С помощью фотометров Элизабет Малори измеряла интенсивность звездного света, лучи которого поглощались двумя огромными треугольными парусами. Положение последних постоянно менялось: дистанционно управляемые электрические сервомоторы позволяли навигатору как можно сильнее натягивать тросы оснастки. Прямо перед женщиной находился штурвал с бабочкой – символом проекта и его страшным девизом: «Последняя надежда – это бегство». А над клавиатурой пульта управления располагался текст загадки. Этот ребус считался легким, но Элизабет по-прежнему не могла его решить.

«С этого начинается ночь. Этим кончается день. И каждый может это увидеть, когда смотрит на луну». Сумерки? Южная звезда? Солнечный блик? Нет, здесь должна была крыться еще какая-то «шутка». Малори решила для себя, что Ив – ребенок: неловкий, рассеянный, но с развитым воображением. Он дерзнул создать великую игрушку и посадить внутрь нее 144 000 человек. В мире же нашлось 144 000 достаточно глупых людей, которые последовали за этим так и не выросшим дитятей. И она оказалась в их числе. Мореплавательница принялась хохотать в полном одиночестве, с удивлением отмечая в себе странную склонность к подражанию: ведь это характерная привычка Макнамарры смеяться так на нее повлияла. Смех по методу Макнамарры был полномасштабным видом спорта, развивающим грудную клетку и гортань, полноценной двигательной активностью, очищающей организм.

В этот момент на мониторе возникло предупреждение об астероиде, который приближался к кораблю с правой стороны. Элизабет тут же повернула штурвал, чтобы избежать возможного столкновения. Маневр был осуществлен так медленно и мягко, так хорошо, что никто из пассажиров не почувствовал, что космическое судно изменило курс. Малори умела – впрочем, для того она, собственно, и находилась у руля – уклоняться от астероидов. Это немного напоминало ей то время, когда она столь же мастерски обходила айсберги, китов и рифы. Женщина следила за небесным объектом с помощью экранов наружного обзора. Когда тот оказался достаточно близко, Элизабет обратилась к смотровому окну, приникла к окулярам бинокля и стала наблюдать за тем, как огромная скала пролетела вдоль правого паруса. Затем Элизабет повернула штурвал из резного дерева и вернула солнечный парусник на прежний курс – с тремя тусклыми огоньками в качестве ориентира.

Позади пилота, внутри Цилиндра, налаживалась нормальная жизнь. 144 000 пассажиров очень быстро «обустроили» 31 оставшийся сегмент. Следуя указаниям Каролины, они рассыпали песок и щебень, засеяли траву и посадили деревья, взятые из глубин трюма. В результате возникло то, что девушка назвала «прочими элементами интерьера». Таким же образом люди создали остальные холмы, долины, реки и леса. Теперь внутри Цилиндра находились 32 километра рукотворного ландшафта, где космонавты могли прогуливаться вперед, назад, а также сверху вниз. Бригада каменщиков строила первый городок, названный Парадизом. Часть домов возводилась на сваях над сиреневыми водами озера. Когда все неорганические элементы, растительность и поселения людей обрели соответствующее местоположение, Ив предложил выпустить представителей животного мира. Этот процесс начался с насекомых и протекал по принципу: от самых крошечных до самых больших – от муравьев до жуков-навозников, затем пауки, пчелы и, конечно же, бабочки. Согласно жесткому правилу для каждого нового вида обязательно выпускали его естественного хищника. Далее, действуя по тем же принципам, перешли к обитателям водной стихии: от водорослей до моллюсков, от головастиков до щук. Вслед за тем настала очередь более крупных животных: земноводных – лягушек и саламандр; грызунов – крыс и белок; травоядных – овец и коров; плотоядных – лис и хищников из диких кошачьих. Ив предпочел немного повременить с освобождением существ, потенциально вредных для человека, – комаров, пиявок, мух. С опасными созданиями – скорпионами, змеями, медведями, тиграми, львами, гиенами – он тем более предложил обождать, отложив их появление внутри Цилиндра на значительный срок. Пока же все эти представители фауны в виде оплодотворенных зародышей оставались в пробирках и покоились в холодильной камере в ожидании, когда будущие поколения соизволят разрешить им появиться на свет. Вполне логично, что нынешние астронавты предпочитали гулять по Цилиндру без боязни столкнуться с разъяренным хищником.

Те из 144 000 пассажиров, кто не были заняты на строительных работах, нашли себе применение на засеянных полях, которые должны были в скором будущем дать первый урожай. Другие люди стали пасти стада травоядных. Все участники проекта знали, что запасов пищи, кислорода и воды едва хватит на шесть месяцев, а затем они должны сами начать вырабатывать эти три ключевых компонента их жизнеобеспечения.

Каждый человек получал задание на добровольной основе – по принципу «Кто что готов сделать?». Для самых тяжелых работ Адрианом Вейссом была предусмотрена иная система распределения обязанностей. Люди, вызвавшиеся выполнить эти поручения, трудились лишь несколько часов в день. Существовало четкое правило: чем утомительнее задание, тем меньше работает человек, и пока что оно действовало безукоризненно.

Кое-кто из пассажиров мог бы в определенные моменты поверить, что по-прежнему находится на Земле, если бы роль солнца не исполняли неоновые лампы централизованного освещения, дающие неестественно белый свет, и если бы не тот факт, что при взгляде на небо человек видел там равнины и леса, а также людей, повернутых ногами вверх, а головой вниз. Температура внутри Цилиндра сначала опустилась довольно низко, затем поднялась слишком высоко, однако в конце концов ее удалось отрегулировать до 24 °С днем и 19 °С ночью, что соответствовало средним показателям для земного лета в зоне умеренного климата. На протяжении всех двадцати четырех часов специальный часовой механизм регулировал уровень освещения, в соответствующее время создавая искусственные сумерки, а затем ночь.

Каждый участник полета знал, что путешествие будет долгим и что его поколению не суждено увидеть пункт назначения. Разобравшись с жизненно важными проблемами – сила тяжести, производство воздуха, воды, пищи, наличие жилищ, – пассажиры обратились к менее важным вопросам: обеспечение досуга, занятия искусствами, оформление объединений по интересам, стихийно возникших в Парадизе.

В центре нового городка комик Жиль выступал с шоу одного актера. «Идет манифестация против „Последней надежды“. Встречаются два участника шествия, и один говорит другому: „Почему ты выступаешь против проекта?“ – „Ну, потому что это проект трусов, которые не хотят жить на нашей планете. А ты?“ – „Потому что я очень хотел бы сам в нем участвовать“».

Смех аудитории.

«Знаете, почему полицейские не стреляли по ракете в момент ее старта? Они были убеждены, что двигатели корабля работают на углеводородах и что резервуары с горючим занимают все туловище „Бабочки“. Значит, стоит открыть стрельбу – и все взорвется».

Смех в зале.

Жиль входил в раж. Для новой жизни требовалось создать новый юмор. Однако Ив понимал, что для поддержания хорошего настроения людей в целом обязательно нужно было шутить по поводу проекта.

«Двое жительниц города Парадиз разбивают лужайку в долине 32 сегментов. Одна говорит другой: „Как, по-твоему, изменится мода внутри нашей «Бабочки» за 1000 лет полета?“ – „Ну, – отвечает та, – я-то в любом случае намереваюсь всегда ходить в купальнике, чтобы привлекать к себе внимание этих здоровяков – строителей холмов“».