До машины я буквально летел. Кристоф, мой водитель, ждал меня перед главным входом.

– Домой! Быстро! – только бы успеть! Я оттянул галстук, мне не хватало воздуха, когда я понял, что она так уходит от меня. У меня должен быть шанс все объяснить! Некстати вспомнилось сегодняшнее утро. Я не мог потерять её, сейчас, когда все так хорошо, когда я не могу без нее жить. Когда я понял, что… люблю ее.

Доминик

Адель ждала слова о любви. А я молчал. Я не знал, она ли это. Вообще не верил в чувства. Это все для романтиков, а я таким не был.

Я бегал по дому, как безумный. Открывал по очереди шкафы. Вся одежда была на месте. А вот документов, телефона и ключей от МакЛарена не было. Первым делом набрал ее номер, выписывая круги по квартире. Но бездушный голос повторял: абонент не доступен.

– Кристоф!! – молчаливый водитель-охранник, как тень появился у меня за спиной.

– Да, мистер Льюис.

– Пробей, где Адель.

– Хорошо, сэр.

Что делать? Где она сейчас? Может, Адель все же заедет за вещами? Но с каждой минутой мои надежды таяли. Где ее искать? А вдруг с ней что-то случилось и ей нужна помощь? А я тут бездействую?

Хороший день рождения я себе устроил! Какого хрена не развернулся и не ушел, когда понял, куда меня привез Кертис? Любопытство взыграло? Или мне до такой степени он нужен был в партнеры? Если бы я знал, что придет Адель – ушел бы. Что толку думать сейчас об этом? Прошлого не изменишь.

– Мистер, Льюис. Местонахождения пробили. Это возле того места, где мы были.

– Симку выбросила, – обреченно опустился на диван.

Ночью мне не спалось. Вышел на террасу. Ночь опустилась на Манхэттен тысячами огней, раздавалась полицейская сирена.

Я любил это место. Мы с Адель часто проводили здесь время, сидели в обнимку на диване, укутавшись в плед, она рассказывала, как прошел ее день в университете, и даже это было интересно.

– Где же ты, мой ангел? – говорил я в пустоту.

Адель совсем не приспособлена к самостоятельной жизни. Не спорю, сейчас она стала лучше. Спокойно смотрит людям в глаза, может завести разговор, не смущаясь, учится. Социализируется. Но все равно… Жить одной. В таком большом городе, не имея достаточно средств к существованию.

Утром поехал в ее университет, но мне сказали, что она взяла недельный отпуск. Когда приехал домой, увидел в гараже МакЛарен. Поднялись в квартиру.

– Мистер, Льюис, – ключи, – Кристоф взял ключи от машины со столика.

– Она была здесь? Твою мать!

– Сожалею, сэр. Мне очень нравилась мисс Мур, – а мне-то как нравилась.

– Вот я, идиот! Надо было машину пробить! Посмотри, Кристоф, маршрут, куда ездила Адель.

И это ничего не дало. Вся информация стерта. Хакер какой-то постарался.

Я готов был лезть на стену. И чтобы хоть как-то отвлечься, поехал на работу.

Только зашел в кабинет, секретарша объявила, что пришел Кертис. Он поздоровался и сел в кресло, как хозяин.

– Что ты хотел? – рявкнул я.

– Пришел сказать, что ты выиграл. Ты не пошел за стадом, не подчинился. Мне это понравилось, – понравилось ему! Сука! – Ну, что? Когда подписывать договор о сотрудничестве? – и лыбится.

– Знаешь что, Кертис? А не пошел бы ты? Я тебе не твоя саба, чтобы в подчинение играть. Не хочешь быть моим партнером, и не надо. Я не скакун какой-то, чтобы на меня ставку делать, – хоть какое-то удовольствие. Смотреть, как он бледнеет и медленно закипает.

Адель

После клуба остановилась у Старбакса, купила себе кофе. Стояла возле машины, делала небольшие глотки. И куда дальше, умница? Ночь на дворе. Деньги после работы на Доминика остались. Даже немного накопились. Но кто мне сдаст квартиру в аренду, ночью? В этом районе, гостиницы такие дорогие, мне разве что на пару дней хватит. Не в машине же мне ночевать? Да меня скорее угонять вместе с тачкой.

Еще и симку выбросила. Дура!

Кофе допито, а я все еще не знаю, что мне делать. Мимо меня проезжает полицейская машина и паркуется рядом.

О, Супер! Мне для полного счастья только штрафа за неправильную парковку не хватало!

– Мисс. Здесь нельзя… – знакомый голос обрывается. – Адель? – он снимает фуражку.

– Привет.

– Ты чего здесь делаешь? Так поздно? Давай провожу тебя до дома.

– Я пока не решила, куда мне ехать, – он оценивающе смотрит на меня, губы сжимаются в полоску.

– Поехали ко мне. Я целый день буду на смене.

– Нет. Это неудобно.

– Да перестань, Адель. Мы же старые друзья. Не время играть в независимость.

– Мне, правда, нужна помощь.

Следовала за Дэвидом, облокотившись на руку, размышляла о Доминике. Приехал ли он? Что сейчас делает? Может, он еще с той девушкой. Как оказалось, меня очень легко заменить. Он даже девушку похожую подобрал. Как две капли воды похожую на меня. Нельзя о нем думать! Не сейчас! Слишком больно! Почему нельзя выкинуть его из головы? Ведь я даже ненавидеть его не могу? Так было бы легче, признать, что он изменник, подлый предатель.

От такой характеристики, все во мне взбунтовалось.

Я лишь хочу, чтобы он был счастлив, пусть и без меня, как бы не было больно.

Узнай я, что Доминик ходит в такие клубы месяц назад, я бы горевала, но у меня бы все равно не хватило мужества уйти. Я бы даже согласилась делить его, лишь бы он был рядом.

Сейчас изменилась. Гордость не позволяла. Я только-только начала себя любить, и за это я должна сказать спасибо Доминику.

Мы приехали. Мне неуютно быть с Дэвидом в его маленькой квартире. Хотя неловкости в общественных местах не было. Возможно, дело в том, что я знаю об отношении Дэвида ко мне. И я никогда не смогу ответить ему взаимностью. В моем сердце навсегда остался мой Доминик, мой господин.

– Устраивайся, Адель. Сменное белье найдешь в шкафу.

– Хорошо, – покраснела я. В его маленькой спальне было так тесно. Дэвид стоял слишком близко, и я отступила. Стало страшно. Немного. Я поехала мужчине, которого не знаю. Нужно было придумать что-то другое, но в тот момент я плохо соображала. Дэвид почувствовал мое смятение.

– Не волнуйся, я сейчас уеду, вернусь только утром. Можешь оставаться тут, сколько хочешь. Я живу один, у меня немного тесно. Но в тесноте, как говорится…

Дэвид ушел, я поменяла белье, ворочалась на кровати. Чужой мужской запах остался, и я уже отвыкла засыпать без Доминика. Боль накрыла меня с головой.

Больше не будет его, такого родного. Он никогда не обнимет так, что все проблемы отступят под его оберегающей аурой. Я теперь одна. И мне не на кого больше положится.