– Я тоже. И о тебе. – На экране его телевизора застыло видеоизображение Дины, и он медленно возбуждался от ее лица и голоса. – Я очень обязан Анджеле Перкинс за то, что она нас познакомила.

– Я тоже. Спокойной ночи, Маршалл.

– Спокойной ночи, Дина.

Согревшаяся и довольная. Дина положила трубку. Обхватив себя руками, она засмеялась и погрузилась в полусон-полуфантазию. Они с Маршаллом идут по пляжу, а солнце медленно садится в воду. Нежный ветер. Нежные слова. Легкая приятная тяжесть внизу живота. Это нормально, сказала себе Дина. Конечно, это доказывает, что она – нормальная женщина с нормальными потребностями. Она готова была сделать следующий шаг и удовлетворить свои желания. Она очень этого хотела.

Прошло всего несколько секунд, как она выключила свет и прижалась к подушке, а телефон зазвонил опять. Хихикнув, она на ощупь взяла трубку.

– Привет, – прошептала она, – ты что-нибудь забыл?

В ответ только тишина.

– Маршалл? – В ее сонном голосе послышалось удивление. – Алло! Кто это? – Полная тишина, и удивление сменилось тревогой. – Алло! Кто это говорит? – Быстрый щелчок, а за ним короткие гудки:

Кто-то не правильно набрал номер, заверила себя Дина, вешая трубку. Но внезапно ей стало холодно. И прошло еще немало времени, пока она опять согрелась и заснула.

Еще один человек не спал, лежа в темноте. Призрачный свет струился с экрана телевизора. Дина улыбалась, глядя в комнату, прямо в глаза своему единственному зрителю. Ее голос, такой нежный, такой сладкий и обворожительный, повторял опять и опять, повинуясь перемотке ленты:

– Я Дина Рейнольдс. Спокойной ночи. Я Дина Рейнольдс. Спокойной ночи. Я Дина Рейнольдс. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – тихим шепотом прозвучал ответ, нежнее, чем мурлыканье кошки.

Анджела тщательно распланировала все детали. Стоя в центре своего кабинета, она медленно осмотрелась. Все было готово. В воздухе витал слабый цветочный аромат от вазы с жасмином, стоявшей на столике у широкого двойного кресла. Телевизор, против обыкновения, был выключен. Тихая мелодия Шопена лилась из колонок стереопроигрывателя. Бикер всегда очень старательно составлял свои отчеты. Маршалл Пайк предпочитал классическую музыку, романтическую обстановку и женщин со своим стилем. На Анджеле был тот же самый костюм от известного дизайнера, в котором она снималась утром, но блуза показалась ей лишней. У пиджака был довольно глубокий узкий вырез, а из-под него выглядывал многозначительный и изящный, дразнящий край черного кружева.

Ровно в одиннадцать часов раздался звонок, и Анджела нажала кнопку на письменном столе.

– Да, Кесси.

– Доктор Пайк здесь, мисс Перкинс.

– А, хорошо. – Коварная улыбка мелькнула на ее лице, пока она шла к двери кабинета. Анджеле нравилось, когда мужчины приходили вовремя. – Маршалл. – Она протянула ему обе руки, наклонилась вперед и подставила щеку для поцелуя. Так, чтобы он мог мельком заметить загадочный край черного кружева. – Спасибо, что нашел время зайти ко мне сегодня.

– Ты сказала, что это важно.

– Да, так и есть. Кесси, отнеси, пожалуйста, прямо сейчас эти письма на почту. Потом можешь сразу пойти пообедать. До часа дня ты мне не понадобишься. – Повернувшись, Анджела пропустила Маршалла в свой кабинет, проверив, чтобы дверь осталась открытой на несколько дюймов. – Что ты будешь пить? Что-нибудь холодное? – Она медленно провела пальцем по ткани пиджака. – Или горячее?

– Спасибо, ничего.

– Хорошо, тогда давай сядем, – она опять взяла его за руку и повела к креслу. – Так приятно опять тебя видеть.

– Я тоже рад тебя видеть. – Заинтригованный, он наблюдал, как она облокотилась о спинку кресла и закинула ногу на ногу так, что юбка заметно приподнялись вверх, обнажая бедро.

– Ты знаешь, как я благодарна, что ты помогаешь Мне во время шоу, Маршалл. Но сегодня я попросила тебя прийти, чтобы обсудить нечто более личное.

– Да?

– Ты часто встречаешься с Диной. Он расслабился и попытался смотреть только ей в лицо.

– Да, правда. На самом деле, я даже собирался тебе позвонить и поблагодарить за то, что ты косвенно помогла нам познакомиться.

– Я очень люблю ее. Уверена, что ты тоже, – добавила она, небрежно опуская руку ему на колено. – Ее энергию, этот молодой задор. Красивая девушка.

– Да, красивая.

– И нежная. И такая здравомыслящая. – Пальцы Анджелы нежно погладили его ногу. – Обычно ты предпочитаешь совсем других…

– Не понимаю, что ты имеешь в виду?

– Ты из тех мужчин, которые любят более опытных, более изощренных. Кроме одного исключительного случая.

Он напрягся и отпрянул назад.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Нет, знаешь. – Ее голос звучал так же легко и приятно. Но глаза стали острыми, словно два голубых лезвия. – Ты видишь, я все про тебя знаю, Маршалл. Я знаю про твою дурацкую ошибку с некой Анни Гилби, шестнадцати лет от роду. И все про твою предыдущую, я сказала бы – до Дины, связь с женщиной, которая живет в Лейк-Шоре. По правде говоря, я приложила немало усилий, но узнала про тебя все, что можно было.

– Ты следила за мной? – Он хотел было возмутиться, но паника уже подавила все остальные чувства. Анджела могла уничтожить его всего одним небрежным словом во время передачи. – Какое ты имеешь право совать свой нос в мою личную жизнь?

– Никакого. Поэтому это так интересно. Действительно интересно. – Она играла верхней пуговицей своего пиджака. Когда его взгляд скользнул вниз, на ее руку, Анджела быстро посмотрела на антикварные часы у него за спиной. Одиннадцать десять, спокойно и хладнокровно подумала она. Прекрасно.

– Если ты собираешься шантажировать меня, чтобы разрушить наши с Диной отношения, то у тебя ничего не выйдет. – Его ладони вспотели от страха и ужасного возбуждения. Но он устоит. Он должен был устоять. – Она не ребенок. Она все поймет.

– Может быть, да, а может быть, и нет. Но я понимаю. – Глядя ему в глаза, она рывком расстегнула верхнюю пуговицу. – Я тебя понимаю. Маршалл, я отослала секретаршу, – ее голос стал тише и ниже, – чтобы остаться с тобой наедине. Как ты думаешь, зачем еще мне было беспокоиться и собирать про тебя информацию? – Она освободила из петли вторую пуговицу и перешла к третьей, последней.

Маршалл потерял дар речи. Когда он наконец выдавил из себя несколько слов, они оцарапали его горло, словно песок:

– Что это за игра, Анджела?

– А какую ты хочешь? – Она бросилась вперед, быстрая, как змея, и поймала его нижнюю губу зубами. – Я хочу тебя, – прошептала она. – Я уже давно хочу тебя. – Оседлав его, она прижала лицо Маршалла к грудям, торчавшим под черным кружевом. – Ты тоже хочешь меня, правда? – Она почувствовала, как его рот открылся, жадно нащупывая ее плоть. Острая и горячая вспышка, ощущение своей власти. Она победила. – Правда? – повторила она, обеими руками сжав его голову.