этот раз опять повезло, зелье упало в полуметре от него. Но это не могло продолжаться вечно, надо было что-то делать, и как можно быстрее. Оскалившись, барс сам бросился на одного из нападавших и припечатал его к ближайшему дереву. Зверолов охнул и обмяк. А Ирбис уже повернулся к следующему.

И все-таки не успел быстро сориентироваться. Заднюю лапу обожгло болью, и он едва не упал, неловко приземлившись и чуть не завалившись на землю. Скосив глаза, увидел стрелу, что торчала из голени. Хорошо хоть, навылет прошла, не придется потом наконечник искать. А рана горела и жалила, не давая сосредоточиться.

Словно стая псов, почуяв запах крови, люди бросились на него всей толпой… Защелкали бомбочки, озаряя яркими вспышками ночной лес.

А следом сработала и одна из ловушек Дейла, что Миа перенесла на другое место.

Припадая на лапу, перевертыш быстро отскочил в сторону, когда запущенная воронка заискрила, засверкала и начала медленно затягивать внутрь себя все, что было в радиусе пяти метров — листья, ветки, орущих от страха и ужаса звероловов. С каждым мгновением ее сверкающие спирали закручивались быстрее и быстрее, захватывая все большую территорию.

На него уже не обращали внимания, пытаясь спастись от этой смертоносной машины, и… зацепили вторую — столь же мощную и ужасающую.

Ирбис в три прыжка отскочил от зоны поражения и быстро огляделся.

Там, посредине тропы, кричали умирающие в страшных мучениях люди, сверкали яркие вспышки молний и ярко-синих линий силы, что продолжали кружить в безумном вихре. А на другой стороне все так же стояли три мага и молча продолжали наблюдать.

Барс всмотрелся в лицо Дейла, что сейчас было особенно хорошо освещено сполохами магии. Красивое, породистое лицо было искажено гневом и яростью, а Ирбис невольно затаил дыхание. Как он поступит? Струсит, как всегда, не решившись вступить в открытый бой, или все-таки набросится?

Если второй вариант, то будет плохо… Сбежать не получится, слишком силы неравны, особенно теперь, когда нога так болела и кровь тонким ручейком медленно стекала вниз. Он отчетливо чувствовал этот сладкий металлический запах собственной крови.

Если маг почувствует его слабость, то вцепится и не отпустит.

Секунда за секундой, и только взгляды друг на друга, крики уже стихли, и ловушки тоже, постепенно теряя магию. Спираль крутилась все медленнее, пока, вспыхнув, не исчезла.

«Не уйдет», — пронеслось в его голове, и шерсть на загривке невольно встала дыбом.

Дейл словно понял, о чем именно думает в этот момент Ирбис, и кивнул, подтверждая, после чего дал команду своим сообщникам, и они двинулись в его сторону.

Один против троих магов. Остается только молиться богам, что Кристофера удастся увезти как можно дальше и перехватить его не успеют. А Миа… Она сильная, она справится.

И внезапно все изменилось.

Резкий порыв холодного ветра, заставивший его вздрогнуть, и страшный птичий клекот откуда-то сверху. Снежный рефлекторно пригнулся, прижимая уши к голове и напрягаясь. А когда выпрямился, чтобы увидеть, что же это было, чуть не охнул от изумления.

Хейды — древние создания, само воплощение сырой магии воды. Жуткие монстры, полностью состоящие изо льда, холода и мороза, что сейчас приняли облик гигантских птиц.

Когда-то очень давно, когда магов в этом мире было намного меньше, а перевертышей не было вовсе, резерв каждого одаренного был очень велик. Они могли обращаться к сырой магии для вызова и подчинения таких вот страшных и беспощадных чудовищ.

Есть даже страшная легенда о том, как один злой маг за считаные часы покорил целый город только с помощью огненных хейдов. Но время шло, сменялись года, пролетали столетия. Резервы становились все меньше, и к сырой магии уже никто не обращался, ведь риск заледенеть, обменяв тепло своего тела на армию хейдов, был слишком велик.

И вот теперь над ними кружили пять ледяных монстров. Барс даже слегка помотал головой, решив, что у него начались галлюцинации от кровопотери. Но нет, они действительно были настоящими.

Маги? Дейл? Нет, у него не хватило бы смелости. Тем более что, спикировав и громко клекоча, хейды принялись атаковать троицу, обстреливая их ледяными перьями. Значит, не они их вызвали…

Миа!

О Боги! Это Миа!

Глупая девчонка!

Ирбис, бросив последний взгляд на магов, что, создав огненный щит, отбивались от нападок хейдов, бросился бежать.

Надо спешить, пока не слишком поздно.

Бежал, перепрыгивал через поваленные деревья, не обращая внимания на ноющую боль в лапе, на болт, что продолжал торчать из раны, на общую усталость.

«Успеть… Только бы успеть…»

И опоздал…

Стены небольшой пещеры покрылись толстым слоем инея и снега, да и сама температура упала градусов на пять. Сама же ведьма лежала у границы водопада, вытянув вперед руку. Свернувшийся комочек некогда хрупкой девушки, что вызвала древних демонов силы и замерзла, спасая его.

— Глупая девчонка, — в сердцах рыкнул он.

Ему хотелось рычать, рвать когтями землю и бросаться на каменные выступы, чтобы хоть как-то выплеснуть ту боль, что терзала его изнутри. Но, несмотря на это, надежда все равно оставалась. В один прыжок он оказался рядом с ней и принялся обнюхивать ее лицо.

Барс все пытался понять, как глубоко она погрузилась в стихию, сколько живительного тепла отдала.

Сердце еще билось. Скованное льдом и холодом, оно еще слабо стучало в ее груди.

Ирбис фыркнул и в одно мгновение принял человеческий облик. Забытая рана тут же дала о себе знать, плюс еще стало очень холодно. Он, конечно, перевертыш, и уровень теплокровности у него выше, чем у людей, но не до такой же степени. Хромая и дрожа, мужчина бросился в угол пещеры, зная, что там должен был остаться хворост, сам лично оставлял четыре месяца назад, когда укрывался тут от преследователей.

Хворост пришлось буквально выбивать из-под снега и льда, тратя на это драгоценные минуты. Бросив десяток веток на середину, сжимая и разжимая заледеневшие пальцы, Ирбис произнес одно из шести заклинаний, которыми он мог пользоваться, будучи перевертышем. Небольшой огненный шарик соскользнул с его пальцев и упал на сырые ветки, которые тут же зашипели под его натиском, исходя паром.

Ирбис тут же схватил одеяло, которое эта дурочка бросила прямо на пол, и аккуратно расстелил его у костра, что с каждой секундой разгорался все сильнее и сильнее. И сразу же положил заледеневшую девушку на импровизированное ложе. Сам сел рядом, вздрогнув от резкого контраста — жар огня и холод одеяла. Нужно было достать стрелу и обработать рану. Ведьме он точно помочь не сможет, если истечет кровью.

Весь процесс занял