Девушек четыре. Одна в огромных очках, с таким лицом длинным. Другая милая, но немножко толстая. В футболке с принтом какой-то старой группы. Третья нормальная, кудрявая такая. Четвёртая Оля, я её не узнала сначала. У неё тут волосы короткие, под мальчишку.

Все фотки напечатаны на чёрно-белом принтере, видимо, на том самом, который тут стоит. И что это за фотки? Мишень для дартса? Не похоже, дырок нет. Да и Оля бы съела Карина, если бы он стал в её фотку кидать дротики. Тогда кто это? Его девушки, бывшие и нынешняя? Тоже не в духе Оли терпеть такие вещи.

Теперь я рассматриваю картон над диваном и вдруг понимаю, что чертежи наколоты поверх большого рисунка на картоне. Тут уже не Шварценеггер, тут что-то другое нарисовано. Я осторожно отгибаю пару приколотых листиков, чтобы рассмотреть рисунок. Вижу часть большого крыла, покрытого перьями. При этом крылья механические, виден сустав в разрезе с подшипниками и шестерёнками.

– Ты чего не несёшь визитки? – раздаётся позади меня голос Карина. – Мы уже собрали всё, сейчас будем запускать.

– Да не знаю я, не могу в вещах чужих рыться, – объясняю я.

– Ройся сейчас, я всё равно вижу, что ты делаешь, ты у меня под присмотром. Давай быстрее только.

Вот приставучий! Я нахожу Олин пуховик и вытаскиваю из кармана пачку визиток. И ещё кое-что. Ой. Это мои деньги. Мои две тысячи. Карин не видит, что я ещё и деньги себе достала. Я запихиваю визитки вместе с деньгами в карман джинсов.

– А кто это рисовал? – киваю я на картонную стенку.

– Чертежи, что ли? Они скачаны и распечатаны, – удивляется Карин.

– Нет, под чертежами там видно крыло. И Арнольд Шварценеггер в клубе тоже… Это ты нарисовал?

Ну вот, опять я к нему на «ты». А он не замечает, похоже:

– Арни я нарисовал, но он хреново нарисован. А крыло Оля рисовала.

– Классно. Вообще тут классно. Там, где ты есть, так уютно, – отмечаю я.

– Это Оля делает уютно.

– Нет, в сквоте тоже уютно, а Оля же там ничего не делала. А это что за девушки? – киваю я на чёрно-белое сборище над столом.

– Просто клёвые девчонки, – уклончиво говорит Карин. Никогда бы не подумала, что преподаватель может так сказать. От неожиданности я наглею.

– Это твоя первая любовь? – спрашиваю я, показывая на девушку в очках.

– Это Маргарет Гамильтон, инженер НАСА, создала бортовое программное обеспечение для космической программы «Аполлон», – подняв глаза к потолку, говорит Карин. – Пошли уже. Нас ждут.

Я бы с удовольствием продолжила его пытать, но в дверях возникает Киря и обеими руками вцепляется Карину в гавайскую рубашку:

– Папа, там робот не едет! Помоги!

– Всё, накатались на катке? – смеётся Карин и треплет Кирю по голове так, что чёлка падает Кире на глаза и он временно ослеплён. Киря отскакивает от папы и ожесточённо заглаживает волосы назад.

– Я и не хотел долго кататься! Я обещал помочь и пришёл! А там робот не едет! Ты контакты перепутал!

– Всё, всё, не кипятись, – успокаивает его Карин. – Сейчас проверим, что у нас куда подключено.

Мы втроём выходим из подсобки. Оля склонилась над ноутбуком Карина. Рядом толпятся растерянные ребята. Оля поворачивается и бросает Карину:

– На минутку оставить нельзя! У тебя «трик» и «эхо» местами перепутаны!

– Умница моя, – с усмешкой говорит Карин. – Сама можешь переставить? – Забирает у рыжего мальчика робота и водружает на стол перед Олей.

– Ещё чего, – машет на него рукой Оля, – я твою работу делать не нанималась.

Карин переставляет провода, объясняя:

– Мы подключаем к нашей плате расширения провода управления. Это очень важный этап. Если мы что-то перепутаем, то робот поедет не туда или вообще не поедет. Вы уже успели в этом убедиться. Коричневый – это контакт «грунт». Синий контакт отвечает за питание. Это контакт В – «вольты». «Трик» – это зелёный контакт. И «эхо» – жёлтый. Потом вы поймёте, почему именно в эти контакты мы ставим. Просто именно эти контакты запрограммированы для этих датчиков.

Потом, потом… Мне нужно сейчас, иначе у меня мозг взорвётся от перегрева. Поэтому я влезаю с вопросом:

– А что такое «трик»?

Карин охотно поворачивается ко мне:

– «Трик» – это контакт, который позволяет запускать ультразвуковой сигнал, а «эхо» – получать его. Потом процессор на «Ардуино» вычисляет расстояние с помощью времени между испусканием и получением сигнала, переводит в сантиметры и ориентируется, куда ему поворачивать. Этот робот настроен на то, чтобы препятствия ближе тридцати сантиметров уже объезжать. Если дальше тридцати сантиметров – он едет прямо. Если ближе – он уже вертит своими ультразвуковыми датчиками в разные стороны, выбирает, где нет препятствий, и туда поворачивает.

– Ясненько… «Трик» на выход, «эхо» на вход, – киваю я. Карин кивает, повторяя моё движение:

– Типа того.

– Типа, – передразнивает Оля.

Киря забирает со стола робота и спускает его на пол. Щёлкает батарейкой, вгоняя её на место. Робот мигает светодиодами, крутит глазами и вдруг начинает ехать сам. Дети вопят и расступаются. Рыжий мальчик и его друг, наоборот, смело выпрыгивают на дорогу перед роботом. Робот крутит глазами и отступает. Восторг. На робота открыта охота. Скоро он уже не может почти никуда двинуться, запертый в кольце из ног.

– Смотрите, он оглядывается по сторонам, – обращает наше внимание Карин.

Робот как будто правда рассматривает обступившие его ботинки и сапоги.

– Нас слишком много! Он сейчас будет постоянно пятиться. Расступитесь. Давайте ему дорогу дадим, чтобы он смог проехать. Почти как настоящий марсоход, да?

Я слышу в голосе Карина гордость и ухмыляюсь. Он, наверное, правда думает, что делает марсоходы. А на деле он просто большой бородатый ребёнок, который в своё время не наигрался в машинки. Я нащупываю в кармане две тысячи, смотрю на Олю. Пожалуй, пора линять, пока все роботом заняты.

Но сначала я решаю выполнить, что обещала. Я выдаю визитки глухим ребятам и остальным, у кого ещё нет.

– Тебе понравилось? – спрашивает меня Карин. – Придёшь ещё? Ты мне здорово помогла.

Я сейчас почему-то очень хорошо почувствовала эти свёрнутые тысячные бумажки в своём кармане. Как будто они меня через ткань царапают. Я краснею. Решение приходит молниеносно. День честности так день честности, не будем отступать от заданного порядка.

– Можно у вас чаю попить? – спрашиваю я.

– Конечно, иди ставь чайник, – кивает Карин.

Я бросаюсь в подсобку и снова запихиваю деньги в карман Олиного пуховика. Очень вовремя успела, потому что Оля входит следом.

Я притворяюсь, что рассматриваю нарисованное крыло на картонной стене.