Уповать на чудо-таблетки, волшебные корешки и оленьи рога, амулеты бабы Нюры и т. п. весьма небезопасно. Полагаясь на внешние источники исцеления, человек отказывается от борьбы, пытается убежать от реальности, поддается собственной слабости. Между тем болезнь и не думает исчезать, а времени для лечения остается все меньше.

Впрочем, трезвые напоминания о том, что болезнь не стоит на месте, а времени для лечения остается не так уж много, вряд ли добавят спокойствия человеку, оказвшемуся в ситуации стресса, когда кажется, что все пропало.

Но это не так. Не все потеряно. Запас прочности у нашего тела и разума огромен. Даже в самых тяжелых обстоятельствах в глубине души каждого из нас сохраняется главное — стремление к жизни.

Есть у каждого из нас мощное орудие, которым мы пользуется каждый день, каждый час, каждое мгновение, — наши тело и разум.

Изменяя физиологические процессы, мы можем изменить и психологическое состояние.

Что делает наше тело, когда мы испугались? Оно начинает дрожать. Дрожь — это проявление мышечного напряжения. Одновременно с этим дыхание становится частым и неровным. Руки холодеют.

Сознательно начиная дышать медленно, глубоко и равномерно, расслабляя мышцы, неотступно говоря себе: «Я дышу медленно, ровно и глубоко», мы включаем механизмы естественной самозащиты организма.

Мысли приходят в порядок, появляется спокойствие, исчезает холодок под ложечкой, мышцы делаются мягкими и теплыми. Страх и напряжение отступают. И оказывается, что времени вполне достаточно, чтобы успеть сделать все необходимое.

Глубокое размеренное дыхание и мышечное расслабление одновременно влияют на все звенья цепи событий, формирующих защитные реакции организма:

— оживляют работу эндокринных желез;

— уравновешивают активность центров головного мозга;

— усиливают процессы заживления.

Тому, кто занимается дыхательной гимнастикой в сочетании с мышечным расслаблением, и лекарства от депрессии помогут больше, и женьшень с настойкой пиона принесут пользу.

Велика сила молитвы, велика сила самовнушения. Но слова молитвы или формулы самовнушения останутся пустыми звуками, если произносить их без веры, умственного и душевного сосредоточения. Легко это сказать или написать. Но воплотить это сразу же современному человеку вряд ли сразу удастся.

Впрочем, тяжелые болезни многому учат. Оказавшись на больничной койке, выпав из ритма привычного существования человек вдруг оказывается лицом к лицу с самим собой. Состояние, что и говорить, для многих непривычное, пугающее. Ну, да ладно.

«Доктор, операция, которую вы предлагаете, очень сложная?» — скорее всего, пациент задает этот вопрос не потому, что хочет расширить свой медицинский кругозор.

Человек страшится предстоящих ему испытаний, но прямо сказать об этом не готов. Говорится «сложная», а подразумевается «опасная».

Каждое хирургическое вмешательство связано с риском. Любые действия, результаты которых неопределенны, следует считать рискованными. Но риск тем меньше, чем меньше неопределенность.

Шансы на успех увеличиваются, если человек знает, как действовать в обстоятельствах, когда не все от него зависит.

Риск вмешательства можно уменьшить во много раз, если быть внутренне мобилизованным — готовым встретить истинные опасности и отогнать прочь страхи перед мнимыми угрозами.

Продолжим обсуждение опасностей, сопровождающих хирургическое лечение.

При хирургических вмешательствах врач наносит больному раны. Если операции выполняются на внутренних органах, инструменты и руки хирурга проникают в брюшную или грудную полость. Иногда в обе полости одновременно.

Степень операционного риска большинства плановых операций зависит, прежде всего, от объема и травматичности вмешательства. Рассмотрим, каким образом распределяются операции на органах пищеварительной системы в зависимости от их объема.

Примером операций небольшого объема являются грыжесечение, аппендэктомия, геморроидэктомия.

К операциям умеренного объема относятся холецистэктомия, резекция желудка.

Операциями значительного объема считаются субтотальная резекция желудка, резекции тонкой и толстой кишки.

При операциях большого объема удаляется либо весь орган — (гастрэктомия — удаление всего желудка), либо большая его часть (субтотальная колэктомия — удаление большей части толстой кишки; брюшно-промежностная экстирпация — полное удаление прямой кишки).

При операциях очень большого объема удаляется несколько органов. Например, при панкреатодуоденальной резекции производится удаление двенадцатиперстной кишки, большей части поджелудочной железы и резекция желудка.

В соответствии с объемом операции можно оценивать и степень риска. При грыжесечении или аппендэктомии она невелика, при удалении пищевода — очень большая.

Точно так же оцениваются хирургические вмешательства и на других органах.

Разумеется, любая классификация условна. Степень риска может увеличиваться в зависимости от множества причин — начиная от избыточного веса больного и заканчивая составом операционной бригады. Однако всегда более рискованны операции большего объема.

Степень операционного риска зависит также от тяжести общего состояния больного. Драматизм и парадоксальность ситуации заключается еще и в том, что наиболее рискованные операции приходится выполнять самым ослабленным больным.

Целиком перекладывать ответственность за результаты операции на плечи врача («Как доктора скажут») неправильно.

Болезнь — это испытание, которое послано вам лично. Если ощущение, что операция вам поможет, что она необходима вам, идет изнутри, из глубины сердца, — значит, у вас хватит сил выдержать все трудности. Ресурсов у вашего тела и духа гораздо больше, чем вы можете себе представить.

Когда вы всем своим существом будете готовы к борьбе, у доктора будут все основания сказать вам: «Да, эта операция сложна, но не столь опасна, как кажется».

Хирургия малых доступов (минимально инвазивная, щадящая хирургия, эндовидеохирургия) — бурно развивающееся в последние двадцать лет направление в медицине, причем это не только лапароскопические вмешательства.

Для хирургии малых доступов требуется сложное высокотехнологичное оборудование и специальные навыки оперирования.