны в такой обширной и обильной подробностями истории, как полная история французского общества в XIX столетии, все же не стоит снова описывать конуру мадам Фонтэн, уже изображенную в «Комедиантах неведомо для себя». Необходимо только обратить внимание читателя на то обстоятельство, что тетка Сибо вошла к гадалке, проживающей на улице Вьей-дю-Тампль так же просто, как завсегдатай «Английского кафе» входит позавтракать в этот ресторан. Тетка Сибо была здесь старой гостьей и часто водила к гадалке молодых девиц и сгоравших от любопытства кумушек.

Старая служанка, исполняющая у гадалки обязанности стража, открыла дверь в святилище и впустила тетку Сибо без особого доклада.

— Это мадам Сибо!.. Входите, у нас никого нет, — прибавила она.