Наконец-то она позволила себе стать до ужаса счастливой.

Не размыкая объятий, Джон перекатился на бок и прижал ее к груди. Делла вздохнула, легла поудобнее и обвила рукой его талию.

Он гладил ее волосы, рассыпавшиеся по спине.

— Не знаю, что бы я делал, если бы не успел вовремя…

— Но ты успел.

— …потому что я больше не представляю жизни без тебя.

Она тоже не представляла себе жизни без него. Но она этого не сказала. Все было слишком ново. Слишком пугающе.

И, конечно, слишком быстро.

Джон сказал, что она его судьба. Его рок. Неужели это правда? Будут ли они вместе? Судя по всему, едва ли. Она никогда не сможет забыть боли, которую ей причинило предательство Дастина.

О Господи! Теперь первый раз в жизни она влюблена без памяти, но любовь казалась ей самой страшной вещью на свете.

Когда в комнату ворвались бледные лучи рассвета, Джон проснулся и потянулся к своей Дили, как делал уже дважды за ночь. Но ее половина кровати была пуста.

Решив, что Делла в ванной, он окликнул ее, но ответа не получил. Джон рывком сел и осмотрел комнату. Одежды Деллы не было.

Джон стал быстро одеваться.

Почему она ушла? Шарон? Нет. Если бы Делла позвонила в больницу и узнала, что сестре плохо, она наверняка разбудила бы его. Тогда что же? Тут ему пришла в голову еще одна неприятная мысль. Воспоминание о Дженни. Та всегда настаивала на том, чтобы Джон уходил до рассвета. Никто не должен был догадаться, что они любовники. Может быть, Делла ушла по той же причине?

Он подошел к окну спальни и посмотрел на хозяйский особняк. Он сосредоточился и попытался вступить с ней в телепатическую связь.

Но ничего не получилось. Наверное, Делла спит.

Джон уже было отвернулся и вдруг заметил какое-то движение. Кто-то рыскал вокруг дома и заглядывал в окна первого этажа. Но узнать человека он не смог: было недостаточно светло.

С колотящимся сердцем он сбежал по лестнице, выскочил во двор и рванулся к особняку.

Непрошеный гость стоял у окна кухни и заглядывал внутрь.

Джон замедлил бег, перевел дыхание, боясь спугнуть ублюдка, и молча подкрался к человеку в темных брюках, твидовом пиджаке и надвинутой на глаза шляпе.

Из-под знакомой шляпы выбивались рыжие волосы.

— Пит! — воскликнул он. — Какого черта ты тут делаешь?

Помощник тренера вздрогнул и повернулся лицом к боссу.

— Джон, дружище, ты меня напугал… — Он явно пытался собраться с мыслями. — Я… я искал тебя.

Этим предлогом Пит уже пользовался, когда Джон столкнулся с ним у флигеля.

— Ты искал меня в особняке на рассвете? И ради этого заглядывал в окна?

— Еще рано, и я не хотел никого будить…

— Лжешь! — Джон схватил его за лацканы и прижал к стволу дерева. — Говори, Пит, иначе я из тебя душу вытрясу!

— Ты что? — Китс поднял густые рыжие брови и выкатил светлые глаза. — Остынь, Джон. Это на тебя не похоже.

— Сейчас посмотрим, — грозно сказал Джон, вспомнив события вчерашнего вечера. Пусть Пит убедит его, что не имел к этому никакого отношения. — Говори, если не хочешь, чтобы я набил тебе морду!

Пит на секунду замешкался, а потом махнул рукой.

— Ладно… Меня попросили следить за тобой и этой женщиной, вот и все. Рассказывать, что вы делаете. Как продвигаются дела с жеребцом. И все остальное…

Иными словами, докладывать о передвижениях Деллы… Зачем? Чтобы кто-то мог устроить на нее засаду?

— Могу заверить, что Бест никогда не был в особняке.

— Пожалуйста, Джон… Я говорю правду, — взмолился Пит. — Я не делал ничего плохого. Просто меня угостили несколькими кружками пива, а за это попросили рассказывать, что здесь происходит.

— И кто же тебя угощал?

— Не могу сказать.

— Либо ты все расскажешь, либо я отправлю тебя к шерифу Карнеги, — ответил Джон. — Кто-то запер Деллу и Шарон в сарае для сушки табака и оставил их умирать. Все подозрения падают на тебя.

Обветренное лицо Пита стало пепельным, и Джон, по-прежнему державший его за полы пиджака, почувствовал, что тот дрожит мелкой дрожью.

— Убийство? Ты считаешь меня убийцей? Нет, Джон, клянусь Богом, это не я. Я проводил небольшую разведку, только и всего.

— Имя! — рявкнул Джон.

— Не могу.

— Если дорожишь своей шкурой, сможешь!

Пит помолчал, после чего произнес:

— Чарли Стронг.

Джон ничуть не удивился. Он давно подозревал этого малого.

— Значит, все-таки Стронг.

— Ага. Мне очень жаль, Джон.

О чем он жалеет? О том, что попался? Или о том, что согласился шпионить за взятку? Последнее сомнительно.

— Пит, ты пожалеешь еще сильнее, когда все узнают, что тебе нельзя доверять.

— Ты хочешь уничтожить меня?

— А что, по-твоему, я должен делать? Похлопать тебя по спине, сказать, что все в порядке, и отпустить с миром?

— Но если Чарли узнает, что я его выдал… Ты сам сказал, что он убийца…

— Тогда тебе следует поскорее убраться отсюда. Собирай манатки и уноси ноги, пока он ничего не пронюхал.

— Ты увольняешь меня?

— Ты догадлив. Чтобы духу твоего в Грин-Грейндже не было. Если увижу тебя здесь, пеняй на себя.

Джон повернулся спиной к предателю.

— Подожди! — взмолился Пит. — А как я доберусь до Кардиффа?

— Как? — Джон сжал челюсти и повернулся к Китсу. — Купишь билет на те деньги, которые получил за предательство!

Пит нахлобучил шляпу на уши и не оборачиваясь пошел к себе.

Обиженный человек может быть опасен, подумал Джон. Наверное, стоит сообщить о нем властям. Возможно, Карнеги захочет допросить не только Стронга, но и Пита… Когда его бывший помощник скрылся из виду, Джон пошел к особняку.

Делла стояла у окна и наблюдала за ним. Видела ли она их стычку?

Джон остановился и попытался прочитать ее чувства. Ничего. Он не ощущал ни ее радости, ни ее неудовольствия. Как видно, Делла нашла способ закрыться от него.

Джон подошел к двери. Ему хотелось обнять Деллу и сказать, как он рад, что она жива и здорова. Однако он был обижен на то, что Делла ушла еще до рассвета и оставила его одного. Поэтому он приближался с ней с опаской.

Делла встретила его в вестибюле и без предисловий спросила:

— Что это было?

Не поздоровалась. Не выразила никакой радости. Даже жестом. Она держалась холодно и отчужденно. Неприступно.