— Да? — Лорен попыталась поймать его взгляд.

— Ничего. Забудь. Просто не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы, вот и все. Вообще-то напрасно я к вам явился.

— Хочешь уехать? — каким-то потускневшим голосом спросила Лорен.

Остин посмотрел на нее.

— Достаточно одного твоего слова — и я исчезну. Но… мне хотелось бы остаться. Хотя бы на несколько дней.

— Хорошо, — сказала она.

— А дед? Ведь он тоже вправе знать, что приютил на своем ранчо преступника. — Остин криво усмехнулся.

Однако Лорен решительно качнула головой.

— Деду нельзя волноваться. И потом, ты не преступник.

— Ох, ты даже не представляешь, как для меня важно это слышать! — Остин порывисто протянул руку через стол и сжал пальцы Лорен. Но в следующую секунду, будто опомнившись, отпустил.

Несколько мгновений оба сидели, не глядя друг на друга, затем Лорен произнесла:

— Ну, идем в гостиную, включим телевизор.

Некоторое время они потратили на поиски подходящего канала, но в конце концов добились желаемого — попали как раз на сообщение о недавнем ограблении банка «Даллас-кредит».

— По нашей информации, — говорил диктор, — некая сотрудница банка рассказала полиции о том, что во время перерыва на ланч пригласила старшего менеджера Остина Брикса выпить с ней чашку кофе, но тот отказался. По ее мнению, это означает лишь одно: Остин Брикс не желал покидать банк, так как ждал появления своих подельников…

— Линда Петерсон, — мрачно пояснил Остин взглянувшей на него Лорен. — Я вообще не хочу иметь с ней ничего общего, тем более кофе распивать. Боже, она всякую мелочь использует против меня.

Через минуту были показаны фрагменты записи одной из видеокамер наблюдения, на которых Остин узнал себя самого, идущего впереди верзилы-грабителя к выходу и несущего сумку с деньгами. Со стороны действительно выглядело так, будто оба действуют заодно.

— Да он же дуло пистолета к моему боку приставил! — воскликнул Остин, хлопнув себя по коленке. — Здесь просто не видно! Не понимаю, ведь есть другие видеокамеры. Не работали они, что ли?! Дьявол, ну все против меня!

Дальше началась другая тема, и Лорен выключила телевизор.

— Не переживай, так или иначе это дело утрясется. Твоего лица крупным планом не показывают, значит, время поразмыслить у тебя есть. Главное, чтобы не возникло осложнений с твоим плечом. — Она покачала головой. — Даже представить не могла, что доведется иметь дело с огнестрельным ранением!

Они еще немного поговорили, потом Лорен сказала, что, несмотря ни на что, ей нужно работать. Начало двенадцатого, а она еще ничего не сделала.

— Пойду наверх, а ты… не знаю, отдохни немного. После таких передряг… да еще столько крови потерял… Наверное, тебе вообще положен постельный режим.

Произнеся последние слова, Лорен слегка порозовела. Затем на миг сжала губы, будто разозлившись на себя, и тряхнула шелковистыми волосами.

— Все, ухожу.

Остин едва слышно вздохнул. Расставаться с Лорен ему не хотелось. Если бы на ее месте находилась другая девушка, он нашел бы что сказать относительно постельного режима, но сейчас был не тот случай. Оставалось лишь проводить Лорен взглядом.

Но уже через минуту он поспешил за ней коридор.

— А разве не пора вынимать мясо из духовки? Помнится, Фейт сказала, в одиннадцать.

Лорен остановилась посреди лестницы, со стоном подняла глаза к потолку, затем повернулась, двинулась вниз… и вдруг посмотрела на Остина.

— Послушай, ведь ты вроде бы у нас работаешь, верно? Как думаешь, хватит у тебя сил вынуть сотейник из духовки?

Для тебя хоть тысячу сотейников, подумал Остин. Однако сказал другое:

— Вообще-то я числюсь помощником твоего деда. — Заметив, что красивые брови Лорен удивленно поползли вверх, не удержался и улыбнулся. — Уже иду! — На душе у него вдруг стало легко-легко.

Правда, продолжалось это ровно до того мгновения, пока не издал трель находившийся в кармане его брюк сотовый телефон.

Что за чертовщина?! — подумал Остин. Я вроде его выключил или позже включил?

Вынимая телефон, он заметил, что Лорен вновь остановилась и смотрит на него.

Увидев, кто звонит, Остин скрипнул зубами. Затем посмотрел на Лорен.

— Что? — встревоженно спросила она.

— Снова она! Нэнси! Я тебе рассказывал.

Лорен ахнула.

— Которая стреляла в тебя? Не отвечай!

— Да я и не… Хотя какого дьявола?! — Он порывисто нажал на кнопку. — Я тебе сказал: не звони! Больше повторять не буду!

Тут же последовало вторичное нажатие, но Нэнси все же успела крикнуть: «Деньги отдай!», причем так громко, что услышала даже Лорен.

— Какая нахалка! — вырвалось у нее.

Остин лишь рукой махнул.

— Не обращай внимания. Пойду мясо спасать.

Закрывшись в своей комнате, Лорен действительно села за электронное пианино, надела наушники и начала обыгрывать музыкальную фразу, которая была придумана еще несколько дней назад, но чем-то до сих пор ее не устраивала. Однако спустя несколько минут в мозг Лорен вкрались мысли, не имеющие никакого отношения к тому чем она занималась.

Ей припомнился вышедший из ванной Остин — в тот момент, когда она еще не заметила на его плече повязки. Он выглядел так трогательно… если только подобное определение можно употребить в отношении высокого, с хорошо развитой мускулатурой молодого мужчины. Скорее всего, это спорный вопрос, но у женщин ведь свой взгляд на вещи. Вот и Лорен испытала приятное волнение при виде представшего перед ней полуобнаженного Остина с влажными после душа волосами, водяными брызгами, задержавшимися на загорелой коже, на всех этих рельефных мышцах и прочих выпуклостях и впадинках. Он был в брюках, но расстегнутая на поясе пуговица будоражила воображение.

Лорен слегка порозовела при воспоминании о том, как не могла оторвать взгляда от интимной выпуклости пониже все того же пояса брюк. Глупо получилось. Хуже всего, что Остин заметил, куда она смотрит.

Как ни странно, эта мысль волновала Лорен больше, чем рассказ Остина о невольном участии в ограблении банка.

Когда перед внутренним взором Лорен проплывали картины последовавшей затем перевязки, она испытывала сухость во рту. Остин находился так близко, сидел на краю кровати, и ничего не стоило скользнуть взглядом по его груди, по маленьким темным соскам, по ровным планкам мышц живота и поросли темных волосков, убегающей вниз, все под тот же пояс брюк. Эта дорожка притягивала взгляд будто магнитом.

Я хочу его, подумала Лорен. И тут же постаралась прогнать внезапную мысль, словно испугавшись чего-то.

Боже правый — чего?! Что такого особенного в этом желании?