— Ты бы просто стоял и смотрел, — с трудом переводя дух, произнес он, поднимаясь. — Просто дал бы мне подохнуть. Мне, своему благодетелю! Мне, который принял тебя. Который посадил тебя за свой стол. Ты уйдешь, Ильмари. Но не своими ногами. Я сам утоплю тебя в Белой пасти!

— Ты допускаешь ошибку. — Ильмари спокойно смотрел на него.

Урс двигался тяжело. Он был правшой. Маловероятно, что он сумеет застать его врасплох.

— Я выше тебя, вешу вдвое больше, у меня есть нож. Не уверен, что я совершаю ошибку. Моей единственной ошибкой было то, что я впустил тебя сюда и доверился тебе.

До него было еще два шага. Ильмари, слегка поворачиваясь, обходил его слева. Нож скользнул в пустоту. Тяжело сопя, Урс обернулся.

Наемный убийца перенес корпус в сторону. Клинок вновь пронесся мимо. Урс попытался повалить его на пол своей потной тушей. Быстрый шаг назад — и вот уже Ильмари за пределами его досягаемости. Он не знал, что делать. Разоружить Урса и вогнать ему в живот собственный клинок — это не тяжело. Но потом… Что будет, если он убьет повелителя мертвых? Заинтересует ли кого-нибудь то, что делал Урс? Вряд ли. Следует постараться заключить с толстяком перемирие.

— Может быть, мы все же поговорим?

Урс выругался и, издав дикий клич, бросился на него, словно раненый зверь.

Наемный убийца танцующим шагом легко ушел в сторону. Что ж, можно поиграть и в такую игру, пока Урс не выдохнется и не свалится на пол. Резкая попытка Урса схватить его за горло не стала неожиданностью. Ни один из наносимых толстяком ударов не был для него неожиданностью. Ильмари опустился на колени, и бронзовый нож вспорол воздух в десяти дюймах над ним.

Урс тяжело дышал.

— Стой смирно! — запыхавшись, выдавил он из себя. — Сражайся как мужчина!

Убийца решил сделать так, чтобы между ним и Урсом оказался большой валун.

Толстяк застонал, пошел за ним, но Ильмари с легкостью держал между ними расстояние в ширину стола.

— Тебе отсюда не выйти, — сопел Урс. По лицу его ручьями катился пот.

Эти слова задели Ильмари. Он притворился, будто хочет уйти влево, чтобы потом броситься вправо в сторону двери, но на этот раз Урс не попался на его уловку. Он прыгнул к двери. Он успеет туда прежде него!

— Я тебя поймал! — ликующим тоном воскликнул толстяк и поднял руки. А затем опрокинулся навзничь, словно сраженный ударом гигантского кулака. Что-то темное взлетело в воздух. Он наступил на кусок печени, которую не так давно изверг из себя. Его голова с силой ударилась о край каменного валуна. Ильмари показалось, что он услышал хруст, а затем повелитель мертвых затих на полу, вытянув конечности.

Движение в дверях заставило наемного убийцу обернуться. Там стояла обмывальщица. Казалось, гибель Урса не расстроила ее. Она вошла в комнату, опустилась на колени рядом с толстяком и положила узкую ладонь ему на грудь, словно проверяя сердцебиение.

Ильмари задумался, что ему делать теперь. Убить и ее тоже? Как объяснить смерть повелителя мертвых в этом доме? Урс утверждал, что раньше был Хранителем света. Но можно ли выполнять эти обязанности, не имея статуса жреца? И как поступят теперь другие священнослужители? Или Урс просто врал? Были ли у него вообще друзья?

Вопросы, сплошные вопросы. Обычно Ильмари очень тщательно готовился к убийствам. Изучал жертву, узнавал про нее все, что можно было узнать: привычки, любимые блюда, ходит ли этот человек к шлюхам или скорее ханжа. Он ненавидел импровизацию. Если делать что-то без заранее обдуманного плана, то ни к чему хорошему это не приведет.

Обмывальщица принесла из угла комнаты кувшин и стала лить Урсу в рот прозрачную жидкость. Самогон! А затем показала на винтовую лестницу.

— Он пил и упал?

Не дожидаясь ответа, она улыбнулась. Они вместе оттащили труп к подножию лестницы. Ильмари взял на себя обязанность положить его так, чтобы казалось, будто тот, выпивши, запутался в своих собственных ногах.

Обмывальщица указала пальцем наверх, а затем махнула рукой, показывая, как кто-то тащит повозку.

— Ты имеешь в виду, что лучше, если меня здесь не будет, когда его найдут? — Мужчина колебался. Так он полностью утратит контроль над ситуацией. Однако впервые с тех пор, как он встретился с этой женщиной, она казалась уверенной в себе. А еще в глазах у нее было такое выражение… Она знала, что делает! Лучше пусть она пойдет и попытается объяснить там кому-то, что с Урсом случилась беда.

Ткнув указательным пальцем себе в грудь, она затем приложила его к губам. Обещание молчать…

Внезапно она взяла Ильвари за левую руку, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Когда он попытался ответить ей, женщина открыла рот. У нее был вырезан язык, во рту остался лишь куцый огрызок.

— Кто это сделал?

Женщина показала на Урса, а потом принялась делать жевательные движения челюстями.

— Он съел твой язык?

Женщина кивнула.

Ильмари стало дурно. Он поспешно стал подниматься по лестнице. Ему хотелось поскорее убраться из этого города. Вернуться к одиночеству бесконечных туннелей. Назад, к длинным переходам, в которых его сопровождали только умершие, а безумие живых людей через некоторое время начинало казаться дурным сном. «Я уничтожу эти города, — поклялся он себе. — Не должны люди жить здесь. Великая богиня только играет с ними! И совсем не защищает!»

— Они перестали плыть по ветру, госпожа Бидайн?

Золотой чувствовал, что она говорит правду, но все же… Эта новость была невероятной. Это изменит все в Нангоге. Люди завоюют небо. Пока собирателей облаков просто носило ветром, они оставались легкой добычей для драконов. Однако на это надеяться больше нельзя.

— А где этот лед мечты, благородная госпожа? Вы его видели? — Голос его звучал у нее в голове, он пытался проникнуть глубже, в ее воспоминания. Но это было бы невежливо. Она бы почувствовала, а сердить ее ему не хотелось. Она проявила инициативу, доказала полезность, более того, превзошла его ожидания, что случалось нечасто.

— Нет, бессмертный Володи и его друг только говорили об этом. Если я правильно поняла, тот человек где-то спрятал его, однако мне не удалось подслушать весь разговор, мой повелитель.

Он глядел на нее сверху вниз. Бидайн не выполнила свое первоначальное задание, и дракон чувствовал, что она боится его гнева. Сейчас он был в облике дракона. Одним своим видом он пугал большинство детей альвов, но Бидайн не дрожала. Подняв голову, она смотрела ему прямо в глаза. Она была готова принять его решение относительно ее своеволия, каким бы оно ни оказалось.

— Ваша кожа, госпожа Бидайн…

Он провел когтем по обнаженной руке, разрезал покрытую старческими пятнами кожу, под которой та скрывала свой изъян. В ноздри ему ударил отвратительный запах разложения. Что-то нарушило заклинание, которое должно было остановить старение, и вот теперь эта человеческая кожа гнила прямо на ней. Поразительно, что она предпочитает выносить это, нежели показать всему миру, какова она на самом деле.